Блеф демона - Ким Харрисон

— И как у него получается? — спросила я.

Крылышки Дженкса зашуршали.

— Медленно. Говорит, у грибов естественная связь с лей-линиями. Это как будто ты рисуешь круг, не будучи напрямую подключённым к линии. Или, по крайней мере, он так мне объяснил.

Я обернулась — не потому, что удивилась: не было ничего странного в том, что Ал попытался обойти своё текущее бессилие в обращении с лей-линиями. Удивило меня то, что он использовал свои ограниченные силы, чтобы защитить церковь — а значит, и меня. Демон, не способный подключиться к лей-линии, уязвим — куда сильнее, чем тот, кто не может по ней прыгать.

Но дело было не только в этом. Это казалось… больше.

— Ты рассказал ему, что ковен угрожает мне? — сказала я, плечи опустились, когда из коробки вылетел сноп пыльцы.

— Дженкс, — проворчала я. Он поднялся, с усилием размахивая крыльями, в руках у него был нож длиной с него самого.

— Мне и так хреново от того, что он не может подключаться к лей-линии из-за меня. А это только подчёркивает.

— Сейчас зима. Я не собираюсь отказываться от дополнительной защиты, — отрезал он. Я забрала у него нож, пока тот не рухнул под его тяжестью.

— В нём можно видеть отражение, — сказал он. — Может, это зеркало Атлантов?

— Возможно, — отозвалась я и отложила его, решив потом спросить у Ала. Сколько бы я ни ворчала на то, что демон крутится рядом, вытягивать из него информацию так было гораздо проще. Я не была его ученицей. Но я у него училась. Он мне не защитник — и всё же просто своим присутствием в саду он давал ощущение защиты. Даже несмотря на то, что сейчас не владел магией лей-линий. Когда-то он был главным поставщиком фамильяров в мире демонов, а это означало, что он одновременно был и работорговцем, и наставником. Теперь он был почти никем — хотя по-прежнему вызывал вполне оправданный страх. Он устал. Все они устали — изображать всемогущих. Особенно когда это делает тебя одиноким.

Наверное, именно поэтому я и ограничилась вялым протестом, когда несколько недель назад его фургон на колёсах появился в моем саду и припарковался прямо на лей-линии — для быстрого отхода, если что.

Дженкс вынырнул из коробки, когда открылась дверь с крыльца.

Я никогда не привыкну к тому, что он пользуется дверью вместо того, чтобы просто появиться через лей-линию, — подумала я, услышав колкий голос Гетти с приветствием, и снова вернулась к перетряхиванию вещей Тритон.

— Привет, Ал. Это ты дёрнул за линию? — спросила я, когда его сапоги зашуршали у верхнего края зала. — Я думала, в это время года грибы не растут.

— Их корни — в Безвременье, — отозвался Ал, всё ещё сохраняя свою слегка высокомерную манеру с британским оттенком, хоть и слегка потускневшую. — Там теплее. На данный моме-е-ент.

Я насторожилась из-за того, как он растянул последнее слово, ожидая увидеть его в мятом зелёном фраке с длинными фалдами, кружевом на манжетах и у горла — или, может, в его вычурной мантии для заклинаний, с бубенцами на поясе и странной цилиндрической шляпой. Но сегодня, помимо неизменных сапог, он выбрал образ «повседневный делец двадцатого века». Я кивнула высокому демону с лёгким одобрением: чёрные брюки, ярко-алая шёлковая рубашка, изысканно расшитый жилет. Шляпы не было, но он водрузил на свой орлиный нос очки с голубыми стёклами — то ли чтобы скрыть свои козлиные, красные глава с горизонтальными зрачками, то ли, что более вероятно, чтобы бросать на меня взгляд, когда я, по его словам, вела себя исключительно глупо.

— Ну, спасибо за дополнительную защиту, — сказала я, снова копаясь в коробке. — Если бы ковен и правда собирался что-то сделать, они бы сделали это, пока я стояла у них в офисе. Хотя, может, позже пригодится.

Дженкс усмехнулся, и его юное лицо просияло, когда он дотронулся до рукояти меча:

— Будем надеяться, что они действительно настолько тупы.

— Мммм, — протянул Ал, приблизившись, его стильные сапоги аккуратно обходили пентаграмму размером с человеческое тело, выжженную в старом дубовом полу. Эту пентаграмму сделала не я, и Ал был не единственным, кто отказывался наступать на неё. Я знала, что видела лицо Вивиан, возникающее прямо из неё, а ведь она умерла именно здесь…

Ал устроился у меня за спиной. Я услышала, как что-то постучало — наверняка его трость с купленными заклинаниями, — и он заглянул мне через плечо.

— Тратишь время. Зеркала там нет.

Его низкий голос пробежался по моим мыслям, и я с трудом подавила дрожь.

— Не помешает проверить, — сказала я, и вздрогнула, когда он вытащил из моих рук чёрный стеклянный шар, который я как раз рассматривала.

— Смотреть — нет. Но трогать… — пробормотал он, пряча сферу в карман. — Этого не должно было здесь быть. Он может испепелить тебя на месте, если дёрнешься от неожиданности.

Не важно, я пододвинулась ближе к коробке, размышляя, зачем он вообще пришёл. Спрашивать было бесполезно — он не скажет. Но если я притворюсь, что мне плевать, возможно, проболтается. Или просто потому, что я его игнорировала.

— Это же последняя коробка, да? — сказала я, нахмурившись, когда он засунул в рукав тот самый шёлковый платок, который я хотела оставить себе. — Ковен считает, что у Тритон было единственное зеркало Атлантов.

— Она была единственной из нас, кто и распознал, и использовал его, — отозвался он, проговаривая каждое слово с ядовитой чёткостью. Он наклонился, углубляясь вниманием в коробку.

— Тебе и вот это нельзя, — добавил он, вытаскивая из беспорядка посеребрённую чашу с выгравированной на ней латиницей. — Слишком опасно.

Крылья Дженкса тихо загудели:

— Она злее, чем тролль, которого кинула невеста, — что Элис её обвела, до сих пор бесит.

Я фыркнула и откинулась назад, пока Ал продолжал рыться в коробке, теперь уже с настоящим интересом — раз уж я пригрозила сделать то же самое.

— Я показала им проклятие, которое наложила на Брэда, в обмен на их заклинание — то, которое, по словам Элис, возвращает мёртвых.

— Сработает? — Ал прищурился, глядя сквозь плоский камень с отверстием посередине.

— Не знаю. Оно было на древнеэльфийском. Я не умею читать на древнеэльфийском.

Ал посмотрел на меня поверх очков, пока убирал камень в крошечный кармашек жилета.

— Обычно ты умеешь торговаться куда крепче, — буркнул он, явно вспомнив, как не раз оказывался в проигрыше. — Ты сфоткала это?

— Они не дали.

На его губах появилась почти гордая усмешка:

— Они?