Цветы пиона на снегу. Том 3 - Моргана Маро

– Что происходит? – шепотом спросил Вэнь Шаньяо у ближайшего адепта.

– У советника пропала императорская печать. Ее нашли в комнате у Фэнми.

Вэнь Шаньяо разочарованно цыкнул. Надо было ему взять печать и спрятать где-нибудь в домике Демона. Тогда бы ее вовек не нашли.

– …За кражу императорской печати принято отрубать голову, – голосом, от которого вулканы могли обратиться в ледники, вещал Линь Лан. – Однако я учту, что это сделал глупый ребенок, возможно, даже незнакомый с правилами Царства, в котором проживает. Я смягчу наказание и заберу только руку.

Госпожа Бао уже сделала шаг вперед, но Лу Аньцзин остановил ее, взглядом веля не вмешиваться.

– Если скажешь, кто надоумил тебя на кражу, я смягчу наказание до лишения пальцев, – продолжал советник, сверху вниз смотря на резко побледневшего Ши Фэнми. – Пальцы терять не настолько больно.

– М-меня н-никто не над-доумил, – тихо прошептал тот, боясь поднять голову. – Я-я с-сам… ник-кто не виноват-т…

Советник Линь цыкнул, не веря его словам.

– Такой бесхребетный мальчишка, как ты, не в состоянии в одиночку это сделать. Лучше сознайся.

– Я-я в-все с-сам, – упрямо ответил Ши Фэнми.

Вэнь Шаньяо вздохнул, покачав головой. Ему легче было бы сдать их с волком, чем лишиться руки. Что за бессмысленный героизм? Неужели он думает, что за него кто-то заступится?

– Несите топор, – велел Линь Лан, оглядев присутствующих колкими холодными глазами. Словно тигр, оказавшийся в загоне с кроликами. – Императорская семья не потерпит столь дерзкого отношения к себе. Я исполняю волю императора Тоу. Украсть у меня все равно что украсть у самого императора. Это будет уроком для всех вас. Исполняйте приказ.

С заметной неохотой двое заклинателей подошли к Ши Фэнми. Тот задрожал, и слезы потекли по его лицу. Сжав губы, он послушно вытянул руку и отвернулся, стоило одному из заклинателей взять наточенный топор, а другому опустить ладони на его плечи. Всего один взмах, и…

– Постойте! Это я ему помог! – вырвавшись из толпы, воскликнул Вай Сянцзы.

Вэнь Шаньяо удивленно уставился на непутевого волка, которого даже не было с ними в тот день.

– Сянцзы, – сквозь зубы произнес Лэн Цзяньфэн. – Не говори ерунды.

– Но это правда! Фэнми не хотел идти, он даже не был внутри! Это я его подговорил и пробрался в вашу комнату! На мне бо́льшая часть вины!

Советник Линь поджал губы. Он явно не ожидал вмешательства волка. Будь это несмышленый адепт из Байсу Лу, наказание последовало бы суровое. Но это сын – пусть и приемный – главы Ганшаня.

– Уберите топор, – велел он заклинателям, которые с облегчением отступили.

Выйдя к Ши Фэнми, Вай Сянцзы упрямо уселся рядом с ним, уставившись на советника. Поморщившись, тот все же произнес:

– Я смягчу приговор. Сто ударов плеткой на вас двоих должно хватить.

Пусть наказание и сменилось на менее суровое, но выдержать сто ударов плетью даже закоренелые мастера не смогут.

– На троих.

Из толпы вышел Лэн Шуан, бросив на брата хмурый взгляд, отчего тот поспешил опустить голову, растеряв всю свою храбрость.

– Это была моя затея. Сянцзы и Фэнми никогда бы до такого не додумались.

– Шуан… – обреченно вздохнул Лэн Цзяньфэн, покачав головой.

– Наказание не уменьшится, – с нажимом заметил советник Линь, – однако сто ударов плетью теперь разделят трое. Надеюсь, больше никто не причастен к этому?

На секунду взгляд Лэн Шуана замер на Вэнь Шаньяо, но тот остался на месте. Странно усмехнувшись и не сдержав разочарования во взгляде, волк послушно опустился рядом с братом. Под многочисленные взгляды заклинателей они втроем разделись по пояс. У Ши Фэнми была мягкая дряблая кожа, на которой от одного касания распускались красные синяки, у Лэнов же кожа была покрыта старыми и более свежими шрамами. Больше всего внимания привлекала спина Вай Сянцзы – на ней был выведен черный рисунок с незнакомыми иероглифами. Вэнь Шаньяо читал, что на Севере, чтобы уберечь детей от демонов, порой прямо на их коже вырезают защитные символы.

Кто-то принес плетку, которую Линь Лан неторопливо взял. Проверив ее, он кивнул и, обойдя склонившихся юношей, произнес:

– Когда-то давно против Хаоса и его приспешников восстал человек из семьи Тоу. А вслед за ним пошли пятеро, возглавившие кланы. Неужели для вас это ничего не значит?

Плеть хлестнула в воздухе и обрушилась на юношей. Ши Фэнми коротко вскрикнул и тут же прикрыл рот руками, братья же поморщились. На их спинах красовалась длинная багровая линия.

Лу Аньцзин закрыл глаза, стараясь не смотреть на наказание. Госпожа Бао же замерла, закусив нижнюю губу и глядя на адептов с сожалением оттого, что не в силах остановить советника и помочь им.

– Императорская семья поддерживает кланы, кланы же поддерживают семью Тоу, – продолжал советник. – Стоит ли мне говорить, что было бы, прояви кто-то из сторон непочтение?

Новый щелчок, и вторая полоса расчертила спины юношей.

– Если бы один из кланов посмел взбунтоваться, пойти по иному пути… от него бы ничего не осталось. Ни намека в истории, ни щепки с именной доски, ни костей тех, кто в нем состоит.

Ши Фэнми вскрикнул от нового удара, и слезы потекли по его лицу.

Стиснув пальцы, да так, что ногти болезненно впились в кожу, Вэнь Шаньяо слушал Линь Лана. Казалось, тот издевается над ним, словно специально рассказывая о незавидной участи Шанбиня, от которого остался лишь старый дворец в горах Дуфан. Ни имен, ни фресок, ни записей… Почти ничего не осталось от некогда шестого клана. Не все демоны и духи о нем помнят.

– Вам стоит благодарить императора Тоу за то, что кланы все еще существуют и даже стоят выше школ. Знаете, сколько сейчас достойных школ, которые только и ждут возможности занять ваше место? – Плеть наконец рассекла мягкую кожу Ши Фэнми до крови, и в воздух брызнули алые капельки. – Клан Бэйай уже подставил себя, и одна из выдающихся школ спокойно заменила его. Кто сказал, что и с остальными кланами такого не может быть?

Плеть щелкала в воздухе, обрушиваясь на спины юношей. Длинные красные полосы вскоре начали кровоточить, кожа лопалась и расползалась, и каждый следующий удар становился болезненнее предыдущего. На двадцатом Ши Фэнми уже подвывал, а из глаз Вай Сянцзы текли слезы, пусть он и молчал. Лэн Шуан лишь морщился, закрыв глаза и хмурясь. На его лице выступил пот, срываясь с кончика носа и подбородка каждый раз, когда плеть касалась спины.

Стоило плети коснуться спин тридцать раз, как Ши Фэнми все же закричал. Хрипло, без сил и так жалко, что стало не по себе. Даже Вай Сянцзы не сдержал вскрика, когда плеть прошлась по