Брачная афера, или Целительница в бегах - Татьяна Юрьевна Серганова
Госпожа Уилбон стремительно вернулась к столу, оперлась на него ладонями, нависая надо мной, подавляя, заставляя выслушать то, что она так долго копила в себе.
— Бернадет…
— Почему вы не хотите признать, что мои настойки помогают? — выпалила она, впиваясь взглядом в мое лицо.
— Не всегда и не во всем.
— Пусть так, — не стала она отрицать, — но они помогают. Я ведь проходила обучение в школе знахарок, сдавала экзамены. У меня есть соответствующие знания.
— Но нет лицензии зельевара, — напомнила я. — И нам нельзя использовать в лечебнице непроверенные лекарства. Это может быть опасно.
— Столько лет не было опасно, а теперь вдруг стало! Когда же вы поймете, что здесь, в тридцать третьем форте, все устроено иначе. Что нам приходится выживать любыми способами. И мы выживаем. Несмотря ни на что.
— Именно, — кивнула я, спокойно глядя в ее глаза, — выживаете. А надо жить.
Осознав, что уговорить меня не получится, она выпрямилась и раздраженно махнула рукой.
— Вы все равно не поймете. Бесполезно. Слишком правильная для… правды. Но когда ваши лекарства закончатся, а скоро произойдет именно это, все пойдут за помощью ко мне.
Самое обидное, что именно так и получилось бы. Мало того, я точно знала, что некоторые до сих пор бегали за ее настойками. Потому что альтернатив не имелось, и я ничего не могла с этим поделать.
— Бернадет, я бы очень хотела все изменить, — тихо призналась я. — Но вам даже переаттестацию не дадут пройти. Вы знахарка, а не зельевар. Я нисколько не сомневаюсь в ваших знаниях, но должен быть кто-то, кто будет контролировать весь процесс… кто-то, кто…
Фразу я не договорила. Осеклась и застыла в стремлении поймать ускользающую мысль.
— А ведь это идея! — пробормотала я едва слышно.
— Отправить меня на переаттестацию? — отозвалась Бернадет и скептически хмыкнула. — Спасибо, но нет.
— Не вас. Как же я могла забыть? — Вскочив, я широко улыбнулась. — Натаниэлла Даг!
— Библиотекарша? — непонимающе нахмурилась Бернадет. — А она здесь причем?
— Она ведь дипломированный зельевар! Только без практики вот уже девятый год. И лицензия давно просрочена. Но это неважно! У нее есть диплом, а значит, ее можно отправить на переаттестацию. Как вы смотрите на то, чтобы вместе с Натаниэллой открыть лавку зельевара?
Госпожа Уилбон замерла, уставясь на меня как на сумасшедшую.
— Что?
— У вас есть опыт и знания, а у Натаниэллы есть… будет лицензия! Одна она не справится. Но есть вы!
— Да, но…
Бернадет замолчала, силясь осмыслить мои слова. А меня уже было не остановить. Я снова видела цель и не видела препятствий для ее достижения. Почти… но это такие мелочи.
В два шага преодолев расстояние между нами, я оказалась рядом и даже схватила ее за плечи. Неслыханная вольность, которую я никогда себе не позволяла. Раньше.
— Бернадет, только представьте, — с жаром проговорила я, — вы будете заниматься любимым делом. Официально! Не оглядываясь на других. На меня. Ваша мечта сбудется.
— Да кто нам разрешит, — слабо запротестовала она.
— Все решим. Так, — я отпустила ее и отошла, взъерошив волосы, — мне надо срочно уйти. Прими, пожалуйста, часть пациентов или перенеси прием. Я постараюсь вернуться быстро, но ничего не обещаю. Надо кое с кем поговорить и кое-что обсудить.
Не желая терять ни минуты, я схватила сумку и бросилась к двери.
— Вы все-таки сумасшедшая, — тихо и одобрительно, с нотками уважения произнесла Бернадет.
Кажется, впервые за прошедшие недели мы с ней друг друга поняли.
Выскочив из кабинета, я извинилась перед жителями, которые терпеливо ждали меня в приемной комнате.
— Простите, у меня срочное дело. Постараюсь вернуться быстро, но ничего не обещаю.
И прежде чем они что-то возразили или попытались меня остановить, поспешила прочь. Но не настолько быстро, чтобы не услышать короткий разговор двух пожилых женщин, которые сидели с краю.
— Опять что-то придумала, — вздохнула одна.
— К Форесту побежала, — уверенно заявила вторая.
— Бедный мужчина!
— Чегой-то… она же не для себя просит.
— Это да…
Я лишь улыбнулась. Надо же, какое мнение сложилось у жителей обо мне и о наших взаимоотношениях с Форестом. И ведь они не ошиблись. Почти. Потому что сейчас я спешила не к начальнику форта, а в противоположную сторону.
Я шагала так быстро, что почти бежала. Давно не испытывала такого подъема и воодушевления. Проблема, которая не давала покоя последние несколько дней, могла решиться. И без особых потерь. Осталось только утрясти небольшие детали.
Притормозила я лишь у парка, где госпожа Нельсон с помощниками высаживала цветы. Выпрямившись, она поздоровалась, а после ответного приветствия с моей стороны поинтересовалась:
— Опять куда-то спешишь?
— Дела.
— Ну-ну, — улыбнулась госпожа Нельсон, бросив на меня проницательный взгляд. — Удачи тебе с твоими новыми делами.
— И вам. Получается просто великолепно!
И я не солгала. Парк медленно, но верно начинал зеленеть. До идеала было далеко, обещали сделать скамейки и привезти саженцы деревьев, не распустились цветы, но начало было положено и продолжено. А это самое главное.
У здания библиотеки я столкнулась с Хельгой, которая играла с подружками, разноцветными мелками рисуя цветы на брусчатке.
— Здравствуйте, госпожа целительница.
Пришлось снова притормозить.
— Здравствуй, Хельга. Как твоя нога?
— Отлично, — широко улыбнулась девочка, продемонстрировав мне свою ножку. — А вы к маме?
— Да. А ты смотри, будь аккуратнее. Помни, что тебе надо первое время беречь себя.
— Хорошо.
Натаниэллу мой неожиданный приход немного удивил.
— Я не ждала тебя так рано, — призналась она, поправляя пучок. — Но кое-что по твоему запросу успела подготовить. Вот справочник Бишопа и расшифровка Морриса по хроническим заболеваниям легких.
Две книги лежали на краю стола и явно ждали меня. Я действительно просила их найти, собиралась кое-что проверить. Но об этом позже.
— Я пришла не за этим, — нетерпеливо перебила я, приближаясь к стойке. — А по очень и очень важному вопросу.
— Ты опять что-то придумала?
Слабая улыбка осветила невзрачное лицо, делая молодую женщину довольно симпатичной. Не красавицей, но довольно милой. Ей бы прическу сменить и эти серые балахоны. А еще убрать тоску во взгляде.
— Можно сказать и так.
— К Форесту ходила?
—
