Тропой человека - Ник Ричмонд
– Разве я не дал тебе всё?!
Вспыхнули две огромные дуги молний, с грохотом ударившие в разные стороны по бокам пляжа, затем ещё и ещё две.
– Не я ли дал тебе жизнь, какую хотя бы смог найти?
Очередные вспышки грянули над берегом, и одна из них разорвалась снопом искр, попав в одну из коренастых пальм и выпустив облако чёрного дыма, а затем ствол дерева занялся пламенем, превратившись в гигантский факел и заиграв отсветами на песке.
– Разве я не был тебе как отец?..
Он замер на какое-то время, и хоть его лица не было видно на таком расстоянии, но чувствовалось, что его перекосила гримаса гнева.
– За что ты предала меня?! – со всей мочи закричал Барон, и его орудия с оглушительным гудением забили в разные стороны бесконтрольными стволами молний, такими яркими, что глаза теряли из виду всё, кроме них.
Отвернувшись и инстинктивно прикрыв голову руками, Вилу заметила, что в паре метров от неё из воды поднялась какая-то металлическая мачта, а через пару секунд она ударила в ответ: мощнейшие импульсы, формировавшиеся в виде яркого белого шара, пробегали по стволу мачты снизу вверх и выстреливали в сторону берега, встречая электродуги Барона на полпути и разбиваясь вместе с ними, взрываясь всплесками энергии, сменявшими при этом все цвета радуги за долю секунды, а затем рассыпавшимися на тысячи угасавших белых струек света.
Один за другим занимались огненные очаги в кустарнике, вспыхивали деревья, и по земле стелился всё более плотный дым. Все, кто был на берегу, побежали в воду, сбрасывая с себя грязную одежду и обувь. Дети постарше плыли сами, а маленьких сажали на спину те, кто был рядом, наказывая им крепко держаться за шею, и те оборачивались в страхе на всполохи пламени и разряды молний. Вилу смотрела, борясь со жгучей волной паники, поднимавшейся у неё внутри, как в заводи пляжа будто истошно билась стая сельди. Человек в инфоочках же, наоборот, так спокойно и уверенно, медленно сделал несколько шагов в сторону, не отводя глаз и наблюдая за происходившим, а затем присел и откинул рукой крышку гермолюка, открыв спуск в убежище для плывущих. Встретив первых, он помог им забраться на платформу и, затем, внутрь лаза по крутой железной лестнице.
Доплывало всё больше людей, и Вилу стала помогать им подняться, но смотрела вдаль, на тех, кто плыл последними и отставал от остальных, в основном из-за малышей на спинах. Локетт опускался по склону, приближаясь к воде, и не сбавлял огневого напора, пытаясь прострелить оборону мачты, но та без осечек отражала все его удары. Человек в очках сделал жест рукой, и та стала даже наращивать темп стрельбы, но Барон также не уступал ей. Вскоре он достиг берега и внезапно прекратил огонь. Отразив ещё несколько шаровых стрел мачты, он остановился, и всё вокруг затихло, лишь всплески последних плывущих людей нарушали казавшееся таким близким умиротворение тихого безветренного вечера на побережье.
Голос Барона прозвучал спокойнее, чем раньше, но в его интонации угадывался стальной холод и отчуждение:
– Чего же вы такого хотели, что я не мог вам дать? Этой вашей идиотской тихой и спокойной жизни? – он покивал головой, якобы демонстрируя понимание. – Что ж. Так я упокою вас всех.
После этих слов он шагнул вперёд и опустил обе энергооси в воду. Вилу, округлив глаза от ужаса, закричала что-то бессвязное и тут же бросилась в воду, в ту сторону, где на спине последнего взрослого плыла девочка лет четырёх. Оказавшись в воде, Вайолет мгновенно сгруппировалась и с силой оттолкнулась обеими ногами от борта платформы, проплыла несколько метров, не поднимаясь на поверхность, высматривая впереди очертания человеческих фигур, но вдруг услышала настолько сильный удар со всех сторон сразу, что, казалось, под ним содрогнулось даже песчаное дно, с которого поднялась мутная взвесь. Изображение поплыло, а через долю секунды пропало вовсе, сменившись непроглядной мглой.
Через какое-то время Вилу очнулась от перепада давления, оказавшись на поверхности, и сделала несколько глубоких вдохов. Она попыталась оглядеться, но всё вокруг покрылось шипящей белой пеной, а пространство над водой заполонил плотный туман, сквозь который пробивались лишь всполохи горящего огня на берегу. Вилу двинулась в их сторону и вновь нырнула, надеясь, что под водой сможет увидеть больше. Но удар грянул опять.
Темнота перед глазами встала сплошной стеной, и только звон в ушах отличал бытие от небытия, но нельзя сказать, был ли он настоящим, или только иллюзией. Чувства не возвращались. Прошло какое-то время, и была лишь пустота вокруг. Чёрная пустота, в которой нельзя было встретить ни луча света, ни звука, нечего было коснуться – эта невесомость казалась бесконечной, бескрайней тюрьмой, заточившей в себе её разум навеки.
– Здесь есть кто-нибудь? – спросила она, не поняв, получилось ли у неё на самом деле издать какой-то звук, или это осталось только в её мыслях.
Наверное, её должен был обуять страх, но почему-то этого не происходило, хотя она была готова к нему и даже в каком-то смысле его ждала. Ей не было страшно. Не было скучно. Не было интересно или тоскливо. Ничего, что свойственно живому, ей более было не присуще. Она парила вне времени и пространства, ощущая лишь одиночество.
Но вдруг произошло нечто странное. Прямо перед ней, напротив, сквозь эту ставшую уже привычной тьму проступили голубоватые очертания чего-то незнакомого, непонятного. Какая-то структура, вернее, одни лишь её контуры, медленно поворачивались и росли, становясь огромными и постепенно меняя цвет своего свечения на оранжево-красный. Что-то в этой фигуре показалось Вилу страшно знакомым, но она никак не могла вспомнить, где, при каких обстоятельствах она могла видеть подобное. И тут, внезапно, она вмиг поняла: это было человеческое лицо.
И всю её с силой рвануло вверх. Её тело (человеческое тело) вышвырнуло из тёплой, тёмной, обволакивающей пелены на открытый простор, дунул свежий ветер, и её лёгкие вспыхнули под напором хлынувшего в них воздуха, но миг спустя она подавилась и закашлялась, выплёвывая солёную воду.
Её держали сильные мужские руки. Они подняли её на платформу и помогли удержаться на ней. Они прижимали её, стараясь защитить и согреть. Вилу открыла глаза и попыталась обернуться – это
