Саламандра - Полевка

— Где мой Лекс? — Сканд пристукнул братца о стенку и, ощерившись, зарычал, — куда мужа моего дел? — Сканд отвесил брату оплеуху, у того только голова мотнулась в сторону, — что ты лезешь к нему, будто тебе медом мазано? Где Лекс, я тебя пока по-хорошему спрашиваю…

— Я здесь, — пискнул Лекс и сделал невинную мордаху, — с ребенком сплю, а где мне еще быть? — Лекс перехватил сползающего Ламиля, на удивление, ребенок спал, сладко причмокивая, — и вообще, тише! Не разбудите Звезду, а то я не знаю, что с вами двумя сделаю! Разорались среди ночи! Сканд, ты что, по нюху не понял, что на кровати не я?

— Сахарочек! — Сканд отшвырнул Пушана к стене и бросился к ненаглядному, — хороший мой! Что ты здесь спишь, когда у тебя своя кроватка есть?

— Там Пушан спал! — надулся рыжик, — сам его здесь оставил, а сам куда-то сбежал!

— Я тебе цветочек принес…

— …аленькАй… — не удержался от шпильки Лекс.

— Нет, синий, — засуетился амбал и, перепрыгнув через кровать, поднял с пола цветочный горшок, из которого торчал кустик с мелкими синими цветами, — а ты хотел с красными? — загрустил Сканд, но сразу приободрился, — я сейчас! Там вроде что-то было с красными…

— Стоять! — Лекс подпрыгнул на кровати и прижал к себе ребенка, — мне не надо цветов! Мне нужен ты! — Лекс увидел, как засветился от счастья Сканд и решил подкислить радость,

— и вообще, что за бардак в доме? — Лекс пнул слабо трепыхающегося наследника, — почему посторонние в спальне? Уже полночи прошло, а ты где-то шляешься! На улице ветер и дождь, и чего тебе дома не сидится! Почему я сплю с ребенком, будто у меня мужа нет?!

— Не сердись, любовь моя, сейчас все будет! — Сканд лихо подхватил брата и потащил в темень коридора.

Тиро помчался с факелом, освещать дорогу хозяину. Лекс уложил посапывающего Ламиля в кровать и поправил шкурку, чтобы сохранить остатки тепла. Стоило подойти к своей кровати, как ребенок поднял голову.

— Лекс! — Звезда надул губки, собираясь плакать, — Лекс, ты где?

— Я здесь, спи… — пришлось вернуться и сесть рядом, — все хорошо, спи…

— А ты не уйдешь? — сладко зевнул малыш.

— Нет. Я рядом, не переживай, закрывай глазки и спи, — Лекс погладил мех и увидел, как Аши приподнял носом шкуру у спящей Ниюли и как змейка пробрался в теплое местечко. Сканд ворвался в спальню злой, как ящер.

— А теперь объясни, что в нашей спальне делал Пушан! — рявкнул Сканд, но увидев, как проснулся Ламиль, сразу перешел на шепот, — почему он здесь?

— Спроси у Тиро, — Лекс поджал губы и погладил Ламиля по спинке, — я не собираюсь оправдываться. Это я должен ругаться. Вначале тебя потянуло на подвиги, посреди ночи, во время шторма. Следом Пушан решил проведать наш гарем, хорошо, что там был Мэл и развернул его обратно. Там такие сквозняки, он бы там спьяну заснул, простыл и заболел, а нам потом разбираться с Кирелем. Потом Пушан пошел спать и по привычке отправился в свою спальню, хорошо, что я спал с Ламилем, а то получилось бы нехорошо.

— Нехорошо? — Сканд оказался рядом и дыхнул жаром и злостью.

— Нехорошо… — согласился Лекс и встал навстречу мужу, — я бы ему член оторвал, а потом пришлось бы объясняться с Гаури, почему его муж не может исполнять супружеский долг и заниматься воспроизводством потомства. — Лекс обнял Сканда и лизнул его в шею, — расскажешь, где ты цветы в это время года нашел?

— У лекарей, они всегда перед сезоном выкапывают особо ценные растения и прячут в домах, — Сканд немного растерялся и мотнул головой, — не уводи разговор в сторону…

— Тебе так хочется этой ночью поругаться? — Лекс толкнул мужа в грудь, — это я должен ругаться, бросил меня и ушел в ночь.

— Ты же хотел цветов… — Сканд принюхался. От Лекса пахло ребенком и желанием. Здоровяк довольно вздохнул и прижал к себе любимого, — сахарочек… мой, сладенький…

Это были последние связные слова Сканда. Он распустил косичку Лекса и зарылся пальцами в тяжелые пряди. Он бы никому не признался, но волосы Лекса заводили его невероятно. Упругие и непослушные, но так ласково обвивающие пальцы, что казалось, что они как живые выпрашивают, чтобы их приласкали. Лекс тем временем быстро стянул с себя тунику и прижался к горячему телу мужа. Его огонь и желание невероятно возбуждали, и тело требовало продолжения. Когда Сканд скользнул жёсткими пальцами по спине и сжал ягодицы, у Лекса в голове будто бикфордов шнур подожгли. До взрыва оставалось несколько мгновений и надо было успеть сделать самое главное, как загадать желание на падающую звезду.

Все отступило на второй план, только наслаждение, только желание единения здесь и сейчас. Лекс укусил в крепкое плечо и услышал короткий выдох и следом довольный смех, будто муж другого и не ждал. Рыжик был зол и не собирался сдерживаться. После линьки, когда тело подростка сформировалось в тело молодого мужчины, сила и мощь Сканда воспринимались в такие минуты совершенно иначе. Сканд был сильным хищником с мощной разрушительной силой, и когда вся эта мощь сдерживается и подчиняется его желанию, удерживая вес тела на руках или ослабляя объятия, когда ребра готовы проломиться в агонии ласк. Все это ужасно заводило! Адреналиновый кайф — как контролируемый взрыв, как прокатиться на гребне девятого вала, как стоять на краю открытого люка самолета перед прыжком, когда под твоими ногами бездна, которая размажет тебя, если ты струсишь, но ты ныряешь в небеса со смехом, твердо уверенный в собственной удаче и парашюте за спиной.

То же чувствуют укротители тигров, когда сильный хищник ластится и превращается в ласкового котенка, с благодарностью подставляя под ласку горло и позволяя трепать себя за уши. Полнейшая власть, а еще …нежность… нежность к могучему самцу, который замирает от простого поцелуя и жадно собирает крупицы ласки, как бриллианты среди битого стекла. Отдать всего себя в жадные губы, без остатка, и получить вселенную в ответ. Потеряться в водовороте ласк и понять, как внутри расцветает невероятной красоты чудо… Утонуть в крике, когда наслаждение режет, как бритва, тонко, но без промаха, по вывернутым нервам… и обессиленной медузой лежать на вздымающейся тверди, которая оказывается влажной от пота грудью мужа.

Сканд с блаженной улыбкой раскинул руки, и как недавно Аши, которого заездил мелкий, сделал вид, что издох. Если бы не бурно вздымающаяся грудь и подрагивающие бедра, то Лекс вполне мог бы ему поверить. Он и сам,