Наука о чужих. Как ученые объясняют возможность жизни на других планетах - Антон Иванович Первушин

сентября «Сан» опубликовала сообщение, что редакцию посетили профессора Йельского университета и потребовали предоставить им оригинальный материал, на который ссылается автор репортажа. Там же давалось разъяснение, что сотрудники редакции не смогли удовлетворить это требование, поскольку имевшийся в их распоряжении экземпляр «Эдинбург Джорнел оф Сайнс» был разброшюрован и роздан наборщикам, а некоторая часть находится у литографического художника, работающего над иллюстрациями.

В конце сентября из Европы наконец-то пришло опровержение, однако Ричард Локк, которого уже прямо обвиняли в обмане, отказывался официально признать своё авторство и покаяться перед публикой. Даже после того, как Локк покинул «Сан», некоторое время его авторство ставилось под сомнение. Современные исследователи установили, что впервые он сделал признание в одной из своих статей в газете «Новая Эра» (New Era), подписав материал: «Р. А. Локк, автор лунного надувательства».

Как-то раз Локку попалось на глаза нью-йоркское издание книги «Небесный пейзаж» теолога Томаса Дика, который, как мы помним, активно подсчитывал количество инопланетян в Солнечной системе. Тот, конечно, был знаком с подробностями «надувательства» и обрушивался на мистификатора: «Автор этого обмана, как я понимаю, молодой человек из Нью-Йорка, который претендует на звание учёного, и он, возможно, готов поздравить себя с успехом своего эксперимента на публике. Но следует помнить, что все подобные попытки обмана являются преступлением против законов Творца, который есть „Бог Истины“ и который требует „истину внутри“, и, следовательно, те, кто умышленно затевает подобные жульничества, должны быть отнесены к категории лжецов». Локка задел выпад, и он подготовил большое открытое письмо, которое было опубликовано в газете «Новый Свет» (New World) 16 мая 1840 года. Он сообщал, что не намеревался вводить публику в заблуждение, а написал сатирическое произведение, о чём мог бы догадаться любой человек, хоть сколько-нибудь разбирающийся в вопросе. К идее облачить откровенный вымысел в форму «научного репортажа» его подтолкнули работы самого Дика. Исходный материал нашёлся в «Эдинбург Нью Философикел Джорнел» (Edinburgh New Philosophical Journal): в октябрьском выпуске за 1826 год была опубликована заметка «Луна и её обитатели» (The Moon and its Inhabitants) об открытиях Груйтуйзена, а также о проекте установления связи с селенитами, приписываемом Гауссу. В том же выпуске, кстати, была и статья Дика о необычном телескопе-рефлекторе (Aerial Reflector), изобретённом теологом; причём в ней упоминалось имя Уильяма Гершеля. «Доктор Дик лицемерно проповедует против моего лунного надувательства… – продолжал Локк. – Но что доктор Дик может сказать в защиту своих собственных мистификаций, которые сыграли столь важную роль в подготовке моей и без которых я не могу себе представить её мгновенную и необыкновенную популярность?» Газетчик подытоживал на минорной ноте: «Моя спекуляция превзошла всякие ожидания, таким образом доказав прискорбный факт, что общественное мнение весьма легковерно в вопросах науки».

Тут, мне кажется, автор «лунного надувательства» ошибался: публика прекрасно знала, что такое мистификация и спекуляция. Исследователи вопроса, например, сообщают, что даже в самом первом номере газеты «Сан», появившемся 3 сентября 1833 года, на первой странице красовалась откровенная «утка» – заметка о парне из Вермонта, который чуть не убил себя собственным свистом. Не может служить объяснением и отсылка к авторитету науки, ведь даже после разоблачения «лунного надувательства» брошюры с репортажем и литографии продолжали переиздаваться, в том числе на других языках, находя своего восторженного читателя.

Почему же и через десятилетия, и через столетие выходили книги, в которых воспроизводился текст Локка как некое выдающееся произведение искусства, хотя никакой художественной ценностью оно не обладает? Объяснение неожиданной популярности и живучести вполне рядовой журналистской мистификации можно найти только одно: Ричард Локк и владельцы «Сан» наткнулись на «золотую жилу», но не осознали этого, потому что время для её «разработки» ещё не наступило. Репортажи англо-американского газетчика – это самая настоящая научная фантастика, именно в том виде, как её будут писать через сто лет. Главная же сила научной фантастики – в умении придавать видимость достоверности самым невероятным историям. Массовый читатель ещё не понимал сути фантастического метода и ничего не знал о фантастическом допущении (хотя, конечно, сочинения Джонатана Свифта и Даниэля Дефо подготавливали к этому), но интуитивно принял условия игры и окунулся в неё с головой.

Обращает на себя внимание и тот факт, что действующие астрономы отнеслись к «надувательству» с юмором, хотя сразу раскусили мистификаторов. Известно, например, что астроном Франсуа Араго зачитал выдержки из репортажей Локка на одном из заседаний Парижской академии наук, чем вызвал всеобщий смех и оживление. Столь же весело встретил сообщение о «надувательстве» и главный его персонаж – Джон Гершель, которому привёз забавную весть американский шоумен Калеб Уикс, прибывший в Южную Африку в конце 1835 года для пополнения своего зверинца. Знаменитый астроном даже одобрил «надувательство», сказав, что результаты его работы показались бы скучными широкой публике, но теперь она точно заинтересуется ими. Впрочем, через два года Гершель уже жаловался на эту «нелепую мистификацию», из-за которой ему не дают прохода.

В этой необычной истории причудливо переплелись главные аспекты рождающейся ксенологии: научный, религиозный и литературный. И конечно, влияние яркого воображения Локка, обыгрывавшего в том числе и узнаваемые библейские мотивы, на её символику и атрибутику трудно переоценить. Во многих более поздних текстах и фильмах можно найти и райские кущи других планет, и поля огромных кристаллов, и самородное лунное золото, и таинственные заброшенные храмы, и, конечно, крылатых инопланетян – один из самых запоминающихся образов братьев по разуму, используемый по сей день.

Успех «надувательства» с последующим разоблачением повлиял и на развитие христианского космизма. Томас Дик стал куда сдержаннее относиться к идее скорого обнаружения инопланетян. Однако интереснее проследить разворот взглядов, который продемонстрировал теолог-энциклопедист, историк науки Уильям Уэвелл.

В феврале 1829 года эксцентричный англичанин Фрэнсис Генри Эгертон, восьмой граф Бриджуотер, скончался в Париже, завещав восемь тысяч фунтов Королевскому обществу, руководство которого должно было вручить деньги авторам, отобранным для написания восьми трактатов, объединённых темой «О силе, мудрости и благости Бога, проявленных в Творении» (On the Power, Wisdom and Goodness of God, as manifested in the Creation). Дейвис Гильберт, президент Королевского общества, после консультаций с духовенством отобрал кандидатов, среди которых были вышеупомянутый Томас Чальмерс и интересующий нас Уильям Уэвелл, в то время преподававший в Кембриджском университете. Трактаты, получившие название «Бриджуотерских» (Bridgewater Treatises), были написаны и изданы в период с 1833 по 1836 год. Перу Уэвелла принадлежит третий из них, озаглавленный «Астрономия и общая физика, обоснованные с использованием естественной теологии» (Astronomy and General Physics considered with reference to Natural Theology, 1833), и в нём автор, конечно же, затрагивал вопрос множественности обитаемых миров.

Надо сказать, что и ранее Уэвелл