Забери меня отсюда - Софья Валерьевна Ролдугина

Это какая-то чума на оба наши дома, а ещё на тот, вон тот и четыре развалюхи на окраине. Вот представьте себе: жуткая жара, духота, тело распаренное, джинсы к заднице липнут, и вот вы с разбегу прыгаете в реку, такую красивую, алчете освежающей прохлады… А вода ни черта не прохладная. Она убийственно ледяная. Что первое придёт в голову? Ну, вот запомните слова и ощущения, потому что это и есть Кёнвальд.

Пирс вдруг улыбнулся:

– Ты его ругаешь, но не похоже, что ты его боишься.

Новый вздох Уиллоу скорее напоминал стон умирающего от чахотки.

– Ой, да было б кого. Но я уже лет десять пытаюсь понять: как можно быть таким добрым, хорошим, умным – и в то же время такой… таким… таким Кёнвальдом. И ты не бойся, – повернула она голову и искоса посмотрела на Тину. – Я бы на твоём месте больше беспокоилась о том, втором.

Подошла официантка и поставила на стол стакан воды со льдом; стекло запотело, а льдинки толкались и трескались с суховатым, костяным звуком.

Тело охватил озноб. Тина рефлекторно стиснула край столешницы.

– Ты имеешь в виду Джека Доу?

– Угу, – мрачно согласилась Уиллоу. – Проблема в том, что мы о нём почти ничего не знаем.

– Вообще-то мы знаем довольно много, – возразил Пирс, задумчиво переплетая пальцы перед лицом. – Джек Доу родом не из Лоундейла, его подозревают в серийных убийствах. Он умён, ловок, хорошо развит физически, возможно, у него несколько сообщников… Вот, так сказать, материалистические факты о нём. С необъяснимыми, но неоспоримыми сложнее, но давайте попробуем упорядочить информацию. – И он принялся загибать пальцы. – Во-первых, если верить заключению судмедэксперта, Доу был мёртв уже две недели. Невероятно, потому что трупный запах – не совсем то, что трудно заметить.

Мисс Рошетт величественно подняла руку, призывая к молчанию.

– Отважусь предположить, что здесь возможны два варианта. Либо мистер Доу обладает способностью скрывать своё состояние, либо его тело сильно изменилось за малое время. Детектив Роллинс оставался на берегу и затем сопровождал машину с телом мистера Доу, если мне не изменяет память, – кивнула она самой себе. – Да, именно так и было. Детектив Роллинс не любит и не может завтракать рано утром, поэтому обязательно появляется у нас здесь около одиннадцати часов. Пожалуй, переброшусь с ним завтра словечком, не откажет ведь он безобидной любопытной старушке, которая дружна с его тёщей.

В зале резко стало светлее – Оливейра наконец совладал с заклинившим цоколем и вставил новую лампочку. Пирс рассмеялся, хоть и немного принуждённо:

– Похоже на угрозу, мисс Рошетт. С нетерпением буду ждать результатов разведки. Что ж, раз «во-первых» относительно прояснилось, переходим к необъяснимому и туманному «во-вторых». Джек Доу ушёл из морга после вскрытия – невероятно, но факт. Не то чтобы я не доверял детективу Йорку… Но он не мог преувеличить? Хотя бы насчёт записей с камеры наблюдения?

По контрасту с освещённым залом темнота за окном казалась совершенно непроглядной.

– Проверить его слова мы никак не можем, – пожала плечами Тина, подавляя нервную дрожь. Сидеть с как-бы-друзьями в обычной кофейне, беспечно обсуждать речных духов и ходячих мертвецов, словно капризы погоды, – всё это отдавало ночным кошмаром, сюрреалистичным, однако неотличимым от яви. – Неделю назад я бы решила, что он меня разыгрывает. Но сейчас лучше поверю – просто для того, чтобы потом возвращение Доу не стало неприятным сюрпризом. Безопаснее быть… готовой к худшему.

– Куда уж неприятнее, – буркнула Уиллоу. – Толку-то от готовности? Если он запросто бродит по городу без сердца, то вряд ли ему повредит ещё пара дырок в теле. Я подозреваю, что единственное безопасное место в Лоундейле – речное дно. Только нас туда, к сожалению, не позовут. А если попросить у Кёнвальда убежище, он может понять всё немного не так. Есть желающие утопиться? Не, что, правда никого? – Она изобразила удивление. – Ну, тогда попробуем уладить проблемы самостоятельно.

Тина сглотнула. Стакан незаметно опустел, и горло опять пересохло; вода становилась навязчивой идеей.

– А он… он мог бы справиться с Доу?

– Наверное, – неопределённо качнула головой девчонка и наклонила пальцем свою чашку; край накренялся ниже, ниже, пока на белой бумажной салфетке не появилось некрасивое коричневое пятно. – Смотря что такое этот ваш Доу.

Пирс следил за пятном как заворожённый.

– Ничего хорошего, если судить по тому, какие он оставляет следы.

– Думаешь, в библиотеке Доу нашлёпал? – спросила Тина тихо, хотя в глубине души сама не сомневалась в ответе.

Пирс только плечами пожал.

– Ну, я предположил бы…

– Здесь что, нет ни одного мужчины?

Вопрос прозвучал настолько жёстко, что в первую секунду никто и не понял, что произнёс его Маркос.

– Прошу прощения?.. – натянуто улыбнулся Пирс, всем своим видом предлагая продолжать.

Но белобрысого мальчишку это нисколько не смутило.

– Настоящий мужчина должен дело делать, а не рассуждать, – ответил он по-взрослому, болтая трубочкой в молочном коктейле. – Ну, то есть рассуждать тоже надо, если он не дурак или типа того. Но не вместо дела, а заодно. Чего болтать, если можно сходить к реке, где умер Доу?

– А толку? – живо откликнулась Уиллоу. – Его уже там нет. И хорошо, кстати, что нет, лично я не очень представляю, что сказать ему при встрече. Вариант заорать и кинуть кроссовкой не прокатит, это ж не Кёнвальд.

– У меня есть нож.

– О, ну, это, конечно, многое меняет, – ласково-ласково ответила она. Маркос прикусил трубочку и захлюпал молочным коктейлем так шумно, что наконец стал выглядеть на свой реальный возраст. – Но вообще-то я за. Нет ничего глупее, чем сидеть по домам, трястись и ждать. Так что давайте-ка в субботу устроим рейд по округе. А до тех пор будем собирать информацию. Слухи всякие, городские легенды. Не с неба же свалился этот Доу со своими чудесными привычками – гулять по городу после вскрытия, людей убивать.

На том и порешили. Маркос, правда, почти всё оставшееся время дулся совершенно по-детски и иногда изрекал что-то глубокомысленное, явно заимствованное у старших и, как ему, вероятно, казалось, язвительное. Но Уиллоу только хохотала – и парировала любые выпады с такой лёгкостью, словно играла в пинг-понг с дошкольником. Мисс Рошетт наблюдала за военными действиями с лёгкой полуулыбкой, а Пирс, памятуя о том, что его не посчитали «настоящим мужчиной», тоже коварно помалкивал в чашку из-под шоколада. Наконец Маркос обернулся к Тине, широко распахнув честные-честные голубые глаза.

– А можно меня записать в библиотеку? Ну, реально как бы, по-настоящему.

Тина опешила: она ожидала чего угодно, но только не такого вопроса.

– Зачем?

– Хочу научиться как она, – тыкнул