Неладная сила - Елизавета Алексеевна Дворецкая
– А где же тот колокол?
– Как пришел Панфирию срок белый свет покидать, ушел он в сторону рая, ничего с собой не взял. Три святые книги людям отдал, а колокол в пещерке оставил. Чтобы, значит, богатырей не тревожили попусту. Как он вышел, пещерка его завалилась и все, что в ней было, под землей погребла. Так и лежит колокол под землей.
– Где же та пещерка?
– На Дивном озере, в горе.
– Там гор-то много, – заметил Станя. – В которой же?
– А того, внучки, никто не ведает…
Егорка замолчал, и все молчали, воображая молчаливый колокол из светлого серебра, навек погребенный в темную сырую землю.
– Луна тоже как тот колокол! – Ивша указал на круглолицую госпожу неба.
– Поди в нее позвони! – Конша пихнул его в бок.
– Полночь, однако… – отметил Войка.
Сумежские лошади тем временем паслись, рассеявшись по лугу. Было тихо, без ветра и лес не шумел. Со стороны леса тень его закрывала часть луга, и там было лишь смутно видно движение. Ночь выдалась прохладной – настало лишь второе полнолуние теплой половины года, – и Демка, ощутив, что мерзнет, подумал, не пойти ли уже домой спать. Из того возраста, когда посылают до зари коней пасти, он десять лет как вышел, его в кузне своя работа завтра ждет.
Он поднялся, открыл рот, собираясь попрощаться с пастухами, но его отвлек шум в стороне леса. В тени раздалось вдруг ржанье и топот; несколько лошадей вырвались из мрака и помчались по лугу, увлекая за собой других.
Охнул Егорка, поднимаясь с пня. Мальчишки тоже вскочили. Лошади мчались мимо костра, ветер их движения взбаламутил пламя. Людей, пытавших их остановить, кони не замечали. Егорка свистнул своим собакам, но те, припав к земле, зарычали, глядя в сторону тени у леса. Одновременно из тени доносилось испуганное ржанье, беспорядочный топот, и вот на более светлое место, куда падали лунные лучи, выскочила еще одна лошадь. Она бежала неровно, спотыкаясь, а за ней скачками неслось черное пятно, похожее… Разум отказывался дать хоть какое-то объяснение.
Зверь! Черное пятно было величиной с некрупного медведя, и поначалу Демка так было и подумал. Но он видел, как бегают медведи, – здесь было что-то иное. Пятно тьмы совершало странные прыжки, явно стараясь настичь лошадь.
Демка всплеснул руками в бессилии: нет ничего, что можно использовать как оружие. Все знали, что у Егорки положен твердый уговор с Волчьим Пастухом, что за скотину, отданную под его присмотр, бояться нечего. Но если это медведь… может, он какой-то раненый, искалеченный, что бегает так странно?
Предостерегающе вскрикнул Егорка, замахал руками и посохом:
– Назад, ребята! Назад!
Лошадь промчалась мимо и исчезла во тьме. А Демка увидел перед собой, шагах в десяти, некое существо, которому не смог бы подобрать названия.
Существо стояло вроде бы на четвереньках, но ноги его были согнуты, а руки выпрямлены и опирались о землю. На маковке торчали высоко посаженные волчьи уши. Морда тоже была вроде звериной – вытянутая, с приоткрытой пастью. Над этой пастью виднелись вполне человеческие лоб и глаза, а ниже морды – черная борода. Глаза горели зеленоватым огнем.
Демка застыл и безотчетно ухватил за плечо Ившу, не дав ему себя обогнать. Вокруг зазвучали крики ужаса: мальчишки тоже увидели странное существо.
– Назад! – кричал рядом Егорка. – Скорее! Мальцы, бегом отсюда!
Демка попятился, оттаскивая за собой Ившу. Бородатый полуволк двинулся к ним. Перемещался он странно: опирался о землю руками, на вид вполне человеческими, но покрытыми густой черной шерстью. Задние ноги у него были длиннее рук; существо не могло толком идти ни на двух ногах, ни на четырех, а перемещалось прыжками, отталкиваясь задними ногами и опираясь на руки. Лунного света хватало, чтобы Демка разглядел и эти руки с человеческими пальцами – на них блестели острые когти, – и морду-лицо, от волчьих ушей до человеческой бороды с седыми прядями по бокам.
– К костру! – крикнул Егорка. – Огнем!
Две его собаки опередили людей и бешено лаяли на чудовище, стараясь отогнать или хотя бы задержать. Оно взмахнуло рукой, едва не задев одну собаку, но та успела отскочить.
– Бегом назад все, глядь! – заорал Демка.
Он не понимал, что такое видит, но с головы до ног его наполнило холодное и ясное чувство смертельной опасности. Когда он успел заснуть, чтобы увидеть такой жуткий сон? Но сон все не кончался, и он понимал, что умрет страшной смертью раньше, чем проснется, если чудище до него доберется.
– К костру! Демка, к костру! – кричал Егорка. – А ну, куси его!
Это он приказал собакам, а сам засвистел так, что заложило уши и задрожал лес. От свиста этого разом ударил ветер, понесся по деревьям, за ним полетел шум, будто кто-то невидимый, огромный кинулся бежать прямо по вершинам.
Даже чудовище замерло, и Демка вслед за Егоркой пробежал несколько шагов назад – к костру.
– Мальцы, в город! – крикнул Егорка. – Коней сколько сможете соберите, и их тоже в город. Демка, держи его!
Егорка выхватил из костра горящий сук и швырнул в чудовище. То уклонилось, отскочило. Поняв, что надо делать, Демка тоже бросил горящий сук. При свете огня его глаза снова увидели такое, чему отказывался верить разум. Избегая встречи с огнем, чудовище повернулось, и Демка смог рассмотреть его целиком. В задней части оно походило на волка – волчья спина, задние лапы, хвост! – а передняя часть куда больше напоминала человеческую – торс, руки, шея, человеческая голова, только уши волчьи, нос и челюсти звериные. С головы спускались густые, спутанные черные волосы и сливались с такой же черной, с проседью, бородой. На плечах и руках просвечивала кожа, но на груди и животе она густела, переходя в плотный шерстяной покров.
Демку трясло от ужаса: ни человек, ни волк не могут напугать так сильно, как смесь того и другого в одном существе. Зеленоватые волчьи глаза были устремлены на людей, губа поднималась, обнажая волчьи клыки.
– Бросай! Бросай! – кричал Егорка. – Огня он боится!
И снова засвистел.
Крик его только увеличивал жуть: доказывал, что чудище существует на самом деле, а не мерещится.
В глубине леса раздался волчий вой. Навалилась безнадежность:
