Самая рыжая в Академии драконов - Марина Ефиминюк
— Другими словами, вы мне отказываете, — резюмировал Элайджа.
— Откровенно сказать, Рэдвин способен принимать взвешенные решения, даже если вам так не кажется, — не удержалась я от едкого замечания.
— Я могу помочь вам с поступлением на службу, — внезапно заявил он, переходя от уговоров к подкупу. — Руководитель отдела погодного контроля — старый друг нашей семьи. Моей рекомендации будет достаточно, чтобы вас приняли без собеседования. С радостью посодействую.
— Не стоит, — сухо отказалась я.
— Понимаю. — Он издевательски усмехнулся. — Предпочитаете всего добавиться сама, как осознанная, независимая девушка. Похвально. Одобряю. Но зачем?
— Да не в этом дело. — Я ответила неприятной улыбкой. — Всегда считала, что нормально просить о помощи, и воспользоваться связями — тоже не зазорно. Я не хочу быть вашей должницей.
— Подумайте хорошо, — настаивал он. — Предложение в любом случае в силе.
— Какое предложение? — прозвучал ледяной голос Рэдвина.
На мгновение сердце замерло, а на затылке без преувеличений зашевелились волосы. Я обернулась через плечо. Уперев руки в бока, Рэдвин стоял в кухне и буравил нас ледяным взглядом.
— Пытаешься подкупить мою девушку? — спросил он у Элайджи, а потом обратился ко мне: — Дай мне знать, если он тебя обманет и не расплатится.
— Мы просто разговаривали о жизни, — с невозмутимым видом заявил Элайджа. — О планах на будущее.
— Обсудили все общие планы? — резким тоном спросил он. — У Катарины в принципе слабость к планированию. Надеюсь, ты составила список, что именно должна мне сказать. Если нет, то составь, чтобы ничего не забыть. Приятного аппетита, дорогие мои.
Рэдвин развернулся и твердым шагом вышел из кухни.
— Да хверс вас всех раздери, — пробормотала я, устало потерев переносицу. Башка начала трещать как проклятая.
— А вы, оказывается, умеете сквернословить, — усмехнулся Элайджа.
— Научилась, когда познакомилась с вашим братом. — Я слезла с высокого табурета на пол и нервной рукой огладила собранные в хвост волосы.
— На вашем месте, я дал бы Рэдвину остыть, а потом пришел объясняться, — сдержанно посоветовал Даррел-старший.
— Повезло, что вы не на моем месте, — буркнула я и бросилась догонять своего разозленного парня.
Поднимись он на второй этаж к себе в комнату, вряд ли мне удалось бы его найти. Но, к несчастью, я сумела нагнать Рэдвина возле лестницы.
— Постой, пожалуйста! — попросила его. — Я должна объяснить, что именно ты услышал в кухне. Давай поговорим.
— Поговорить? — Он развернулся ко мне всем корпусом. — Что ж, давай поговорим, Катарина.
Сжав мою руку чуть повыше локтя, Рэдвин потянул меня в сторону библиотеки. Комната оказалась уютной. Стены от пола до потолка были спрятаны за книжными стеллажами с открытыми полками и стеклянными витринами. В центре стоял массивный письменный стол, возле эркерного окна — глубокое кожаное кресло. На стене висел большой потрет семьи Даррелов: рыжеволосая мать, светловолосый отец с прозрачно-серыми глазами и трое детей разного возраста, до смешного похожие внешне. Ругаться под этим портретом было кощунственным актом вандализма, но мы не отходили от традиций Даррелов.
— Что ты хотела сказать? — нетерпеливо спросил Рэдвин.
— Во-первых, я не хочу ссориться из-за дурацкого недоразумения, — начала я.
— Отлично, — резковато заключил он. — Что еще?
— Не злись на своего брата, Рэдвин. Он искренне за тебя волнуется и не знает, как убедить, чтобы ты остался в семье. Элайджа действительно хочет добра! Представь, в каком он отчаянье, если обратился ко мне.
— Ясно, — сухо бросил он. — Это все?
Я дернула плечом. В голове не осталось ни одной умной мысли.
С напряженным видом Рэдвин прошелся по комнате, постучал костяшкой пальца по столешнице письменного стола.
— О чем ты думаешь? — тихо спросила я.
— Вспоминаю чудесные дни, когда ты не пыталась лезть ко мне в душу, — бросил он, уколов ледяным взглядом.
— Уверена, что потом ты пожалеешь об этих словах, — вымолвила я. — Потому что ты не такой человек, Рэдвин.
— А какой я человек? — рявкнул он. — Что ты вообще обо мне знаешь? Спешу тебя разочаровать, я никогда не считал себя хорошим парнем. Мы пару недель были созависимыми в магии, теперь и эта связь исчезла. Когда же ты успела меня изучить, умница Катарина Воттер?
Он словно выплеснул на меня ведро ледяной воды. Я стояла как оглушенная, мысленно обтекала и ощущала смертельную обиду. Она подкатывала к горлу горьким комом.
— А ты ведь прав, — тихо согласилась я. Глаза кололо, и было сложно сдержать слезы. — Справедливо говоря, нас действительно ничего не связывает. Какого хверса я полезла к тебе со своими советами? Извини.
Видимо, осознав, что именно в сердцах выпалил, Рэдвин начал меняться в лице.
— Пожалуй, мне стоит уехать в академию, — пробормотала я. — Больше не надо каждое утро выполнять эти дурацкие ритуалы с желаниями, а в вашем тихом поместье оказалось шумно. Невозможно нормально подготовиться к экзаменам.
— Кат-Кат…
Я выставила руку, призывая его создать вокруг нас тишину.
— Попроси кого-нибудь отвезти меня к телепортальному вокзалу… Все нормально, Рэдвин. Просто нам пора возвращаться в реальность.
Из поместья Даррелов я увозила дорожную сумку с книгами, визитку Элайджи с личным номером связеона и громкой должностью, и обиду на Рэдвина, разъедающую внутри, как красный плащник — выроненные в Разломе магические артефакты. До парящего архипелага добралась к середине дня, и меня настигла пресловутая реальность, о которой я пафосно сказала во время ссоры.
«Дракос» затрезвонил, стоило только переступить порог общежитской комнаты. На зеркальце высветился номер деканата. Как чувствовали, что я вернулась в академию! Переодеться не успела, бросила сумку и помчалась в кабинет к декану Вионе Тарт, где меня ждал грандиозный разнос! Я напрочь забыла собрать у сокурсников заявления на предложения работодателей.
— Соберитесь, госпожа Воттер! — отчитывала меня декан, сверкая гневным взглядом из-под стеклышек больших очков. — У меня начинает появляться подозрение, что вас совершенно перестало интересовать собственное будущее! К концу дня соберите все заявления.
Как назло, в этот момент пришло сообщение, и «дракос» басовито крякнул. И еще три раза. Не знаю, как декан не испепелила меня взглядом.
— Здесь расписание выпускных экзаменов у стихийников. — Она протянула мне листок. — Повесьте на доску объявлений в столовой.
По дороге
