Младший сын семьи чеболя. Новелла. Том 2 - Sankyung
Он заговорил немного грубее. В любом случае я был готов услышать даже ругань.
– Правая рука власть имущего мало-помалу опускается вниз и в конце концов превращается в хвост. И в конечном итоге оказывается отрезана от тела.
– Продолжай.
Выражение лица Ким Кванхёка стало еще отвратительней.
– Как думаете, откуда взялись слова «второе лицо» и «правая рука»? Их придумали не для того, чтобы массы восхваляли такого человека. Их придумал лидер, само тело, чтобы можно было называть подчиненных своими конечностями и пробуждать в них лояльность. Это всего лишь риторика, цель которой – заставить не чувствовать обиды, даже если подчиненного использовали по полной и выбросили.
Я старался не проявлять волнения.
Ты – единственный, кому я доверяю. Пойдем со мной. Идем вместе…
Какие сладкие слова!
Опьяненный этой сладостью, я выбрал жизнь лакея и взял на себя ответственность за преступление, которого не совершал, считая это чем-то естественным и частью верного служения.
Очевидно, что Ким Кванхёк, сидящий сейчас передо мной с каменным лицом, тоже не смог совладать с этой иллюзией. Достаточно просто будет разбудить его от этого сна. Осознания нельзя добиться одними словами, но именно они могут стать началом действия.
– На самом деле вы, глава, держите жизнь кандидата Ко Гёнёля обеими руками. Разве не от ваших действий зависит, радостью или горестью обернется будущая политическая карьера этого человека?
– Какой же коварный юнец. Достаточно, чтобы человек, организовавший встречу, нас познакомил.
В какой-то момент он перестал говорить официально. А все потому, что сейчас он не представлял Ко Гёнёля, а значит, не чувствовал, что обязан придерживаться формальностей.
– Хватит ходить вокруг да около. Если твоя цель – я, просто скажи мне вывод, а? Я достаточно проницателен.
– Я хочу купить остаток вашей жизни, глава Ким Кванхёк.
– Что?
– Правая рука человека, у которого есть небольшой шанс стать мэром Сеула и войти в Голубой дом. Конечно, нельзя гарантировать, что он станет мэром Сеула, а путь к Голубому дому окажется еще более труден. Что касается вероятности, что затем эту должность займете вы… На мой взгляд, она стремится к нулю. Поэтому я предлагаю вам вместо того, чтобы стремиться к труднодостижимой власти, продать мне свое будущее по весьма высокой цене.
– Ты… Вот же!..
По его лицу невозможно было понять, пришел он в замешательство или решил, что я его оскорбляю.
– А, я также возьму на себя ответственность за ваших детей. Не стану жалеть усилий, чтобы они могли делать все, что захотят. Я готов оказать им поддержку, даже если им захочется всю жизнь только кутить и веселиться.
Разве не родители становятся бесконечно слабыми, когда речь заходит об их детях? Для начала, можно считать успехом уже то, что Ким Кванхёк не вскочил, хлопнув изо всех сил по столу.
– Не поймите меня неправильно. Ну я не желаю ничего особенного. От вас требуется лишь сказать всего одну фразу.
– Которая навсегда разделит нас с кандидатом Ко Гёнёлем?
– Именно так. Однако, если кандидат Ко действительно считает вас своей правой рукой, он не бросит вас лишь потому, что вы всего разок оговорились. Возможно, это ваш шанс проверить, действительно ли вы его правая рука или же просто лакей.
Если семена сомнения и недоверия уже прятались где-то в уголке его души, они расцветут, а если нет, то самое время их посеять.
– Произнесите как бы невзначай всего одну фразу, которая сможет привести к проигрышу кандидата Ко Гёнёля на выборах мэра. Взамен я дам вам двадцать миллиардов. Очистив деньги добела, я положу их туда, куда вы захотите. Подойдет и Швейцария, и Виргинские острова. – Я продолжил свое предложение, прежде чем Ким Кванхёк успел открыть рот: – Кроме того, мы примем вас в ряды руководителей «Миракл». Если хотите жить за границей, только скажите название страны. Мы откроем там для вас филиал. Конечно, вы сможете в полной мере пользоваться преимуществами руководителя.
В любой сделке главная проблема – это цена.
Нужно предложить невероятно огромную сумму, чтобы заставить человека колебаться.
Слышал, что самый простой способ завязать отношения с власть имущим – это дать ему сто миллионов вон в качестве поддержки во время поздравления или соболезнования его семье. Это слова Джин Ёнджуна. Он также говорил, что, если собеседник посчитает эти деньги обременительными или, наоборот, захочет выразить благодарность, непременно придется встретиться.
Цена за предательство Ко Гёнёля, которому верно служил Ким Кванхёк, составляла двадцать миллиардов вон.
С такой суммой можно заплатить несколько миллиардов вон в виде специальных партийных взносов и получить значок члена Национального собрания хоть от правящей, хоть от оппозиционной партии. Это возможность перестать быть чьей-то правой рукой и назначить правую руку для себя.
От меня не ускользнуло, как глаз Ким Кванхёка дернулся. Я все равно не ожидал, что он ответит здесь и сейчас. Нужно дать ему время все обдумать.
– Не знаю, кто организовал эту встречу, но доверьтесь ему. Я не говорю пустых слов, а все сказанное здесь никогда не просочится наружу.
Я тихонько поднялся с места.
– Я дам вам достаточно времени, чтобы все обдумать. Если до этого же часа завтра не получу от вас ответа, буду искать кого-нибудь другого. Кто-то непременно раскроет слабое место кандидата Ко Гёнёля. Во времена, когда люди вытаскивают золото, запрятанное в самой глубине их шкафов, и участвуют в движении по сбору золота, есть много тех, кто готов продать душу за двадцать миллиардов вон.
Не знаю, был ли он шокирован или просто размышлял, но Ким Кванхёк не поднялся с места.
Я склонил перед ним голову и вышел из японского ресторана.
* * *
– Но кто свел нас с Ким Кванхёком? Он не выглядел так, будто меня представили ему лично вы.
– Ким Кванхёк?
Конечно, дедушка его не знал.
– Откуда мне знать о нем? Я просто попросил знакомого послать к тебе ближайшего соратника Ко Гёнёля. И попросил не раскрывать моего имени, чтобы он не понял что-то неправильно.
Способ, чтобы меня не приняли за специального посланника председателя «Сунъян Групп». Благодаря этому он не смог соединить меня с семьей Джин и «Сунъяном».
– Ну, о чем вы говорили при встрече? Намекнул ему, что готов сменить лошадь? Кинул ему приманку, предложив поддержку на выборах?
– Нет. Попросил его предать Ко Гёнёля. Предложил полностью изменить свой жизненный путь, а я тем временем прикрою ему спину.
Я подробно пересказал дедушке вчерашнюю беседу с Ким Кванхёком.
Как он это оценит?
Стоило мне закончить, как он некоторое время внимательно смотрел на меня, а затем тяжело
