Истина лисицы - Юлия Июльская
– Это достойная цель, – Ёширо низко поклонился, отдавая дань уважения императрице. – Я проведу вас к Инари. Но, как и сказал, одну. Императору и остальным, к сожалению, придётся дождаться вас здесь. У меня есть дом, оставшийся от матери. Я там редко бываю, но, надеюсь, он станет достаточным убежищем на несколько недель ожидания.
– Несколько недель! – воскликнул император. – Киоко, ты не можешь на это согласиться.
– Я принимаю условия, – просто сказала Киоко-хэика.
Кулаки её супруга снова сжались, как тогда, в кондо. Сколько злости… Вот кому не помешало бы пожить в монастыре.
А может…
– В Дзюби-дзи принимают путников, – сказал Ёширо. – Если вы желаете, мужчины могут остаться здесь, а женщины – в доме.
– Желаем, – в один голос ответили Норико и Чо.
– Я… – парень с крыльями замялся. Сомневается, оно и ясно. – Меня восхитил ваш удар, было бы интересно посетить ваши тренировки.
– Ненасилие наша основа, – предупредил Ёширо. – Мы не сражаемся. Всё, что мы здесь делаем, – познаём доступные грани собственных ки.
Взгляд императора изменился, его злость поутихла и уступила место заинтересованности.
– Самураев – воинов в Шинджу, – пояснил Хотэку, – готовят совершенно иначе. Мы учимся сражаться оружием.
– Нам не нужно оружие, – улыбнулся Ёширо. – У нас есть сякухати.
На лице Хотэку отразилось замешательство.
– Флейта?
– Флейта, – Ёширо улыбнулся шире, вспоминая свои первые недели, даже месяцы в Дзюби-дзи. Этим парням придётся нелегко. Он-то был юнцом, который знал, куда идёт, и был готов ко всему. А эти совершенно не подозревают, что их ждёт.
– Решено, – подытожила Норико. – Вы двое – в монастырь, мы с Чо… – тут она замялась. Соседство с этой девушкой, судя по всему, радости ей не доставляло – странно, потому что в своей наглости они были почти одинаковы. – Мы с Чо – в дом. Только скажи, где он.
– Не торопитесь, мы ещё пробудем в городе несколько дней, – предупредил Ёширо. – Придём к Инари ближе к началу времени роста, она будет в лучшем расположении духа. Время смерти – время отдыха богини. Боюсь, можем разгневать, побеспокоив слишком рано. Если придём к завершению её отдыха – полагаю, это немного увеличит наши шансы. Или хотя бы не сведёт их к нулю.
– Благодарю, – Киоко-хэика поклонилась, и Ёширо ответил на этот поклон. Ему нравилось, что она, в отличие от первого раза, уже складывала руки у груди, принимая правила их мира. – Ваша помощь и благосклонность – большая честь для всех нас.
Тут уж Ёширо приложил все усилия, чтобы сдержать свою усмешку. Норико точно не считала его помощь благосклонностью – скорее данностью. Император был вовсе не рад, что ему не позволяют следовать за супругой. Хотя после всего, что Ёширо услышал, он опасался, как бы тот не решил применить насилие, чтобы отправиться с ними. Единственное, что, вероятно, могло ему помешать, – неодобрение Киоко-хэики. То, как он смотрел на неё… Она была его Инари, его богиней. Он бы ни за что не захотел её разочаровать.
– Сейчас мне нужно вернуться в монастырь, – спохватился Ёширо. Стража, которая оставалась ему для сна, беспощадно уходила. Сколько от неё осталось? Коку, два? – Мы здесь живём по строгому расписанию, так что забудьте о вольностях, которые до этого себе позволяли. Пройдитесь пока по городу. Норико, покажи здесь всё нашим гостям. А я присоединюсь к вам после рассвета на поверхности, когда бонсё ознаменует приход стражи тануки.
Он ещё раз поклонился – как много поклонов для одной ночи! – и прошёл через тории, возвращаясь на территорию монастыря. Скоро молитва, а после ему придётся как-то объяснить свой уход осё и оставить им на попечение двух чужаков. Ему хотелось верить, что он творит благо. Быть может, император найдёт здесь собственный путь – в сторону от злости, что поедает его изнутри.
Но предстоящий поход… Эту затею вряд ли кто-то одобрит.
⁂
– Норико, – Хотэку отозвал её в сторону, и сердце Норико ухнуло куда-то вниз. Что он хочет, зачем зовёт? Неужели им всё-таки придётся говорить о той ленте? Она её так и не смогла вплести… Пыталась сама подвязать волосы – но получалось так криво, что лучше уж без неё. – Прости, что я так… Но они же выберут без нас еду на завтрак?
– Если нет, просто стащу у кого-нибудь рыбу, – отмахнулась Норико.
– В этом теле будет трудновато. – Он с сомнением осмотрел её с головы до ног, и ей это… понравилось?
Да что с ней не так?
– Ты меня недооцениваешь, – она усмехнулась и обнажила клыки, пытаясь совладать с внутренней дрожью от догадок, о чём он хотел поговорить. Только бы не о цветах, только бы не о цветах… Переживаний добавляло и то, что сам Хотэку выглядел взволнованным.
– Что ты знаешь о тэнгу? – выпалил он.
О. О… Этого вопроса Норико никак не ожидала. О тэнгу она знала мало. Почти ничего. Хотя они тоже были своего рода соседями бакэнэко, жителями гор. Но жили западнее, на вершине Ториямы – горы, к которой кошки старались не подходить.
– Тэнгу – отшельники, – ответила Норико, – нам мало что о них известно. А почему ты спрашиваешь?
Хотэку приподнял одну бровь и теперь смотрел выжидательно.
– Что? Я должна сама догадаться?
– Норико, ты никогда не задумывалась, почему я один такой ёкай на весь остров? – спросил он в ответ.
Она не задумывалась. Птиц и птиц, какая разница, откуда такой взялся. Но сейчас, когда он спросил…
– Нет же, – она осмотрела его с сомнением. – Ты совсем на них не похож.
– А какие они?
– Мерзкие, – скривилась Норико.
– Но разве ты не называла меня мерзким птицем?
– Ты мерзкий иначе! Совсем по-другому. Тэнгу заносчивые, считают себя лучше других и редко, очень редко спускаются со своей горы. От них так и несёт презрением.
– Вот как?
– Что это ты ухмыляешься? Намекаешь на меня? Да я только Чо презираю. Не такая уж и заносчивая. У меня даже друзья есть, между прочим!
– А у них, значит, нет?
– Друзья других видов, – поправилась Норико. – А тэнгу и слова лишнего никому, кроме своих, не скажут.
– Ёширо-сан сказал, что у них есть крылья.
– Есть, – согласилась Норико. – Но они не особенно похожи на людей. Не так, как ты.
– И всё же у них есть крылья, – повторил Хотэку.
– И что? Они же другие. Мало ли у кого ещё есть крылья.
– И у кого же?
Ёми тебя побери, а ведь действительно… Норико не знала больше ёкаев с крыльями. Небо принадлежало птицам и тэнгу, а значит…
– Ты хочешь с этим разобраться, да?
– Не знаю. – Он поджал губы и задумался. – Я всю жизнь пытался
