Колдовская ночь - Наталья Борисовна Русинова
– Я, батюшка!
– Нечасто тебя вижу. Видать, надо чего, – усмехнулся священник и погладил чернющую бороду. – Обвенчаться никак решил?
– Не, это мне рано, – хихикнул Ян. – Я по другому делу. Имя мне нужно, православное, из святцев.
– Пошто это? – Дементий опять прищурился, на этот раз подозрительно. – Детёнка что ли ждёте?
Ян опешил.
– Чертовке имя дать хочу…
– Ты что удумал?! – остолбенел отец Дементий. Покачиваясь, он отошёл к лавке, приложил ладонь к груди и шумно выдохнул. – Может, лучше обвенчаешься?
– Да дело хорошее, батюшка, – посеменил за ним Ян. – Девицу спасти надо…
И он второй раз за день рассказал о лесной девке и о том, что ей было нужно для вызволения от окаянного.
– А-а-а, – протянул Дементий, когда Ян замолчал. – Вон оно как… Не могу тебе имя дать! – твёрдо заявил он. – Бес тебя попутал. Ничего хорошего из этого не выйдет!
Ян разинул рот.
– А ежели то не бисячка, а душа христианская пропадает? Грех же выйдет, батюшка, ежели помочь откажешься.
– Так, Янко, давай вот как порешим: ты мне поможешь, а я тебе – с именем. Сходи до бортника, напомни ему про воск для свечей. Что-то он в этом месяце на неделю уж от уговоренной даты припоздал, и ни слуху ни духу. А ты молодой, у тебя вон ноги какие прыткие.
Ян поджал губы. Отец Дементий был мужиком крепче лесоруба, кажись, мог бревно одним ударом переломить. Уж вряд ли бы он утомился, дойдя до дома бортника. Но уговор есть уговор. И Ян помчался обратно в деревню.
Дом бортника Ивана стоял поодаль, на самой опушке, окружённый аккуратным, низким забором. Тут же колосилась репа и пушистые кустики моркови, следили за солнцем венчаные огненными лепестками головы подсолнухов. Жена Ивана, Людмила, продавала их на рынке, от желающих отбоя не было. Порой и Ян заглядывал к Ивану – купить мёда на пряники по поручению мамки или сот, – ему нравилось жевать их на выпасе, пачкая рот сладким мёдом. Каждый раз Яна встречала кудлатая собачонка, имени которой он не помнил. Собачонка была смешная и безобидная, Иван даже на верёвке её не держал. Но в этот раз Яна встретила лишь тишина, наполненная отдалённым гулом роя, трудящегося в ульях.
– Дядька Иван! – закричал Ян от калитки. – Это я, Янко! Меня отец Дементий за воском послал!
Ян прислушался. Из распахнутого окошка не было слышно ни шороху, будто вся семья Ивана – он сам, жена да двое деток – оставили хозяйство и спешно покинули обжитое место.
– Дядька Иван! – Ян отворил калитку и шагнул во двор. Шагать он почему-то старался бесшумно. Ян обошёл дом и, не найдя никого живого, глянул в раскрытое окошко. От увиденного во рту стало горько, в нос ударил запах железа и сырого мяса. Горница была покрыта засохшими бурыми пятнами, в происхождении которых Ян не сомневался. А возле печи виднелась бесформенная куча, в которой угадывался сарафан. Из-под сарафана виднелась обглоданная добела кость.
Зажав рот ладонью, Ян отпрянул от окна, попятился. Отойдя обратно к калитке, он попытался выровнять дыхание, шумно втягивая воздух в лёгкие, но с каждым вдохом мерещился ему отвратительный сладковатый запах. От избы бежала тропка – насколько помнилось Яну, вела она к колодцу. Туда он и направился, надеялась глотнуть воды да умыться. Но едва отойдя от дома, чуть не наступил на кровавое пятно. Тёмное, высохшее, оно было совсем маленьким. Поодаль виднелось ещё одно пятно, и чем дальше шёл Ян, тем больше они становились. А затем показался колодец, обложенный камнем, а подле него – ещё одно тело, сам дядька Иван. Но сейчас не это испугало Яна до икоты: из колодца доносилась какая-то возня, визги и шепотки. Ян сделал шаг – и всё стихло, будто обитатели колодца прислушивались.
– Подойди, подойди… – тоненько зашипело из колодца. Кто-то внутри похрюкивал и причмокивал. – Ближе, ближе…
Ян, словно зачарованный, сделал шаг к колодцу.
– Ближе, ближе, – к причмокиванию прибавился скрежет, будто кто-то пытался взобраться по камням и вылезти наружу. – Ещё. Ещё. Подойди…
В лесу оглушительно закричали вороны, поднялась в небо чёрная стая. Морок спал, Ян вздрогнул, развернулся и припустил обратно в деревню. Опомнился он только, когда заколотил в дверь знаткого Радмила. Открыв дверь, тот закатил глаза.
– Ивана да Людмилу чудища схарчили! – выпалил Ян. – Они у них в колодце поселились.
– Белены объелся? Али маковку напекло? – осведомился Радмил. – Какие чудища?
– Откуда я знаю, – огрызнулся Ян. – Шевелится там что-то и шкрябает, вот так, – он поскрёб ногтями по срубу мельницы. – Ты же в чудищах сведущ, глянешь?
– А тебе чего от Ивана надо было? – спокойно спросил знаткой.
– Отец Дементий за воском послал, – от нетерпения Ян приплясывал на крыльце.
– Вот иди к отцу Дементию, скажи, нету воска. Какое тебе дело до чудищ?
– А ежели они выползут ночью и всю деревню сожрут? – вытаращил глаза Ян. – От Людмилы-то одни косточки остались, я сам видал.
Глаза Радмила забегали. Он явно придумывал, как ещё отказать Яну, но в итоге сдался.
– Ладно, пошли, глянем твой колодец. Но ежели я узнаю, что ты меня отвлечь прибежал, чтобы мне ещё какую пакость устроить…
– От те крест! – Ян с чувством перекрестился.
Кажется, это удовлетворило Радмила, и, прикрыв дверь, он поспешил за Яном. Чем ближе подходили они к дому бортника, тем медленнее становился шаг: Яну совсем не хотелось возвращаться в это проклятое место. На этот раз шорох и шипение из колодца послышались гораздо раньше, будто Ян разбудил чудищ своим присутствием в первый раз, и они так и возились в темноте каменного колодца.
– Кушать!.. – заявил хор шепелявых голосов. Радмил быстро задвинул Яна себе за спину.
– Так, – сипло сказал он. – Сейчас мы уходим. Ступай так тихо, как только можешь. В церкви возьми святой воды и бегом возвращайся, уразумел?
– А ночи не надо дождаться? – шёпотом уточнил Ян.
– Ополоумел? Чтобы они силы набрались?
– Понял, – Ян кивнул, изо всех сдерживая себя, чтобы послушаться знаткого и не задать стрекача.
«Вот надо же, хотел всего лишь Славне помочь, а во что вляпался? – думал он по пути домой: нужно было захватить крынку какую, чтобы набрать святой воды. – Нет бы просто стащить столько воска, сколько в руки поместилось, уж он наверняка где-то в амбаре или в избе хранится…»
Но Ян понимал, что толку от оберега Славне, если такие вот твари паскудные заберутся и к ней в избу? Или к мамке, когда она одна будет?.. Ян прибавил шагу.
Набрав воды, он поспешил обратно, мысленно
