Как я стал хозяином странного замка в другом мире. Книга 8 - Сергей Алексеевич Евтушенко
— Безумие Авалона заразительно, владыка ночи, — сухо сказал волшебник. — Будь осторожен, ибо оно может остаться с тобой и после того, как ты покинешь сей умирающий мир.
У меня тоже создалось такое впечатление — но я предпочёл не соглашаться с ним хотя бы на словах.
Лазурная башня, тонкая, словно игла, осталась ровно такой же, как и в прошлый раз, когда мы там были. Даже Мерлин, всю дорогу мрачнее тучи, слегка потеплел при виде своей бывшей резиденции вблизи. Впрочем, ненадолго — стоило нам попасть внутрь и увидеть царящее там запустение, волшебник вновь погрузился в уныние. Я не стал говорить, что минимум одна комната на самом верху уцелела — пусть увидит сам и оценит, насколько это для него ценно. Пока что мы просто поднимались наверх, один этаж за другим, торопясь успеть до наступления тьмы. Не хватало ещё раз отбиваться от кошмарных рыбин, пусть и слегка расширенным составом!
Скребущий звук метлы встретил нас у самого верха, и теперь не возникало вопросов, кто же это ей орудует. Помедлив долю секунды, я глубоко вздохнул и толкнул дверь, ведущую в помещение на верхнем этаже.
— Снова опоздали, — встретил меня на пороге знакомый скрипучий голос. — Опоздали, обессилели и послали в бездну все мои наставления. Притащили моего братца-аспида уже собранным и с безмозглой башкой на плечах.
Гвендид хмыкнула, отбрасывая метлу в сторону, упёрла руки в бока и звучно расхохоталась.
— Отличная работа.
Глава шестая
К чести Мерлина, его реакция на издевательский хохот оказалась весьма сдержанной. Он коротко кивнул сестре как ни в чём не бывало, и проследовал мимо неё к камину.
У камина волшебник хмуро огляделся и выплюнул короткое слово, после чего ближайший к нему стул отодвинулся от стола сам собой и подбежал под его седалище. Это выглядело один в один так, как если бы к Мерлину вернулась магия, но я помнил правило о словах силы. Здесь была его вотчина, и стулья скорее всего заговорили ещё пару тысяч лет назад.
Верховный маг Авалона раздражённо поёрзал на подозванном стуле. Сиделось ему явно так себе.
— Моё любимое кресло? — сухо спросил он.
— Пошло на дрова, — с видимым удовольствием ответила Гвендид.
— Оригинальный портрет?
— Стал мишенью для заклятий. Заказала пяток дешёвых копий, это последняя.
— Посох?
— Да вон же он, — кивнула она, указывая на сиротливо валяющуюся в углу метлу. Нужно было обладать выдающимся зрением, чтобы разглядеть в очень грязном черенке магический посох — мне удалось не с первого раза.
— Гвендид…
— Мерлин.
— Меня не было двадцать веков! И за этот бесконечный срок ты не придумала ничего лучше, чем разграбить башню и напакостить по мелочи⁈
— Разграбить? Скажи спасибо, что здесь вообще что-то осталось! Твоя хвалёная защита не продержалась и ста лет, а твари кошмара слетались на начинку башни, как мухи на мёд!
— Так мне тебя ещё и благодарить надо⁈
— Придётся.
— Брейк, — негромко сказал я, становясь между разъярёнными родственниками. — Никаких угроз в мою смену. Все выяснения отношений на тему кресел и портретов — потом. Сейчас, уважаемая Гвендид, я хочу знать лишь две вещи. Первая — где находится сердце Мерлина. Вторая — вы в самом деле планируете забрать его силу после воскрешения?
— Ишь, раскомандовался, — недобро прищурилась волшебница. — А вот решу не отвечать на второй вопрос — что тогда?
— Тогда можете забыть о моей помощи, сейчас и в дальнейшем, — равнодушно сказал я. — Гребите дальше как хотите, воскресайте, погибайте, грызите друг другу глотки — на здоровье. С судом и дальнейшими делами в Авалоне я разберусь сам.
— Не разберёшься.
— Хотите поспорить?
Гвендид пристально смотрела на меня секунды две, затем скорчила недовольную гримасу, под стать брату.
— Не забрать, а вернуть своё, — проворчала она. — То, что когда-то было одолжено и не возвращено, возвращается с процентами. Таков негласный закон.
— Алчная, — с презрением сказал Мерлин. — Злопамятная. Не знающая меры.
— А тебе кто слово давал? — с не меньшим презрением отозвалась Гвендид, не оборачиваясь на брата. — Как тебе путешествие с этим аспидом, владыка ночи? Понравилось?
— Не предел мечтаний. Но, признаться, терпимо.
— А с магией терпеть его нет никаких сил! — рявкнула Гвендид, выходя из себя. — Всё будет так, как ему в башку взбрело! Всё подчинится плану великого Мерлина! Пока Авалон не задохнётся, не сгниёт, не провалится в тартарары! А в самый подходящий момент он попросту умудрился сдохнуть, как паршивый пёс под забором!
— Артур сошёл с ума, — буркнул Мерлин.
— Нет, дорогой братец. Артур единственный в Камелоте, кто сохранил остатки рассудка — только потому, что спал, пока мы гнили заживо. Что ты сказал ему, чем вызвал гнев? Что заставило императора Авалона обратить Экскалибур против верховного мага⁈
Очевидно, что предыдущая версия, пересказанная мне самой Гвендид, в самом деле оказалась лишь слухом. Волшебница выглядела так, словно была готова растерзать брата на части — снова — прямо здесь и сейчас. Мерлин выглядел затравленно, но молчал. И здесь я был не на его стороне.
— Говорите, уважаемый, — мягко сказал я. — Ваша сестра призналась в том, в чём вы её подозревали — облегчите душу в ответ.
— Идиотские, бессмысленные вопросы, — процедил он сквозь зубы. — Я хотел уйти, ясно? И имел неосторожность поделиться этим со своим воспитанником.
— Бросить нас, — веско сказала Гвендид. — Бросить всё.
— Найти помощь, — резко ответил Мерлин. — Найти решение. У меня бы это заняло где-то на тысячу лет меньше, чем у одинокого рыцаря с нулевым опытом!
Мордред не пошевелился и промолчал, хотя укол был явно направлен в его сторону.
— Так что же выходит, Артур выслушал эту трогательную чушь о поисках помощи и схватился за меч? — скрипнула Гвендид. — Сколько в тебе скопилось лжи, братец?
Мерлин скривился и явно собирался выдать что-то ядовитое, но не успел.
— Он не лжёт, — устало сказал я. — Просто немного недоговаривает. Император хотел взять с вас клятву, так ведь, уважаемый? Клятву, что вы вернётесь, с помощью или без неё. А вы отказались
