Графиня на арене - Минерва Спенсер
Но пока он был готов довольствоваться тем, что есть, то есть с благодарностью принять то, что она предлагает.
Эллиот поднялся и подал ей руку, вырывая из загадочных мыслей.
— Подойди сюда.
У Джо дрожь пробежала по спине от этого тихого приказа и того, что скрывалось за ним: с трудом сдерживаемого желания.
Она протянула ему руку, и Эллиот, подтянув к себе, прижал ее к своему твердому телу, взял за подбородок и завладел ртом в глубоком страстном поцелуе — из тех, которые способны лишать разума.
Джо поддалась искушению и принялась ласкать его тело, сжимая ладонями тугие канаты мышц спины, а затем и ягодиц.
Эллиот застонал, когда она вонзилась в плотные мышцы своими сильными пальцами и принялась их массировать.
Когда его бедра дернулись вперед, упершись возбужденным органом ей в живот, он отстранился и шепнул:
— На тебе слишком много одежды. Я хочу тебя видеть только в этом, — провел он пальцем по жемчужному ожерелью.
Дыхание Джо сделалось хриплым от неприкрытого вожделения в его потемневшем взгляде, и она кивнула.
— Повернись, я помогу снять платье.
То ли Эллиот обладал богатым опытом по этой части, то ли был невероятно ловок от природы, но у него ушло значительно меньше времени, чем у служанки на ее одевание в доме Сесиль. Теперь она осталась в одних чулках и подвязках.
Эллиот взял ее за плечи и медленно повернул к себе лицом.
Дыхание перехватило не только у нее. На смену нарочито бесстрастному выражению его лица пришло откровенное желание, когда взгляд медленно скользил по ее телу, потом вернулся к груди и там задержался.
Джо застонала и откинула голову. Его горячие ладони обхватили упругие полушария, задев соски, принялись поглаживать и дразнить, вызывая желание в ее теле следовать за его прикосновениями.
Эллиот мягко подтолкнул ее к узкой кровати и удовлетворенно что-то промычал, когда она упала на матрас и широко развела бедра.
— Ложись, — приказал он, промычав.
Эллиот опустился на колени, еще шире раздвигая ей ноги своим телом, и потянулся ртом к соску. Он лизал его, посасывал и покусывал, потом второй, и так до тех пор, пока обе ее груди не отяжелели, изнывая, а острые стрелы желания не устремились к лону. Джо подняла бедра, и они оба застонали, когда она потерлась влажными припухшими складками о его рельефный живот.
— Хочешь, чтобы я помог тебе? — поддразнил Эллиот, горячо выдыхая каждое слово в нежную кожу ее груди. — Хочешь вот этого?
Его рука скользнула к пушистому холмику, чуть шершавые пальцы раздвинули вход, а один проник внутрь, пока основание ладони массировало комочек сладострастия, который становился все более требовательным.
К пику наслаждения она буквально подлетела, и ощущения поразили ее своей мощью и яркостью. Она все еще содрогалась всем телом, когда Эллиот приподнялся между ее раздвинутыми ногами и принялся поглаживать свой набухший огромный член.
— Он хочет в тебя.
Джо подвинулась так, чтобы ему было удобнее, и он опустился на нее. Она обхватила его ногами за бедра, получив в ответ неистовый взгляд, и почувствовала, как одним мощным толчком он вошел в нее, сразу наполнив до основания.
— Мне всегда мало, хочется войти в тебя еще глубже.
Ее еще сильнее возбудило его пылкое желание, и она что есть сил притянула его к себе, со стонами и криком отдаваясь полностью, без остатка.
Эллиоту нравилось наблюдать за ней, мощно и мерно толкаясь в нее. Ее губы были приоткрыты, она лихорадочно поглаживала его бедра и с восхитительной силой, без всякой нежности, ласкала его тело мозолистыми пальцами.
Эллиот выходил из нее почти целиком, так что внутри оставалась только чувствительная головка, а тугие мышцы ее входа восхитительно сжимали ее. Он мягко пульсировал внутри ее, поддразнивая их обоих, прежде чем вторгнуться на всю длину, задевая что-то там, в ее теле, на что оно отозвалось спазмом, и мышцы напряглись вокруг его члена.
— Ты божественна! — прошептал Эллиот, а себе сказал: «Держи себя в руках! У тебя вся ночь впереди».
Его восторгу не было предела, оттого что Джо согласилась принять его — если не как супруга, то по крайней мере как любовника.
Каким бы счастливым Эллиота ни сделало ее решение, радость портило глубокое пронизывающее сожаление о том, что им не суждено стать друг для друга чем-то большим.
Он задвинул заботы о будущем на задний план и сосредоточился на настоящем, ублажая Джо этой ночью, глубоко входя в нее и заставляя ее тело содрогаться и выгибаться дугой — снова, снова и снова, пока она не начала скулить от каждого толчка, впиваясь пятками в его ягодицы, требуя больше, сильнее.
Эллиот подхватил ее под бедра и прижал колени к груди, почти складывая ее пополам, навис над ней, наклоняя ее тело под таким углом, что от следующего толчка у них обоих перехватило дыхание.
— Да, — простонала Джо, — вот так!..
— Хочешь жестко, да?
Ноздри ее раздулись, а внутренние мышцы крепко сжали его, что Эллиот едва не задохнулся, пребывая на вершине блаженства.
— Будем считать, что это значит «да».
Он, мучительно медленно вышел из нее и тут же резко вошел. Комнату наполнили шлепки плоти о плоть и проклятия, вылетавшие сквозь зубы.
— Потрогай себя! — грубо приказал Эллиот, резче задвигав бедрами.
Пальцы Джо скользнули вниз, и она принялась поглаживать и теребить свой нежно-розовый бутон. Это зрелище было безумно прекрасно. Видимо, она уже была на пределе, потому что внезапно ее спина изогнулась, и она откинула голову, задрожав всем телом и судорожно сжавшись в яростных спазмах сладострастия.
Эллиот успел выйти из нее до того, как потерял контроль, трижды дернул кулаком возбужденный член, и до того, как горячая струя выплеснулась ей на живот.
Совершенно опустошенный, он боролся со сном, но постель была такая узкая, что ему пришлось бы завалиться прямо на Джо, так что пришлось встать и, шатаясь, пройти к нише за ширмой в углу комнаты. Все еще кружилась голова. Как он и надеялся, здесь обнаружился ночной горшок, небольшой комод и таз с холодной водой. Эллиот взял кусок ткани из невысокой стопки, намочил и, прежде чем вернуться в кровать, положил мокрую ткань на печурку. Пока от нее с шипением валил пар, он с нежностью взглянул на Джо. На этот раз она не спала, а лежала на боку и, подперев голову рукой, наблюдала за ним.
Эллиот забрал ткань и подошел к Джо.
— Давай-ка я тебя вымою.
После того как он протер ей живот и нежные складки нагретым полотенцем, Джо перекатилась
