Эта лавка не продается, мой лорд! - Мария Эмет
— Элизабет, ты станешь моей женой?
41
Я ошарашено глядела на мужчину, который ласково улыбался мне и смотрел самыми влюбленными глазами.
Талант определенно пропадает зря. Столичный театр рыдает стоя, глядя на него. Где-то на галерке сидит господин-постановщик и отчаянно кричит: «Верю!».
А вот я не верю. Потому что знаю, что нет никакой любви. А что же есть? Вот этого не ведаю, но обязательно разберусь, как только выберусь с этого проклятого бала.
Выбора у меня особого нет. Отказывать глупо — на сцену тут же выбежит радостный Габриэль под ручку с Чорчем, и тогда я точно пропала. Он, на правах главы рода, к которому я как-никак принадлежу, прикажет выйти замуж за выбранного жениха. А король поддержит это решение. Причин для отказа у монарха нет. Да и не станет Его Величество заступаться за меня.
— Александр, — с придыханием произнесла я, смущенно закрывая лицо руками. — Я согласна! Да! Да-да-да!
Так, вроде бы правдоподобно.
Ох, я уже чувствую приближение проклятий от разочаровавшихся красавиц. Породниться с Калиостро хотят многие.
Многие, но не я. Судьба воистину шутница.
Мужчина надел на мой пальчик кольцо, которое село удивительно хорошо, и принялся сдержанно благодарить короля. После повернулся к озадаченному Габриэлю, пожал ему руку, похлопал по плечу и утянул меня в сторону выхода.
Мы выбежали на улицу и сели в экипаж Калиостро. Карета скоро тронулась и понесла нас по вечернему городу.
Несколько минут стояла напряженная тишина. Её нарушал только мерный стук колес, который всегда помогал мне сосредоточиться.
Всегда. Но не в этот раз.
Наконец я не выдержала и спросила:
— Что всё это значит?
— Не поверите, леди Робус. Но ровно тоже самое я бы хотел спросить у вас.
Я медленно повернула голову в его сторону и вспомнила наш недавний диалог.
'— И она не собирается выходить замуж. — Припечатала я. — Наверное.
— Поражение — не в моих правилах.'
— Поражение не в ваших правилах, да? — хмыкнула я. — Что ж, поздравляю. Вот она я, ваша невеста. Вы довольны?
— О чем вы, Элиза?
— Не называйте меня Элизой. И вы прекрасно поняли, о чем я.
Мужчина мотнул головой, а мне… Стало так обидно. Причем из-за собственной глупости. Такой наивной, абсурдной глупости.
Ну как… Как можно было так легко попасться⁈
С самого начала я знала, что это ловушка. Знала, но все равно пошла.
«Только посмотреть…», — напомнила память. Угу. Посмотрела? И как тебе, Элизабет? Нравится⁈
— Лилибет, — он осторожно коснулся моего плеча. Я дернулась и попыталась отсесть, но мужчина не позволил. Перехватил мои руки и притянул к себе. — Объясни, что происходит. Зачем ты пришла на бал? Что за маскарад устроила?
— Александр, прекращайте. Это ни разу не смешно. Если вам нравится надо мной издеваться — пожалуйста, но не так.
— Я бы ни за что не стал издеваться над женщиной. Запомни это. И я правда ничего не понимаю.
— Ну конечно. И письмо не ты прислал, и артефакт не ты подложил, и мальчиков не звал, денег не крал и вообще Святой! Пойду в храм, свечку за тебя подержу.
— Это будет очень мило с твоей стороны. Я могу даже подбросить тебя до центрально храма. Но только после того, как ты обо всем мне расскажешь.
Он дал время успокоиться, но отстраниться на позволил. Так и держал мои руки, нежно водил большими пальцами по тыльной стороне ладоней, чем жутко смущал меня.
Вот только вырываться мне совсем не хотелось. Почему-то.
— Сегодня утром пришло письмо. От того, кто строит козни мне и моей лавке. Он велел пойти на бал для разговора. И я… Дура. — По щеке против воли попозла слезинка. — Зачем только пришла…
Александр тяжело вздохнул.
— Я бы сделал также. Любопытство порой сильнее человека. Тебе не нужно так сильно переживать из-за этого.
Шмыгнув носом, взяла себя в руки и продолжила:
— Я переоделась служанкой и пошла искать отправителя. Он сказал, что будет ждать меня в семь на западном балконе.
— И ты увидела меня. — Заключил мужчина.
— Угу. А после наткнулась на брата.
— Занятно. В семь часов на западном балконе и правда была назначена встреча. Моя и Габриэля Робуса.
— Зачем же?
— Чтобы обсудить детали нашей недавней сделки.
Шестеренки в голове принялись со скрипом крутиться.
Недавней сделки, значит?
— Так вот кто стал новым хозяином «Робусь»…
42
Мужчина усмехнулся.
— «Робусь» — отличное вложение денег. Ваш брат не успел влезть в магазины, а потому они достались мне в отличном состояние. Полагаю, за это я должен благодарить тебя?
Он ещё и издевается?..
Я с шумом вздохнула и откинулась на спинку кресла. Зажмурила глаза, чтобы сдержать слезы обиды.
— Как ты узнал, что я Элизабет Робус?
— С самого начала нашего знакомства я видел в тебе леди из высшего света. Манеры, поставленная речь, прямой смелый взгляд. Даже самая наглая горожанка не станет вести себя таким образом. Но знаешь, что выдало тебя сильнее всего?
Понятия не имею.
Я покачала головой и вопросительно посмотрела на Александр. Он коротко улыбнулся и взял меня за руку. Поднес её поближе к себе, мазнул по ней изучающим взглядом и провел подушечками пальцев по тыльной стороне ладони.
— Словно бархат… — прошептал он. — Это не руки бывшей торговки луком. У тебя нет царапин, нет шрамов, нет мозолей. Хотя… Нет, одна все-таки есть. На среднем пальце. Мозоль от пера.
Я вырвала руку и надула щеки.
— Какой ты наблюдательный.
— Что есть, то есть. — Он придвинулся поближе. — Но я бы не стал так торопиться с выводами, если бы не Эмиль Клаус. Этот заносчивый юрист Эмиль Клаус. Высокомерный, напыщенный и жадный.
— Он не такой!
— Для тебя конечно же. Ведь вы выросли вместе. Но послушай меня, Лилибет. У него нет друзей. Нет подруг. Есть только одна женщина, которую он чтит. Я бы ни за что не поверил в то, что он, весь такой блистательный и надменный, сдружился с торговкой луком. Бред, не так ли? А ещё он назвал тебя Лизи. Это и стало точкой невозврата. Леди Робус, если хочешь на кого-то обижаться, то обижайся
