Гимназистка - Василиса Мельницкая
Оля, эмоционально взмахнув руками, сбежала. Яра бессильно смотрела ей вслед.
— Все, дальше без меня, — сказал Савелий Матвею. — И вообще, я вам мешать не буду. Яра выбрала тебя.
Он ушел вслед за Ольгой, но догонять ее не стал. Выйдя из Летнего сада, Оля села в машину. Убедившись в этом, Савелий отправился к своему спорткару. Правда, сразу не уехал, поэтому видел, как Яра и Матвей идут к метро. За руки они не держались и, кажется, не разговаривали. Вот только Савелия это ни чуточки не обрадовало.
Вернувшись в общежитие, Савелий на несколько часов завис в спортзале. Несколько дней он пренебрегал тренировками, пусть и по уважительной причине. Смерть бабушки выбила его из колеи. Бабушка казалась чем-то вечным, незыблемым, постоянным. Они были близки, маленьким Сава проводил с ней много времени, а потом стало как-то некогда ездить в гости. И о том, что бабушка болела, он не знал.
Чувство потери смешалось с чувством вины, и Савелий переживал свое горе сам, не делясь им ни с кем. Он и в Летний сад идти не хотел, но с понедельника надо возвращаться к учебе и к обязательным тренировкам с Ярой, и он пересилил себя, выполз из раковины. Может быть, поэтому выходка Яры так сильно его задела? Он все еще уязвим. И, кажется, надеялся, что Яра поможет. С ней он смог бы поделиться своими переживаниями. Но не случилось.
И с романтическими страданиями пора завязывать. Яра свой выбор сделала. Еще немного — и Савелий стал бы похож на Олю с ее безответной любовью.
После спортзала Савелий едва успел принять душ, как его позвали к телефону.
— Девушка? — спросил он посыльного.
— А мне докладывали? — фыркнул тот. — Иди и спроси.
Звонил Александр Иванович.
— Сава, что там у вас произошло в Летнем саду? — спросил он, пропустив приветствие.
— А что-то произошло? — ляпнул Савелий исключительно из вредности.
Иногда на него находило. И уж точно в теперешнем его состоянии хотелось язвить и даже хамить. Всем подряд.
— Бестужев! Давно нарядов не получал⁈ — рявкнул Александр Иванович.
— Зачем глупые вопросы задавать? — огрызнулся он. — Спросите тех, кто за ней следит.
— Сава, последнее предупреждение. — Голос его прозвучал тише и мягче. — Исключительно в виду обстоятельств. Да, за Ярой наблюдают. На расстоянии. Разговоры не слушают. И внутрь кафе никто не заходил.
— Почему вы решили, что что-то случилось? — Савелия вдруг осенило, что повод для позднего звонка у Александра Ивановича все же есть. — Ну, она с Матвеем пришла. Они теперь вроде как вместе. Олька, естественно, психанула. Но скандала не было. Драки или дуэли — тоже.
— Как же меня достали эти ваши треугольники, — пробурчал Александр Иванович. — Ладно, отбой.
— Нет, подождите! — Савелий вцепился в трубку мертвой хваткой, будто это могло удержать Александра Ивановича на линии. — Почему вы позвонили? Что с Ярой?
— Яра вернулась домой, переоделась и отправилась к заливу, — устало произнес он. — Сидит на берегу уже второй час. Не переживай, утопиться ей не дадут.
— А Матвей?
— Матвей давно в расположении.
Естественно! Довел девчонку своей правдой — и в кусты!
— Где Яра? Я подъеду, поговорю с ней.
— Не надо.
— Надо, — возразил Савелий. — Мы нехорошо расстались.
Александр Иванович возражать не стал.
Яру Савелий нашел легко. Она плохо знала окрестности и выбрала место, где они бывали вместе. Он набросил ей на плечи легкое одеяло, прихваченное из машины. Яра не шевельнулась.
Что она чувствует, Савелий не ощущал. Блок надежно прятал и его, и ее эмоции. Снять? Но на нее обрушится вся эта дрянь…
— Мяу, — сказала химера, переползая на плечо Яры.
Савелий сунул ей булку, купленную по дороге. «Ты… помоги ей, ладно? — попросил он мысленно. — Приглуши…»
Рассказать кому, что он с химерой телепатически разговаривает — засмеют. Те, если и понимали кого, то лишь хозяина.
— Сава, прости, что меня не было рядом, — произнесла Яра, все так же глядя на залив.
Что она там видела, в темноте? Загадка.
Савелий опустился рядом с ней на песок. И как не замерзла? Хотя, о чем это он. Конечно, замерзла. Не замечает холода, потому что расстроена.
— Александр Иванович запретил тебя беспокоить, — продолжила она ровным голосом. — Я хотела спросить у Ольги, но она меня избегала. И к телефону не подходила. И ты… не подошел.
— Я не мог, — выдавил Савелий. — Это ты… прости.
Он снял блок и ощутил пустоту. Яра в блоке? Что ж, тут он бессилен. Мгновение — и Савелий понял, что ошибся. Это внутри Яры разлилась пустота. Или, вернее, опустошение. Плохо дело.
— Плакала? — спросил он. — Яра, я уже говорил, ты не виновата. Скоро это пройдет. И в том, что ты выбрала Матвея, тоже нет твоей вины. Я не буду Олей. Встречайтесь, наслаждайтесь друг другом. Александру Ивановичу я сам все объясню.
— Матвей такой благородный, что тошно, — выдала Яра. — И от твоего великодушия тошно.
Она поежилась.
— Пойдем в машину? — предложил Савелий. — Там печка есть. Ты замерзла.
— Пойдем, — согласилась она покладисто.
В машине Савелий завел мотор, включил обогреватель.
— Ты отвезешь меня домой? — спросила Яра.
— Отвезу. Позже. Или сейчас, если ты не хочешь со мной разговаривать.
— Разве ты хочешь? — пробурчала она и отвернулась. — Все время в блоке.
— Уже нет.
— Да неужели? — Она нахмурилась, прислушиваясь. Обернулась к химере, устроившейся отчего-то на заднем сидении. — Карамелька, это ты⁈
— Мя-у-у…
— Не ругай ее, это я попросил.
Савелию не верилось, что он это говорить, но…
— Ты? Когда?
— Мысленно. Я не думал, что она услышит.
— Но почему?
Яру, казалось, способности ее химеры ничуть не удивили. Зато Савелий почувствовал огорчение. Вот не зря говорят, что благими намерениями вымощена дорога в ад.
— Я не хотел, — произнес Савелий мягко. — Мне рвало крышу от ревности, я не хотел, чтобы ты это почувствовала. И теперь не хочу, чтобы ты знала… какие демоны поселились внутри меня.
— Карамелька! — сердито прикрикнула на химеру Яра.
И, наверное, та тут же послушалась, потому что черты лица Яры исказились, а глаза наполнились слезами.
