Тропой человека - Ник Ричмонд
Проводив её взглядом, зоолог повернулся обратно и увидел, что все псы окраин, по её примеру, бросали свои винтовки и отправлялись следом за командиром. А за ними пошли и дети. Один за другим, они бросали оружие в ту же кучу, которая всё росла, и уходили по тропе в сторону океана. Среди них Верон увидел и Айзека: подойдя к этой груде металлолома, он снял с пояса и приподнял фазер своего отца. Некоторое время он внимательно смотрел на него, проверил предохранитель, аккуратно открыл и защёлкнул обратно прозрачный кожух спускового крючка, протёр от налипшей грязи рукоятку, а затем прижал к груди и закрыл глаза. Он стоял так некоторое время. А потом, не открывая глаз, медленно убрал его обратно в поясную кобуру, подержал немного на ней руку, затем развернулся и побрёл следом за всеми. Никто ничего ему не сказал. За ним посеменил и Бен, которого до этого момента осматривал Ракеш, проверяя повреждения и что-то пытаясь исправить. Отпустив робота догонять его хозяина, космотехник заметил Верона и подошёл к нему.
– Ну что? – спросил он. – Не надумал пойти с нами?
– Нет.
– Почему?
Зоолог пожал плечами, задумчиво наблюдая за вереницей детей, огибавшей уже внушительную груду железа и апатично наблюдавшего за всем происходящим Барона.
– Не задавай вопросов – не услышишь лжи, – ответил Верон.
– Так скажи правду. Ну, как ты её там видишь, конечно.
– Правду? Хорошо. Правду. То, что ты ищешь – это мираж. Призрачная надежда. Люди обожают выгодные иллюзии. Нам нужен свет в конце тоннеля, чтобы не так бояться окружающей нас темноты. Порой тебе кажется – вот сделаю что-то такое, и всё сразу станет хорошо. Но становится всегда только хуже… Я сделал всё, что мог. Дальше могу только вредить. А я не хочу этого. Поэтому и не пойду. Но, как бы то ни было… я желаю тебе удачи. Мне не жалко. Вдруг ты прав, а я нет? Так что дерзай. Хуже ты уже точно не сделаешь. Хотя… В прошлый раз я тоже так думал.
– Не знаю, получится ли у меня найти то, что я ищу. Но я не остановлюсь. Не брошу попыток. И не вернусь назад. Может, потому что мне некуда возвращаться.
– Ну, да, ну или потому, что везде, где ты прошёл, остаётся выжженная земля.
– Знаешь, я и представить не могу, чтобы тебе не было хоть чуточку интересно, что… там. Должно быть, ты счастливый человек. Как стать таким? Что нужно сделать? Попить из лужи? Или пожить год в пещере? Может, кого-нибудь убить?..
– Может, умереть. Попробуешь?
– Однажды обязательно.
Осмотревшись вокруг, Ракеш убедился, что последний ребёнок покинул площадь, и та окончательно опустела. Тогда он вновь обратился к Верону, но лицо его уже осветила лёгкая, немного усталая улыбка:
– Я думаю, порой куда сложнее выбрать жизнь.
После этих слов он кивнул зоологу, хлопнул того по предплечью и торопливым шагом, срывающимся на лёгкий бег, отправился догонять отряд.
Остались лишь Верон, Локетт и наваленная гора ставшего ненужным оружия. Барон, налившись краской и пуча глаза от непонимания и злости, не видя, на кого ещё можно излить свой гнев, крикнул зоологу, стоявшему так же оторопело, как и он сам:
– Да что же они, идиоты, делают?! Куда их всех тащит? Они что, не понимают, что я могу их уничтожить?
Верон оглядел всё вокруг, посмотрел на алеющий под мягким заходящим солнцем небосвод, на спокойные воды океана и на возвышающуюся мрачно и монументально над ним тень Вилвормонта. Наконец он отыскал в белёсой дымке вдалеке зелёный пик Рейджмор, еле различимый на горизонте.
– Кажется, дело в том… – негромко ответил он, – что эти люди уже уничтожены. Милорд… или как Вас там.
* * *
Высоко над берегом кружили чайки, широкой дугой огибая протяжённый пляж, обрамляемый травянистыми барханами и невысокими раскидистыми пальмами, на котором собирались люди. Заходившее солнце ещё разливало над побережьем свои лучи, выбивавшие из всего, что попадалось им на пути, длинные бледные тени, поэтому Вилу не сразу заметила, что впереди, прямо на поверхности зеркальной глади воды, в нескольких десятках метров от берега стоит фигура человека. Против света ей был виден лишь чёрный силуэт, но через несколько мгновений он приветственно поднял руку. В вечерней тишине над водой раскатистым громом разнёсся его сильный, глубокий голос:
– Не бойтесь! Плывите ко мне.
Один из подошедших к Отраве псов с сомнением уставился на неё, но она не ответила ему даже взглядом, заворожённо глядя куда-то вдаль – непонятно, на фигуру человека или сквозь него. Проведя в нерешительности, может, целую минуту, она всё же сделала осторожный шаг вперёд, вновь замерев ненадолго, но затем второй ногой наступила на задник ботинка первой и сняла его, ступив на горячий песок босиком. После этого она глубоко вдохнула полной грудью и уверенно пошла к воде, по пути сняв с себя куртку и отбросив её в сторону, а затем местами протёртые и запылённые штаны. Оставшись в одной лёгкой майке, она шагнула в воду, с силой проталкивая себе путь сквозь её нараставший пласт, зашла по пояс и, наконец, погрузилась полностью и поплыла, неаккуратно подняв на гладкой поверхности фонтан брызг, разошедшихся во все стороны мелкими кругами волн.
Широко гребя руками, она всё сильнее била ими вглубь толщи воды, и солёные капли, летевшие во все стороны, обжигали ей глаза, но вскоре Вилу продралась сквозь начинавшую уже чернеть бездну, разверзшуюся под ней, и коснулась твёрдой стены, а подняв глаза, увидела поданную ей руку. Крепко вцепившись в неё, Вилу забралась по скруглённому скату массивной платформы, дрейфовавшей у самой поверхности, на которой стоял человек в чёрном костюме и жёлтых инфоочках. Широко улыбнувшись, он помог ей, недоверчиво ощупывавшей твёрдую поверхность, подняться на ноги и сказал:
– Ты хорошо роешь, старый крот.
Стерев с лица ладонями сбегавшую струйками воду, Вилу взглянула на него снизу вверх и негромко спросила:
– Кто вы такие?
– Ты всё узнаешь. Скоро.
– Пожалуйста, – снедаемая любопытством, покачала она головой, – Скажи… Кто ты?
Немного наклонившись и проведя ладонью по её коротким волосам, мужчина с заботливой улыбкой ответил:
– Я никто пред тобой.
В тот же миг его лицо озарила голубоватая вспышка. А затем раздался гром,
