Истина лисицы - Юлия Июльская
– …и ты меня совершенно не слушаешь.
Проклятье.
– Прости, я…
– Я понял, что ты, – он наклонил голову набок и прищурился, но затем вернул себе серьёзное выражение. – Я говорил, что очень переживаю из-за того, что лишился своего дома, своей соги. И переживаю, что помогаю Киоко-хэика лишь из-за собственной гордыни и желания увидеть богиню, которое она во мне пробудила, – намеренно, конечно. Я ведь всё понимал, но всё равно поддался.
Чо тряхнула головой, полностью сосредоточиваясь на его словах.
– Почему тебя это так беспокоит? Ты делаешь то, что хочешь, в этом нет ничего плохого. Даже если твоя религия считает иначе. Даже если ты поддаёшься греху – ну и ладно, мы все неидеальны.
– Вот видишь, – он улыбнулся, – а могла бы меня ранить. Теперь ты знаешь, где будет больнее всего.
– Но у меня нет желания тебя ранить, – возразила она.
– Но ведь ты это любишь, признай.
– Обычно – да, – не стала лгать Чо. – Но тебе причинять боль я хочу меньше всего.
– Вот почему я откровенен. Никто не сможет разоблачить меня, если я сам буду иметь достаточно силы, чтобы принять свои несовершенства. В монастыре я сначала скрыл, кто вы и зачем пришли. Оставил недосказанность в своих намерениях дойти до Созо, но осё уже всё знал. И было больнее не оттого, что я такой гордец и решил отправиться за своим желанием. Было больнее оттого, что меня раскрыли, уличили во лжи. Вот что породило стыд. Поэтому я выбираю откровенность. Не всегда достаёт мудрости, но жизнь продолжает учить и показывать, что так вернее всего.
Чо кивнула. Она начала его понимать.
– Спасибо, что спросил у меня о тревогах. Ты прав: после признания в своём стыде и желании закрыться мне самой стало легче. И стыд ушёл.
– Спасибо, что сумела открыться, – он улыбнулся и взялся за палочки. – А теперь, прошу, попробуй наконец эти корни лотоса.
– С чем они? – Чо подцепила кусочек корня, на который налипла чёрная стружка.
– Муэр. Древесные грибы.
– Они точно съедобные? Выглядят… чёрными.
– Точно. – И в доказательство Ёширо отправил кусочек в рот, начал жевать и прикрыл глаза в наслаждении.
Чо последовала его примеру. Вспоминая, как смаковала вчера напиток, как позволяла языку улавливать тонкие перемены вкуса, она откусила совсем немного – и во рту расцвёл целый букет из неизвестных ей ощущений. Глаза широко раскрылись.
– Специи, – пояснил Ёширо. – Вы их не используете?
Чо пожала плечами. В её деревне специи были лекарствами, никто не добавлял их в еду. Для вкуса был соевый соус, который делал всё тот же Иша-сан. Но это было нечто совершенно другое. Она осторожно прожевала, не в силах проглотить этот вкус, заставить себя прекратить его чувствовать.
– Чо, ешь, – улыбнулся Ёширо. – Там ещё много.
Она послушно проглотила и улыбнулась:
– Я ничего подобного никогда не ела.
– Тогда обязательно потом приготовь себе грибы отдельно. Я покажу как. Должны понравиться.
Отправив в рот новую порцию лотоса, Чо кивнула. Это было почти так же невероятно, как то, что она испытала вчера. Почти так же волнительно и откровенно. Может ли человек вообще испытывать столько удовольствия? И почему она не чувствовала ничего подобного раньше?
Она взглянула на Ёширо – тот подцепил палочками какой-то красный овощ и посмотрел на неё, их взгляды встретились. Он улыбнулся.
Пусть прошлое остаётся за морем, всё это больше не имеет значения. Чо мечтала о покое – и нашла его. Она счастлива. Возможно, впервые за последние двенадцать лет. Что бы ни произошло дальше – она будет пытаться сохранить это спокойствие любой ценой.
⁂
Иоши отпускал её с трудом. Он думал, что уже смирился, но, когда они встали вчетвером у лаза, чтобы попрощаться с Киоко и Ёширо-саном, он обнял её и никак не мог заставить себя отпустить.
– Вы точно не замёрзнете? – спросил он, когда Киоко всё-таки вынудила его отстраниться, чтобы проверить припасы в сумке.
– Я одета очень тепло. Ёширо-сан позаботился об этом. – Она продемонстрировала ему те самые фука-гуцу – плетёные ботинки, подбитые изнутри несколькими слоями тёплого, по-особому сотканного полотна, – и плащ, под которым было надето вполне тёплое походное кимоно в несколько слоёв.
Иоши удовлетворённо кивнул, оценив наряд, и тут же снова спросил:
– А если ногицунэ?
– Я доставлю императрицу в безопасности, – пообещал Ёширо-сан.
– А если они стаей нападут?
– Они не нападают стаями, – уверил кицунэ.
– А если всё же?..
– Иоши, – Киоко посмотрела на него так умоляюще, что ему стало стыдно. Хотя почему он должен стыдиться того, что беспокоится о ней? – У меня Сердце дракона, а Ёширо-сан – двухвостый лис, который целый век обучался у осё. Мы сможем за себя постоять. Не думаю, что свора диких оборотней действительно станет для нас преградой.
– Всё так, – подтвердил Ёширо-сан.
– Хорошо, – вздохнул Иоши. – Надеюсь, так и есть. Но если я узнаю, что кто-то тебе навредил в пути, – сказал он Киоко и повернулся к кицунэ, – я спрошу с вас.
– Несомненно, – ответил Ёширо-сан. – Я сам принял эту ответственность.
– Отвечаете жизнью за неё.
– Обоими хвостами.
– Головой.
– У нас хвосты ценятся больше.
– Что, серьёзно? – не поверил Иоши.
– Голова может быть пустая, а вот хвосты – показатель мудрости, силы и опыта. Их количество имеет очень большое значение, поэтому мы обычно ручаемся хвостами.
– Как угодно. Просто будьте осторожны и доберитесь до богини в целости. И, Киоко, – он снова повернулся к ней, – можно на пару слов?
Она посмотрела на кицунэ, тот кивнул, и они с Иоши отошли в сторону, оставляя Ёширо-сана с Чо, которая – этого Иоши никак не ожидал – тоже пришла провожать императрицу.
– Иоши, всё будет хорошо. Ты слишком тревожишься, – начала Киоко, стоило им отойти. – Я не беззащитна. Я, между прочим, тебя у Сусаноо выменяла, так что с ногицунэ уж как-нибудь справлюсь.
– Я понимаю. – Иоши взял её за руки и притянул к себе, вновь заключая в объятия. – Прости. Мне ни разу не удавалось тебе помочь, и сейчас я снова бессилен. Это сложно.
– Ты император, – напомнила Киоко. – Когда придёт время, ты займёшь трон и будешь управлять империей.
Иоши прижал её крепче и улыбнулся.
Не будет. Правление Киоко станет новой эпохой в истории Шинджу, всё переменится. Не Иоши будет правителем – она. Пусть сама пока этого не осознаёт. Или не желает осознавать.
– Просто береги себя. И если вдруг, – он отстранился и заглянул в её глаза, глаза Ватацуми, где сейчас в свете торо бушевали штормовые волны, – если вдруг Инари не поможет – не отчаивайся. Мы найдём союзников, найдём помощь.
– Я не
