На золотом крыльце — 2 - Евгений Адгурович Капба
— Дотрендишься у меня, — услышал я, уже уходя с плаца. Голицын, похоже, продолжал экзекуцию. — Это МОИ молодые, понял? Ты, Мирон, тоже понял? Надеюсь — больше не повторится? Ла-а-адно…
Глава 12
Инцидент
Все вошло в колею. Неделю мы жили четко по расписанию. Даже с уруками потрепаться мне удалось всего раза два: я таскал им кондитерские полоски с кухни — такие песочные сладости с вареньем. У повара Юрайдова они получались очень хорошо. Полоски, а не уруки, понятное дело. Не как у Эрики — сочни, но вполне достойно.
Работа батарейкой хотя и оказалась очень утомительной, но меня выматывала, похоже, немного слабее, чем остальных. Голицын это явно замечал, но внимание не акцентировал. Ну и ладно. Тем более, я что-то такое фиксировал внутри себя, какие-то изменения… Аналогию можно было провести с тренажерными залом, в котором нас гонял до седьмого пота одноглазый садист Плесовских. Грузный и на вид неповоротливый вахмистр, оказывается, был не дурак потягать тяжелое железо. Да и объяснить технику и программу составить мог очень даже толково. Я как-то до этого именно в тренажерке не особенно занимался, а тут — даже удовольствие начал получать от чувства нагруженных мышц. Ну и когда весь такой слегка надутый из зала выходишь — в зеркало на себя смотреть приятно, тоже плюс.
Так вот, это самое ощущение до отказа нагруженных мышц и их роста можно было сравнить с эффектом от работы батарейкой. Постоянное опустошение и наполнение эфирного резерва маны, кажется, потихоньку заставляло его расти! Нет, понятно — если резерв изначально не ахти, как почти у всякого пустоцвета — то грузовиками швыряться все равно не будешь, но… Почему-то мне казалось — после окончания практики пятикилограммовая гиря для меня будет уже скучной. Точнее, гиря, скорее всего, так и останется пятикилограммовой, но шевелить ее я смогу не пятнадцать минут, а пару часов. Потому что резерв отвечает именно за подобные показатели. А вот оперативные способности, которые могли бы помочь мне с весом и количеством гирь — это совсем другой коленкор, и тут я пока никаких перемен не ощущал.
К двум часам «батарейной» работы и двум часа «грудь-бицепс», «спина-трицепс», «ноги-плечи» в тренажерке нужно было приплюсовать еще и охрану периметра и стрельбу по движущимся мишеням. Никто нас на башню уже не пускал — мы дежурили на куртинах, то есть — межбашенных стенах. И все, кроме Руари Тинголова, были вооружены АТ-74, простыми и надежными. Без подствольных гранатометов, зато — с фонариками! Когда враги выскакивают из теней — фонарик первое дело.
А они выскакивали. Самой опасной оказалась атака хтонических белок: шустрые твари весом килограмм в десять с стали первыми, кто лихо преодолел расстояние от Черного Леса до форпоста. Кое-кто из них даже сумел взобраться на стены, и мы вступили с хищными белками в рукопашную схватку. Драться с белками смешно? Как бы не так, они были кровожадны, свирепы и превосходили нас числом! Это вам не парковые рыженькие зверьки с кисточками на ушах, это стая злобных монстров! И вот тут товарищи открылись передо мной с неожиданной стороны: в ход пошла магия!
Юревич был великолепен со своим мачете. Он дрался как бог войны, нанося незаметные глазу, быстрые удары, разрубающие крупных тварей пополам. Боевой маг — страшная сила! Проявил себя и Серебряный — он щелчком пальцев вгонял хтонических белок в состояние близкое к стазису: их движения становились медленными, очень плавными, как в замедленной прокрутке видео, и, соответственно, прикончить их можно было запросто. Ави особенно не мудрствовал, он сражался боевым тактическим томагавком, деревянную ручку для которого наращивал и укорачивал при помощи магии жизни по собственному желанию. Тинголов чары не использовал — он продолжал стрелять из винтовки одиночными даже с расстояния в полметра.
А я фехтовал дюссаком дистанционно. Вот это была фишка так фишка! Я сразу и не подумал, что так можно. Телекинез — страшная штука! Я размахивал прямой ладонью так, будто это и есть клинок гномского оружия, а дюссак повторял все мои движения — только в трех, пяти, десяти метрах от меня! И притянуть его в руку, когда зубастая облезлая хтоническая белка вцепилась мне в наколенник, стало делом секунды — я отрубил ей чертовы лапы и пинком отшвырнул в сторону.
Конечно, опричники нас прикрывали. Если бы кому-то из юнкеров грозила смертельная опасность — они бы вмешались. Но пока все ограничивалось порезами и укусами — гарнизонные вояки четко следовали наставлениям Голицына: военно-хтоническая практика означала именно практику войны с хтонью! Они даже ставки делали, кто больше тварей набьет.
Лидировал, конечно, Юревич. А второе место делили Тинголов и Ави. Мне думалось, что ещё немного — и они начнут считать количество скальпов, чтобы в конце практики подвести итог, и потом весь год припоминать один одному.
В общем, белки оказались самым ярким впечатлением за неделю. До того самого момента, пока не начался Инцидент.
* * *
Это случилось на рассвете. Вахмистр Плесовских предупреждал, что время длинных теней — самое опасное на Черной Угре, поминая закат. И вся раскачка шла действительно в вечерние часы, но теперь — твари пришли под утро.
Тени растянулись до неприличия,, солнце заливало розовыми и оранжевыми лучами окрестности Бельдягино, туман устилал пойменные луга, изрытые воронками от минометных и артиллерийских снарядов и площадных заклинаний. А на опушке леса уже скапливались настоящие полчища оскверненных Хтонью зверей, желающих сожрать всех и каждого на своем пути.
Я ничего этого не видел, поскольку спал после тяжелого дня: опять поцапался с научниками, и опять получил наряд на кухню, где Юрайдов заставил меня драить противни с подгорелым жиром. Да, да, никаких автоматических кухонных агрегатов со сложными программами — все блюда готовились вручную: варились, жарились, пеклись! Посудомоечные машины имелись, но жир они не отчищали, так что будьте любезны, Титов, принимайтесь за дело… Задолбался я всерьез, так что даже на визит в Библиотеку, чтобы залезть в шкаф к Королеву сил не осталось, я и снов-то не видел! Поэтому, когда завыла сирена и голос поручика Голицына в системе оповещения возвестил о начале инцидента, я вскочил как ошпаренный, ничего не соображая и не осознавая, и, конечно, ударился головой о близкий потолок.
Ухватившись за
