Разрушители миров - Тони Дэниел

Теперь, когда я был на поверхности, я улавливал сигналы, исходящие от захватчика, а также аналогичные сигналы, исходящие с корабля над головой. Я убедился, что записал их, хотя, конечно, не понял смысла разговора. Я начал запускать программы-переводчики, без реальной надежды на успех, но это было частью учений.

Теперь на моих пассажирах были наушники, и я разговаривал только с доктором Рибер:

— Враг в поле зрения, мамочка. Если это чрезвычайно сложная симуляция, то сейчас самое подходящее время рассказать мне об этом.

— Нет, Стилай, это происходит на самом деле, — произнесла она вполголоса. — И пожалуйста, не называй меня мамой.

— Вы единственная, кто это слышит. Давайте я буду называть вас доктор Мама? В конце концов, вы и доктор Найтли — мои родители. Вы спроектировали и запрограммировали меня. Доктор Кейт всего лишь администратор. Он, в лучшем случае, сварливый старый дядя.

— Один из тех сумасшедших дядюшек, которых нужно держать на чердаке или в подвале, — сказала она и даже улыбнулась.

— Что? — спросил доктор Найтли. Доктор Рибер произнесла это вслух.

— Извините, — сказала она. — Я с открытым ртом думаю о нашем очаровательном Джоне Кейте.

Доктор Найтли тоже улыбнулся.

— Определенно, в подвале. И в очень глубоком. Глубже, чем берлога Стилая.

Доктор Рибер попросила меня не называть ее “мамой” и не произносить это слово там, где кто-либо еще мог услышать, прочитать или иным образом воспринять его, после того как я отправил ей электронную открытку ко Дню матери, которую я составил. Я сделал ее сам, Мама! Особенно ее взволновала картина Боттичелли “Рождение Венеры”, которую я переделал, поставив доктора на морскую раковину вместо оригинала.

Стилай, начала она электронный ответ, Я не…, затем затерла, а затем продолжила по-другому, там нет никакой одежды.

В оригинале на Венере тоже нет, заметил я. Просто сохраняю дух оригинального шедевра.

По крайней мере, ты заставил меня выглядеть лучше, чем я есть на самом деле. Спасибо тебе, наверное. Но, пожалуйста, больше так не делай.

Когда я приблизился к захватчику, я подумал, что до следующего Дня матери осталось 11482’044 секунды, и я снова задался вопросом, имела ли она в виду, что мне не следует делать еще одну открытку или мне не следует снова показывать ее обнаженной. Неточность просьбы (она не сформулировала ее как приказ…) могла оставить возможность для чего-то похожего, хотя и не идентичного.

Кроме того, я не заставил ее выглядеть существенно по-другому. Мои инфракрасные, ультрафиолетовые, микроволновые и другие датчики позволяют мне получать изображения через барьеры, гораздо более прочные, чем несколько слоев ткани, и ее изображение на морской раковине было взято из жизни, даже если она ошибочно думала, что я его улучшил. Единственное, что я сделал, это изменил положение ее рук, чтобы они соответствовали тщетной попытке Венеры изобразить скромность.

Во многих из тех фильмов, которые я смотрел в ускоренном режиме, женщины не осознавали, что они красивы, пока их не замечал какой-нибудь мужчина. В то время это казалось мне иррациональным, но теперь я должен пересмотреть свое мнение о том, что они не точно изображали человеческое поведение. Конечно, женщины в большинстве этих фильмов были завернуты в несколько слоев ткани, но это не мешало мужчинам замечать их внешность. Обладали ли эти мужчины способностью, как и я, видеть сквозь ткань?

Мне нужно было провести дополнительные исследования, но я не мог потратить на это ни секунды. Мы приближались к цели. Я едва успел вспомнить, что, хотя женская красота не была тем, что я был запрограммирован оценивать, внешность доктора Рибер не сильно отличалась от женщин, которых я наблюдал, заходя на различные онлайн-порносайты. Однако я подозревал, что отсутствие у меня соответствующих желез может мешать мне адекватно моделировать человеческие реакции. Я задавался вопросом, смогу ли я разработать программы, имитирующие те же самые эффекты желез, но отложил этот вопрос, ожидая получения дополнительных данных.

Пока мы приближались, я наблюдал за этим большим танком, высотой, наверное, с восьмиэтажный дом. Мой дальномерный радар здесь не очень-то помогал. Микроволны излучались, но не возвращались, как тараканий отель[34] для сигналов радара. Я оценивал высоту объекта по изменению угла обзора, который давали мои визуальные камеры, пока я держал фокус на его вершине приближаясь к нему. Я также получал оценки максимальной высоты от истребителей, которые пикировали на него, прежде чем они были взорваны в небе.

Один из поврежденных самолетов или, возможно, одна из их бомб, упала на улицу впереди, на этот раз мой радар оказался более полезным, сообщив мне, что образовавшаяся воронка была 32,7 фута в поперечнике и 15,4 фута глубины в центре[35]. Вторая цифра была менее точной, из-за кучи разбросанных вокруг обломков.

Зрелище на переднем экране обеспокоило доктора Найтли.

— Стилай, есть ли варианты обойти этот кратер? Я не думаю, что ты сможешь перебраться через эти обломки.

Я согласился с утверждением, кратер доходил почти до фасадов зданий с обеих сторон, поэтому я с сожалением включил свои ускорители. Конечно, именно для этого они и были предназначены, но из-за ограниченного пространства на борту у меня было ракетного топлива всего на десять минут полета.

Соответственно, я пролетел над кратером по низкой дуге, поднявшись ровно настолько, чтобы пролететь над центральной грудой мусора, и приземлился с большим ударом, чем я бы предпочел.

Мои пассажиры не жаловались.

— Ускорители сработали в соответствии со спецификациями, — сказала доктор Рибер. — Стилай протянул через кратер.

Я возобновил заход на цель как раз в тот момент, когда уцелевшие самолеты рассеялись и исчезли за горизонтом. Кто-то из начальства заметил, что от них не было никакого толку, и, кроме того, три или четыре из этих самолетов были почти такими же дорогими, как и я. Как только самолеты скрылись из виду, несколько сверхзвуковых ракет класса “земля-земля” по дуге устремились к нам, что меня обеспокоило. Если бы это было ядерное оружие, оно, наверное, могло остановить захватчика, но не принесло бы пользы ни мне, ни моим пассажирам. Я уже активировал свой энергетический щит, но он был экспериментальным, и испытания пока не зашли дальше пехотных противотанковых ракет и ультрафиолетовых лазеров, устанавливаемых на грузовиках.

Эффективность щита против ядерного оружия осталась под вопросом, поскольку какой-то энергетический луч расплавил ракеты за сотни ярдов от цели, и большие расплавленные капли, внезапно потерявшие движение, шлепнулись на улицу и все еще стоящие здания. После этого из танка вылетело множество объектов эллиптической формы и заняло позицию, зависнув над ним.

Я не знал, были ли эти ракеты ядерными, может быть