Развод. Дракон, мы (не) твои - Натали Эмбер
Нам предстоит опасный полёт. Через ледяную пустыню, где бушует метель и разрушены порталы. Где единственный путь — полёт сквозь стихию.
Один из стражей Рейнольда подходит ко мне и складывает руки «замком», предлагая опору. Я ставлю ногу, и он легко поднимает меня вверх. Неловко перебираюсь на широкую шею, покрытую гладкой чешуёй. Она не скользкая, а приятная на ощупь, излучающая внутреннее тепло. Я сажусь верхом, чувствуя под собой мощные мышцы дракона.
Страж подхватывает Конора, который визжит от восторга.
— Мама! Я лечу! — кричит он, когда страж передаёт его мне.
Я крепко прижимаю его к себе, обхватывая одной рукой. Второй же цепляюсь за выступ чешуи у основания шеи Рейнольда.
— Мы готовы, — шепчу я, хотя знаю, что он и так чувствует каждое моё движение.
В тот же миг воздух вокруг нас сгущается, становится теплее. Возникает уже знакомый мне защитный кокон. Холод, ветер и снег остаются снаружи. Внутри лишь тишина, спокойствие и удивительное, комфортное тепло, словно у камина в самую лютую стужу.
— Ух-ты! — удивляется Конор, вырывая руку и протягивая её к краю кокона. Его пальчики ловят тёплый воздух, но не могут проникнуть наружу, — Я тоже хочу научиться!
Дракон под нами глухо вздыхает — звук, похожий на отдалённый гром. Затем мощные мышцы напрягаются, крылья расправляются с глухим хлопком, сотрясая воздух даже сквозь кокон.
Заснеженные башни форта «Серое Копьё» стремительно уменьшаются, превращаясь в игрушечные кубики на белом полотне. Внизу остаётся буйство снежной бури, белое, хаотичное месиво.
Рейнольд набирает высоту. Плавно, уверенно. Он поднимается выше свинцовых туч, пронзая их, как стрела.
Над нами — бескрайний, ослепительно синий купол неба. Солнце светит ярко, почти по-летнему, заливая всё золотым светом. Вокруг — редкие, перистые облака, похожие на кружева, разбросанные по лазури. Внизу под нами, бушует снежное море туч.
Тишина. Только лёгкое гудение ветра в ушах и мощное, ровное дыхание дракона под нами.
Конор замирает, его рот открыт от восторга. Он во все глаза осматривается вокруг, тыча пальчиком то в солнце, то в облака, то в бескрайние тучи внизу.
— Красиво... — шепчет он, заворожённый.
Я не отстаю от него, украдкой оглядываясь по сторонам. Не могу оторвать взгляда.
Здесь нет ни ветра, ни снега, ни страха. Только покой, красота и ощущение полёта. Настоящего, свободного полёта.
Я никогда не думала, что это может быть так захватывающе. Так правильно. Моя рука, цеплявшаяся за чешую, расслабляется. Вместо этого я сильнее прижимаю Конора, чувствуя, как его восторг передаётся и мне.
На миг забываю про обиды, про политику, про тьму. Есть только небо, солнце и мощный дракон, который несёт нас по бескрайнему небу.
Но долго лететь в этой райской вышине нельзя. Рейнольд, следуя одному ему известным ориентирам, возможно, драконьему чутью, начинает плавно снижаться. Мы снова ныряем в слой туч, но здесь они намного реже и светлее, чем на границе.
И вот, пробив последний слой облаков, мы видим её. Долину.
Она лежит, как драгоценный камень в оправе из острых, покрытых вечными снегами Ледяных Пиков. Но в самой долине... весна. Нежная, хрупкая, невозможная посреди ледяного ада. Зелёная трава, яркие, незнакомые мне цветы, кусты с ягодами, похожими на рубины.
И в центре — озеро. Его вода не просто чистая. Она светится мягким, серебристо-голубым сиянием, исходящим из самых глубин. Это и есть Родник Эльфириэль, источник эльфийского бессмертия и легендарного исцеления. Над ним — купол чистого, безмятежного неба, словно кто-то отодвинул снежные тучи специально для этого места. Защита эльфов. Их последний бастион.
50
Сердце колотится где-то в горле, сливаясь с мерным, гулким биением дракона. Его крылья рассекают холодный воздух, но в защитном коконе тепла мы с Конором в безопасности. Или так хочется верить.
Нас уже ждут. На краю поляны, у самого спуска к озеру, стоят несколько фигур. Снежные эльфы в небесно-голубых доспехах. Все высокие, как на подбор, и похожие друг на друга. Их серебристо-белые волосы, развевающиеся на ветру, достают до самой талии. Они не поднимают оружия, но во взглядах читается настороженность.
Рейнольд плавно, с присущей ему грацией, приземляется на поляну. Складывает огромные крылья за спиной. В тот же миг кокон тепла, обволакивающий нас, исчезает. Нас обдает потоком удивительно мягкого, весеннего воздуха, пахнущего цветами и свежестью.
Я осторожно спускаюсь на землю, прижимая Конора к себе. Он слегка напуган, но во взгляде читается любопытство. В следующее мгновение перед нами стоит уже не дракон, а человек. Высокий, властный, в тёмных дорожных одеждах, но теперь его авторитет ощущается физически.
Должно быть, эльфы тоже это понимают. Один из них, видимо, старший, делает лёгкий, почти незаметный поклон, обращаясь к Рейнольду.
— Владыка Западных земель, — его голос звучит мелодично, но холодно, — Вас ожидают. Мы получили ваше послание через дозорных.
Рейнольд кивает, его лицо остаётся непроницаемой маской.
— Мы пришли, чтобы исцелить моего сына, — твёрдо говорит он.
Старший эльф медленно переводит взгляд на нас с Конором, затем снова на Рейнольда.
— Добро пожаловать к Роднику Эльфириэль, — произносит он. Его слова звучат формально, но в них появляется тень гостеприимства, — Прошу за мной.
Эльфы ведут нас по тропинке, усыпанной мелкими белыми лепестками. Сияние озера, к которому мы приближаемся, не слепит, а ласкает взгляд. Кажется, самая чистая магия мира концентрируется здесь, у этого источника.
Конор больше не боится.
— Мама, смотри! — шепчет он, указывая на огромный, похожий на светящуюся чашу цветок.
— Потом, солнышко, — тихо отвечаю я, крепче сжимая его маленькую, горячую ладонь. — Сейчас нужно идти.
Мы подходим к воде. Озеро сияет, переливаясь оттенками от лазурного до белого. В зеркально-гладкой поверхности видно наше отражение. Воздух здесь настолько чистый и свежий, что становится легче дышать.
Один из эльфов стоит на плоском, отполированном временем камне у самой кромки воды. Он делает пас руками, и в воздухе перед ним возникает изящный серебряный кубок. Эльф наполняет его водой и протягивает Конору.
— Пей, дитя, — говорит он мягко. — Не спеши. Дай воде совершить свою работу.
Конор замирает. Он смотрит то на сияющий кубок, то на эльфа, то на меня. Я киваю, стараясь улыбнуться ободряюще, хотя сердце колотится как бешеное. Каждая клеточка кричит: «А вдруг? А если не поможет? Если станет хуже?» Но мы прошли полмира ради этого момента. Ради этой сияющей воды. Ради надежды.
— Пей,
