Повесть о кольце - Джон Рональд Руэл Толкин
На востоке он видел обширные неведомые страны, безымянные равнины, неисследованные леса. На севере лежала, как лента, Великая Река и четко рисовались вдали Туманные горы. На западе он увидел обширные пастбища Рохана и замок Ортанк в долине Изенгарда с высокой башней, похожей на черное копье. На юге, у самых его ног, Андуин низвергался водопадом Раурос в пенистую бездну, над которой трепетали радуги. А вдали он увидел могучую дельту Реки, и мириады морских птиц, кружащихся в свете солнца, как белая пыль, и серебристо-зеленое море, переливающееся бесконечными, бесчисленными волнами.
Но куда бы Фродо ни взглянул, везде он видел признаки, войны. В Туманных горах кишели, как муравьи. Орки, тысячами выползавшие из каждой норы в них.
Под сенью Чернолеса Люди и Эльфы вели смертельную борьбу с хищными зверями.
Страна Беорнингов пылала; над Мориа нависла черная туча; у пределов Лориена поднимался черный дым.
Всадники скакали по лугам Рохана; стаи волков выходили из Изенгарда; из гаваней Харада отплывали боевые корабли; а на востоке двигались неисчислимые армии, с мечами, с луками, с копьями, с боевыми колесницами.
Темный Владыка приводил в движение все свои силы. Фродо снова взглянул на юг, в сторону Минас Тирита, и увидел белокаменный, многобашенный город, сверкающий сталью оружия, расцвеченный знаменами вождей; и надежда вернулась к нему. Но потом его взгляд начал словно против воли обращаться к востоку; миновал разрушенный Осгилиат, миновал башни Минас Моргула и страшные Горы и уходил все дальше, к самому Горгороту, мрачной равнине в Стране Мрака. Там лежала тьма. В дыму пылало великое пламя, извергаемое Горой Ужаса. И тут, наконец, его взгляд остановился: он увидел стены над стенами, бастионы над бастионами, черную, невообразимо мощную, с башнями из стали, с воротами из алмаза твердыню Саурона — Барад-дур. Всякая надежда покинула его.
И вдруг он ощутил Око — недремлющее, скрытое в Черной Крепости. Он знал, что оно тоже ощутило его взгляд. Там жила свирепая, могучая воля. Она устремилась к нему; он почти чувствовал ее, как нащупывающий палец. Вот сейчас этот палец найдет его и придавит и завладеет им… Палец коснулся холма Амон Ла, повис над вершиной Тинда… Сейчас он будет здесь! Фродо вскочил, хотел сбежать вниз, но только съежился, закрыв голову серым капюшоном.
Он сам слышал свой голос, кричавший: "Нет, нет, никогда!" Или он кричал: "Да, да, я иду"? Он не мог бы сказать. Потом, словно искра какой-то другой воли, в мозгу у него вспыхнула другая мысль: "Сними его! Сними! Сними Кольцо!".
Обе силы боролись в нем. На мгновение, захваченный между ними, он закорчился в муках. Но вдруг они исчезли; он снова стал самим собою-прежним Фродо, способным к выбору в последний оставшийся ему момент. Он снял Кольцо и увидел, что стоит на коленях перед каменным троном. Черная в ярком свете солнца, прошла над ним тень, словно вытянутая рука; не коснувшись Амон Хена, она протянулась на запад и исчезла. Небо снова поголубело, и Фродо услышал щебет птиц на деревьях.
Он встал. Он ощущал великую усталость, но воля у него была тверда, а на сердце стало легче. Он заговорил вслух, сам с собою:
— Я знаю теперь, что мне делать, — сказал он. — Вот что ясно, по крайней мере: злая сила Кольца действует уже в самом Отряде, и Кольцо должно покинуть его, пока не навредило ему еще больше. Я пойду один. Кое-кому я не могу доверять, а те, кому могу, слишком мне дороги: Сэм, и Мерри, и Пиппин.
И Странник: он стремится в Минас Тирит, и он там будет нужен, так как Боромир поддался злу. Я пойду один. Сейчас же.
Он сбежал с холма и вернулся на ту лужайку, где нашел его Боромир. Тут он остановился, прислушиваясь. Ему показалось, что он слышит крики и зовы из рощи внизу.
— Ищут меня, — сказал он себе. — Интересно, давно ли я ушел от них?
Миновал, наверное, уже не один час. — Он поколебался. — Что мне делать? — пробормотал он. — Я должен уйти, сейчас — или никогда. Другого случая у меня не будет. Неприятно бросать их вот так, без всяких объяснений. Но они, конечно, поймут. Хотя бы Сэм: он всегда понимал меня. И разве я мог бы поступить иначе?
Медленно достал он Кольцо, снова надел его и спустился с холма — невидимый, как ветер, шуршащий в ветвях деревьев.
5.
Когда Фродо ушел, остальные долго сидели на берегу реки, сначала молча и тревожно, потом стали разговаривать. Они старались говорить о чем угодно — о своем путешествии, о приключениях; они расспрашивали Арагорна о Гондоре и его истории, о развалинах великих сооружений на границах Эмин Мюиля, о каменных Стражах Реки и о многом другом; но их мысли все время обращались к Фродо и к Кольцу. Что решит Кольценосец? Почему он медлит с решением?
— Он обсуждает, какой путь будет более отчаянным, — сказал Арагорн, — и я его понимаю. Для Отряда сейчас более, чем когда-либо, безнадежно идти на восток: Голлум выследил нас и вероятно, раскрыл нашу тайну. А идти в Минас Тирит — значит ни на шаг не приблизиться к уничтожению Кольца. Мы можем пойти туда и там сражаться; но ни Денетор, ни все его люди не смогут сделать того, что не под силу было даже Эльронду; они не смогут ни сохранить Кольцо в тайне, ни уберечь от Врага. Что выбрал бы каждый из нас, будь он на месте Фродо? Я не знаю. Никогда еще Гандальф не был нам так нужен, как сейчас.
Леголас предложил вынести решение совместно, не дожидаясь Фродо, а потом убедить Кольценосца принять его. Гимли был того же мнения; но Арагорн возразил, что лучше всего им будет разделиться: если Фродо решит идти на восток, то с ним пойдут Сэм, Гимли и он, Арагорн, а остальные пусть идут в Минас Тирит.
— Мы не согласны! — вскричал Мерри. — Мы не хотим расставаться с Фродо, мы решили так с самого начала. Но в Шире или в Ривенделле дело казалось совсем другим. Жестоко будет отпускать Фродо в Мордор. Мы с ним не расставались
