Истина лисицы - Юлия Июльская
Забыть, кто он есть? Оставить мирскую жизнь? Нет, он не был готов. Иоши бросил полный недоумения взгляд на Ёширо, но тот лишь кивнул: не переживайте, всё хорошо. Иоши так не казалось.
– Знаете ли вы, кто я? – он решил зайти издалека. Быть может, так сэнсэй поймёт, что отречься от жизни Иоши просто не может. Он – император. Да, бывший и в некотором роде мёртвый, но, как хотелось верить, и будущий.
– Это не имеет значения, – осё казался совершенно безучастным. За всё время беседы он не проявил ни единого чувства, даже заинтересованности. Весь его вид свидетельствовал о том, что для него нет никакой разницы, готов Иоши или нет.
«Оставайся или уходи – мне всё равно». Вот что говорило его тело.
– Если вы решаете снять свои одежды, чтобы облачиться в кэсу, становится совершенно неважно, кем вы были, – пояснил Хадзиме-сэнсэй. – Здесь вы сёкэ. Всё, что было до, теряет своё значение, потому что с этого времени ваша жизнь в руках Инари.
– А если я захочу уйти?
Недоверие росло. Оставаться здесь навечно Иоши точно не собирался, а осё говорил так, словно вся прочая жизнь вовсе перестаёт существовать.
– Мы погасим свечу, – просто ответил сэнсэй.
Это всё прояснило.
– Тогда я готов.
⁂
Когда Иоши выдали кэсу и провели в павильон Сна, чтобы он мог переодеться, Ёширо, превозмогая нервную дрожь, обратился к осё:
– Хадзиме-сэнсэй, остаток последнего месяца и часть нового я буду за пределами монастыря.
Он решил не просить – говорить. Дело-то решённое. Что бы ему ни сказали, он пойдёт, а значит, и дозволения спрашивать нечестно.
– Вот как, – тихо сказал учитель. – Куда же ведёт тебя твоя ками?
– К озеру Созо.
– Увидеть пробуждение природы близ обители богини? Помнишь ли ты, что следует за желаниями?
– Желания есть причина страданий.
– Молился ли ты богине, прося избавить тебя от желания? Очищал ли свой разум медитацией с сякухати?
– Сэнсэй, – Ёширо склонил голову перед учителем, – от всех ли желаний нужно избавляться? Если оно мне доступно, почему я должен его искоренять?
– Где же твой второй хвост, Ёширо? Где мудрость, полученная веком жизни? Мы отдаляемся от духовной жизни, когда бежим за желаниями в мирской суете. Из чего растёт твоё стремление к Созо? Не из гордыни ли, не из любопытства ли? Утолишь желание – подкормишь почву, зерно укоренится.
Ёширо это знал. Он готовился к этому разговору и множество раз проговаривал ответ, который всё объяснял.
– Ко мне обратились за помощью, – сказал Ёширо.
– Люди.
– Мы ведь ценим всё живое, а их тоже создала Инари.
– И потому мы приняли твоего друга в Дзюби-дзи, приняли в согю, – согласился сэнсэй.
– Шинджу сейчас обитель насилия и зла. И эти люди хотят низвергнуть это насилие. Они верят, что путь к Созо поможет им.
– Вот как.
– И я согласился им помочь, ведь мы избираем путь ненасилия не только исключая действия, но и исключая бездействие, когда можем помочь. Простит ли Инари, если я не отвечу на просьбу?
– Гости твои – свергнутые император и императрица, – это был не вопрос. Хадзиме-сэнсэй знал. Но откуда? – И хотят они не просто к Созо. Не просто увидеть, как водопад низвергается из него, обращаясь в реку, как возрождается природа после времени смерти. Нет, они желают узреть богиню, они надеются получить её помощь и её благословение.
– Как вы…
– Ты забыл, сколько у меня хвостов, Ёширо. Я живу много дольше тебя. Я повидал многих сёкэ, что искали пути к Инари. Я повидал и многих осё, что сдавались своей гордыне. Ты же помнишь историю нашего дайси? Не нынешнего, а того, что был за два дайси до него. Помнишь, чем закончился его путь?
– Он прыгнул в Созо и разбился, упав с водопада, – ответил Ёширо.
– У него было девять хвостов, но отчего-то он решил, что стал достоин узреть богиню. Гордыня – слабость и порок, перед которым порой слабеют старейшие и мудрейшие из кицунэ. Он отправился к озеру, но стражи не пустили его, как не пускают никого. Тогда он дни и ночи стоял у водопада и молился. А когда и это оказалось бесполезным – он отчаялся. Его желание привело его к такому страданию, таким стенаниям его ками, что он обратился в лиса, бросился на стражника и перегрыз ему горло.
– А затем поднялся к озеру, чтобы разбиться в водопаде.
– Верно.
– Учитель, я знаю, что желание видеть богиню губительно. И знаю, что этот поход, вероятно, обернётся ничем. И всё же Киоко-хэика – дочь рода Миямото. Разве могу я отказать в помощи? Пусть лучше мы дойдём, встретим стражников и уйдём ни с чем, чем я откажу той, что желает искоренить зло. Как знать, быть может именно Киоко-хэика, императрица с Сердцем дракона, всё же достойна встретить богиню.
– Надежда, – покачал головой учитель. – То же, что и желание. Но ты не спрашивал моего дозволения, а значит, уже принял решение покинуть согю.
– Но я ухожу не навсегда! – возразил Ёширо. – Дзюби-дзи – мой дом. Другого у меня нет.
– Ты покидаешь дом, Ёширо, следуя за недостижимым. Покидаешь его с надеждой и желанием. Мы не знаем, чем обернётся твой путь, но твой огонь погаснет. В день, когда ты привёл к нам нового брата, ты лишил нас себя. И мы примем это решение, ведь Инари даровала нам свободу выбирать, и мы не вольны забирать эту свободу у тебя. Твоё решение прийти к нам было добровольным, и таким же добровольным стало решение уйти. Отправляйся в павильон Сна, собери свои вещи и готовься в путь. Твоя подушка перейдёт новому жителю Дзюби-дзи.
– Да, сэнсэй, – Ёширо смиренно поклонился, но сам смирения не чувствовал. Его выгнали, отлучили от монастыря. За то лишь, что он согласился помочь, за то, что не отвернулся от просящего. Разве это честно, разве справедливо? Больше века он служил Дзюби-дзи, служил своей соге и служил своей богине. И что теперь? Его
