Штурм бездны: Коллаборация - Дмитрий Валентинович Янковский
Впрочем, было легко узнать, есть у меня на мундире камера или нет, и заодно выяснить, насколько крепкие у Дикого яйца.
Я снял одеяло со спинки кресла и, присев на уровень гипотетической камеры произнес:
– Так, Дикий, если тебе от нас что-то надо, жду на пирсе в ближайшие полчаса. Не явишься, я солью все, что Викинг накопал в удаленных файлах научному руководителю станции и ты еще до обеда поедешь в детский дом.
После этого я вызвал Викинга с детектором «жучков», и мы действительно нашли у меня чуть ниже нагрудного кармана прицепившийся «репейник», еще один на спине и два на брюках. Похоже, Дикий не десяток камер спер, а имел регулярный трафик. Скорее всего, шантажировал кого-то, в чьем ведении находилось это оборудование. Не скупился, развешивая, чтобы с гарантией получить нужный ракурс.
Собрав урожай, Викинг запер это все в импульсном боксе для обезвреживания дистанционных детонаторов, а я оделся и отправился на пирс. Но вместо Дикого явилась девушка, в которой я узнал тренера с видео. Неловко мне стало так, что это, наверняка, было заметно.
– Вы видели? – спросила она в первую очередь.
– Да, извините.
– Это вы извините. Вам послание от Дикого. Запискам он не доверяет. Он сказал, что не хочет от вас никаких сюрпризов, а хочет одного – зачисления в отряд охотников на особых условиях, без учебки, без выполнения общих приказов. У него в океане, и не только, есть цель. Добраться до нее он сможет, только если станет охотником, но не на общих основаниях, а имея достаточную свободу, недоступную салагам. Вы должны найти тех, кто это может устроить.
– Я сам могу это устроить, – ответил я. – У меня есть ордер от самого Вершинского, согласно которому в свой отдельный взвод я могу набирать кого угодно из действующих бойцов отряда охотников. Но только после учебки, так что учебки ему не миновать. Но я могу устроить его в учебку на острове Тринидад, на базе нашей основной приписки, а затем, по окончании, зачислить к себе в особый взвод, и свободы у него будет столько, сколько он убедит меня ему выделить.
– Я передам ему ваш ответ.
– Хорошо.
Девушка поспешила меня покинуть, а я собрал команду, в рубке «Стремительного». Бодрый так и не явился, но остальных я ввел в курс дела, после чего устроил общий совет.
– Ну, тут делать нечего, – первой высказалась Рипли. – Если он сольет информацию про неучтенный баралитол, это будет конец отряду охотников в его нынешнем виде. Раздробят, возьмут под муниципальный контроль и будут локально добивать биотехов.
– Не исключен такой вариант, – согласился Бак. – Но если щенок сам хочет стать охотником, ему это не выгодно.
– Он не охотником хочет стать, – с уверенностью заявил я. – У него есть цель в океане, и охотники ему скорее мешают ее достигнуть. Могу предположить, что ему без разницы, расформируют отряд или нет.
– Понять бы, что у него за цель, – со вздохом произнес Викинг. – У нас бы тогда тоже был бы козырь против него.
– Возможно, и скорее всего, его цель как-то связана с недописанным докладом, – ответил я. – Но ты прав, я его посмотрел, там одна сплошная биология. Миграция животных, пищевые цепи, проблемы распределения планктона. Ничего, связанного с охотой, биотехами, мутациями и баралитолом.
Через полчаса явился Бодрый. Я хотел было устроить ему выволочку, но он меня так огорошил, что я челюсть чуть до палубы не уронил.
– Я ухожу из отряда, – заявил он. – Не могу я больше убивать, Долговязый. Когда надо было убивать тварей, ты знаешь, я был в первых рядах и никогда никого не подводил. Но людей так, походя, как вы, я убивать не могу. Будь они сто раз пираты, насильники, похитители, все равно не могу. Люди они, как ни крути. Тут я договорился, меня к ученым стажером возьмут.
– Ну ты выступил, барракуда дери, – пробурчал я. – И время нашел наилучшее.
Я задумался. На самом деле, если уж по-честному, я хоть такого заявления от Бодрого не ожидал, но все к тому шло. И до стычки с пиратами на Мадагаскаре такое проскакивало, и во время нее очень сильно, и после отголоски нельзя было не заметить. Грустно это. И особенно грустно, что Бодрый прав. Мы охотники, не солдаты, мы должны убивать тварей, а не людей. Но, с другой стороны, мы взялись очистить океан от мусора, а пираты и контрабандисты, это мусор, от которого необходимо избавиться. Похищения женщин, перевозка наркотиков и оружия, все это приметы нынешнего времени, но в будущее это впускать нельзя. Понимая важность наших миссий в этом контексте, я все равно не мог осуждать Бодрого за то, что он не хочет стрелять в людей и проводить зачистки пиратских республик. К тому же, я чутьем своим уловил, что он тут нашел нечто такое, что давно искал и не находил. И хотя глупо, конечно, говорить о каких-то отношениях после первого секса, но, возможно, Бодрый для Светланы станет шансом изменить жизнь, и она для него тоже. Такие вещи иногда сближают покрепче горячих чувств.
– Я принимаю твою отставку, – ответил я. – И без взаимных обид. Пусть у тебя в отряде останутся друзья, а не обиженные уходом враги.
– Для меня это важно, – с благодарностью произнес Бодрый.
– Пиши рапорт. Остальным я сам объясню.
– Спасибо.
– Присмотришь за кораблем, пока мы будем на донной базе?
– Ну, спрашиваешь! Конечно.
– И вот это возьми. – Я вынул из уха и отдал ему свою горошину гарнитуры.
– Зачем?
– На всякий случай. Мало ли что изменится. Ну и просто как талисман. Поверь, он тебе точно принесет удачу.
Бодрый пожал плечами, взял гарнитуру и хотел было сунуть в карман мундира, но я шутливо погрозил ему пальцем, и он ее засунул в ухо.
– Ну, все. Жду от тебя рапорт.
– Я скину на общий шлюз «Стремительного».
– Ну, или так. Грустно, конечно, но, думаю, все будет лучше, чем было.
– Да.
Я развернулся и направился к кораблю, спокойно поднялся по трапу, а когда, скосив взгляд, заметил, что Бодрый скрылся за переборкой на трапе, припустил со всех ног в рубку.
– Бак, дай мне связь на частоте гарнитуры! – выкрикнул я, перепрыгивая порог люка.
– Готово! – ответил он, прижав мерцающую клавишу сенсора.
Я наклонился к микрофону и произнес:
– Бодрый, здесь Долговязый, отвечать не надо! Стукни по «горошине», если ты на связи.
В динамиках раздался гулкий удар.
– Отлично. Молчи и слушай! Я тебе дал гарнитуру, чтобы сообщить важную информацию. У тебя на одежде несколько камер-репейников. И все, что происходило ночью у вас со Светланой снято и записано в файл. Делает это мелкий гаденыш по прозвищу Дикий, семнадцать лет пацану, работает на камбузе, метит в стажеры к научникам. Он собирает компромат на всех, на кого получится, чтобы при помощи шантажа получать то, что ему нужно. Мы крепко влипли, он записал наш с Викингом разговор про баралитол. На Светлану набрано очень много компромата, я видел файлы, уж прости. Тебе, уверен, это по фигу, но если это видео попадет в исследовательский институт, к которому приписана станция, у Светланы точно будут проблемы, и научного руководителя сменят, и вообще много что поменяется. Гаденыш нас уже шантажирует, хочет в охотники на особых условиях. Я ему ответил, что мы готовы. Это единственный способ убрать его со станции, перевезти на Тринидад, а там я найду способ его нахлобучить по полной программе. Пока он здесь, берегись его. Мундир упакуй так, чтобы не работала прослушка и камеры. Все, конец связи.
Еще через полчаса на пирс снова спустилась девушка-тренер. Я ее встретил у трапа «Стремительного».
– Он сказал передать вам следующее, – произнесла девушка. – Он не закончил тут важное для него исследование. Чтобы его закончить, ему надо стать полноценным стажером у ученых, затем еще год потратить
