Истина лисицы - Юлия Июльская
– Велите приготовить повозку, – приказал он. Его советник, до того спокойно стоявший поодаль, встрепенулся. – И соберите мой отряд. Выдвигаемся завтра.
– Но, господин, – запротестовал советник, – вам не стоит покидать Иноси в это неспокойное время.
Мэзэхиро поднял руку, останавливая его.
– Мне нужно покинуть Иноси, если мы хотим, чтобы время стало спокойным, – отрезал он. – Я лично прослежу, чтобы Ямагучи Кунайо сделал всё как следует. А после… После Шинджу наконец вздохнёт свободно.
⁂
– Она не могла так сказать… – Он в замешательстве дёргал пряди своих волос и пытался осмыслить услышанное. – Ненасилие, всё наше учение строится на ненасилии, – бормотал Ёширо.
– Ёширо-сан, я точно знаю, что слышала, – сказала Киоко-хэика.
– Я тоже слышала, – подтвердила Норико.
– И я, – кивнул Хотэку.
– Но как?.. И что вы будете делать?
– Я не знаю, – Киоко-хэика выглядела раздражённой. – Я не собираюсь никого убивать.
– Киоко, тебе нужна её помощь, – заметила бакэнэко. – Ты не можешь просто отказаться.
– Не могу? Смотри. – Она встала и пошла вдоль реки в сторону Хоно. Ёширо тут же вскочил и последовал за ней. Сзади послышалась возня.
– И что, всё это было зря? – крикнула Норико. – Зря плыли за море, зря Ёширо отказывался от своего лисьего братства…
– Соги, – поправил он.
– Да плевать. Зря тащились к Инари? Ты уже встретилась с ней, она сказала, что поможет. Убей одного ногицунэ – и получишь союзника, с которым никакой Мэзэхиро не справится.
– Не думаю, что она стала бы сражаться за нас, – голос Киоко-хэики был холоднее вод Созо. – Я просила лишь дать совет, а не встать на нашу защиту. Это не стоит чьей-то жизни.
– О, да неужели? Ты, кажется, не понимаешь, что значит получить помощь богини! – Норико обежала их и остановилась перед Киоко, вперив в неё озлобленный взгляд. – Ты ведёшь себя как ребёнок, а пора повзрослеть. Думаешь, мы вернёмся, ты поговоришь с Мэзэхиро, он любезно передумает, и мы все счастливо заживём?
– Я знаю, что будут смерти, – Киоко-хэика не кричала, нет. Но её голос рокотал громом, столько силы было в каждом слове. – Я знаю, что мне придётся убивать. Каждому из нас. Но ещё я знаю, что убить Мэзэхиро, убить самураев, что служат ему, убить тех, кто сжигает жилища ёкаев и выгоняет их из собственных домов, убить тех, кто отравил ненавистью мой дом, – это совсем не то же, что убить одного несчастного ногицунэ, который не угодил Инари своим выбором свободной жизни. Кайто – ногицунэ, Норико. Убьёшь его?
Норико даже не задумалась и ответила уже спокойно:
– Если передо мной встанет выбор – ты или Кайто, я не задумываясь вскрою ему глотку собственными когтями.
Киоко-хэика покачала головой.
– Это неправильно, Норико.
– Твоя детская вера в прекрасный и добрый мир была милой до определённого времени, – тихо сказала бакэнэко. – Но не сейчас. Твоё нежелание принять, как всё устроено, может стоить многих жизней. Кто будет виноват в этом случае: убийца или тот, кто мог его остановить, но не стал этого делать?
Императрица молчала. Ёширо слышал её тяжёлое дыхание, но не смел вмешиваться. Хотэку, стоявший рядом, тоже покорно молчал, позволяя им разобраться самостоятельно.
И всё же в его голове никак не укладывалось, отчего вдруг Инари запросила такую высокую цену за своё расположение. Жизнь! Словно всё, что он знал о ней, было чьей-то искусной ложью, а истина… Истина была скрыта даже от самых верных кицунэ.
– Мы идём в Хоно, – устало, но твёрдо сказала Киоко-хэика. – Мне нужно всё как следует обдумать.
⁂
Норико была неправа. Нельзя убивать невиновных. Даже у войны, даже у жестокости должны быть пределы. Киоко знала, что в войне погибнут и те, кто встанет на её защиту, – множество невинных и доблестных людей и ёкаев. Но они пойдут добровольно, она не станет никого принуждать, они сами сделают свой выбор. Ногицунэ этот выбор никто не давал. Да и не отдал бы дикий лис свою жизнь за неизвестную чужеземку. Зачем?
Для чего Инари нужна эта жертва? Почему именно такое условие?.. Киоко силилась понять, но никак не получалось. Норико говорила, что наказ богини нужно исполнить, её расположение, её совет стоят того, это неприятная, жестокая необходимость, – но, может, Киоко и сама сумеет справиться? Да, она не знает, как вести войны. Да и союзников у неё хватит на пару мгновений боя с армией сёгуна – быстрая смерть для каждого из них. Где взять ещё? К кому идти? Что говорить и как просить кого-то идти на смерть ради неё и будущего империи? Людям это точно не нужно – их Мэзэхиро не трогает, а некоторые наверняка и рады, что он теперь во главе империи.
Что до ёкаев – на что способны тануки и паучихи? Или безликие ноппэрапоны, если они и правда есть? Да и где искать выживших?
Слишком много вопросов – и ни одного ответа. И всё это под тягостным чувством бесполезности такого долгого пути. Зачем Сиавасэ-сэнсэй их отправил сюда? Без танка, без предсказаний… Зачем она его послушала? Сама виновата, сама сделала этот выбор и потащила за собой остальных. И всё зря. Каждый сделанный шаг – зря.
– Киоко-хэика, – на плечо легла рука, и она вздрогнула. Хотэку-сан смотрел обеспокоенно. – Прошу прощения, – он тут же убрал руку. – Я вас трижды окликал, но вы не слышали.
– В чём дело?
– Привал. Нужно отдохнуть.
Она не чувствовала усталости и совсем не замечала времени. Но, увидев, как остальные уже сошли с тропы и разбрелись по лесу в поисках хвороста, согласно кивнула.
– Хорошо. Что от меня нужно?
– Лишь отдохнуть, – улыбнулся Хотэку-сан, но в улыбке этой не было радости.
Киоко благодарно поклонилась, сошла за ним с тропы и укрылась в тени голого клёна.
Сердце дракона,
вновь воспылавшее, – весть
мира
