Оракул с Уолл-стрит 9 - Алим Онербекович Тыналин

— Патрик, — сказал я, поднимая голову и глядя ему в глаза. — Они получили все. Абсолютно все. Мы проиграли.

О’Мэлли опустился в соседнее кресло, положив оружие на колени. За окном светили фонари, их свет тускло пробивался сквозь тяжелые бархатные шторы.

— Что именно было в записной книжке, босс?

Я закрыл глаза, вспоминая содержимое украденного блокнота. Каждая страница хранились в памяти. Его пропажа как нож в сердце.

— Списки всех наших людей в полиции, суде, мэрии. Фамилии, должности, размеры взяток. Финансовые схемы банка, как мы обходим федеральное законодательство, откуда берем деньги для кредитов. Компромат на сенаторов, конгрессменов, судей, все, что я собирал три года.

Я не сказал, что с самого начала записывал в книжку свои прогнозы на будущее, подтверждающие тот факт, что я точно знал его. Особенно наступление Великой депрессии.

— А связи с Комиссией?

— И это тоже. Подробности всех сделок с Лучиано, Лански, Костелло. Суммы, даты, свидетели. Если Морган передаст эту информацию в Бюро расследования…

Я не закончил фразу. О’Мэлли и сам понимал последствия. Федеральная тюрьма Алькатрас для меня, электрический стул для большинства моих людей.

— Может быть, еще не все потеряно? — осторожно предположил ирландец. — Морган ведь тоже нарушал закон, привлекая Синдикат. Если мы найдем доказательства…

— Какие доказательства, Патрик? — горько усмехнулся я. — У Моргана есть мои записи обо всех преступлениях, а у меня нет ничего. Только слова перепуганного Винса о полумиллионе долларов, которые никто не поверит.

В доме зазвонил телефон. Резкие трели разрезали утреннюю тишину, заставляя вздрогнуть. О’Мэлли вопросительно посмотрел на меня.

— Отвечай, — кивнул я.

Патрик снял трубку:

— Резиденция мистера Стерлинга, слушаю.

Пауза. Лицо О’Мэлли напряглось в ожидании.

— Позовите хозяина, — прозвучал в трубке знакомый вежливый голос с едва заметным акцентом. — Мистер Морган желает с ним поговорить.

Кровь застыла в жилах. О’Мэлли протянул мне трубку, его лицо было мрачным как грозовая туча.

— Стерлинг слушает, — сказал я, стараясь сохранить спокойствие в голосе.

— Доброй ночи, мой дорогой коллега, — мягко произнес Морган. — Надеюсь, вы обнаружили мою небольшую записку? Мистер Фаулер оказался исключительно ценным сотрудником.

— Что вам нужно, Морган?

— Прямо и по-деловому. Превосходно. — В голосе послышались шорохи переворачиваемых страниц. — Видите ли, я просматриваю здесь ваши записи. Весьма увлекательное чтение. Ваша записная книжка содержит поистине захватывающие подробности. Мне уже удалось разобрать часть вашего шифра, я подобрал к нему ключики. Думаю, скоро я сумею прочитать и другое. Вот, что мне посчастливилось узнать.

Морган сделал театральную паузу, затем начал читать:

— Цитирую: «15 октября. Детектив Томас О’Хара, 14-й участок — три тысячи долларов за информацию о рейдах Бюро расследования. Судья Морис Эпштейн — пять тысяч за оправдательный приговор Джо Адонису. Конгрессмен Фицджеральд…»

— Достаточно, — резко оборвал я.

— О, но это только начало, — продолжил Морган с наслаждением в голосе. — Здесь столько интересного. Например, подробности ваших финансовых операций с мистером Лучиано. Схемы отмывания денег через швейцарские банки. Списки клиентов вашего банка, связанных с подпольной торговлей алкоголем.

Каждое слово било как молот по наковальне. Три года осторожности и конспирации разрушились за одну ночь.

— Особенно меня заинтересовала запись от восьмого сентября, — продолжал Морган. — «Срочная оплата заказа на устранение федерального прокурора Уилсона. Сто тысяч долларов через Мейера Лански». Боюсь, полиция найдет это весьма любопытным.

Я сжал кулаки так сильно, что ногти впились в ладони. Каждая строчка из записной книжки была смертным приговором не только мне, но и десяткам людей, которые доверяли мне свои тайны.

— Чего вы хотите? — спросил я хрипло.

— Разумного решения, мистер Стерлинг. Цивилизованного завершения нашего конфликта. — Голос Моргана стал деловым, официальным. — Я уже давно мог бы вас раздавить. Но я восхищаюсь вашим умом. Было бы жаль лишиться такого гения. Поэтому я опять предлагаю вам добровольную капитуляцию на следующих условиях.

— Слушаю.

— Первое. Вы публично признаете свои ошибки в ведении банковского бизнеса и объявляете о передаче всех активов под управление Альянса промышленной стабильности.

Я закрыл глаза. «Merchants Farmers Bank», мое детище, результат двух лет напряженной работы и риска.

— Второе. Вы даете показания против всех членов так называемой Комиссии, с которыми имели деловые отношения. Подробные показания с именами, датами, суммами.

— Вы хотите, чтобы я сдал всех своих партнеров.

— Я хочу, чтобы вы помогли правосудию очистить Америку от криминальных элементов, — благородно ответил Морган. — Третье условие. Вы навсегда покидаете банковскую деятельность и переезжаете в место, которое определит Альянс.

— А если я откажусь?

Морган рассмеялся, звук был мелодичным, но холодным:

— Тогда через час копии вашей записной книжки окажутся на столах директора Бюро расследования Гувера, генерального прокурора и редакторов всех крупнейших газет страны. К вечеру ваше лицо будет на первых полосах от Нью-Йорка до Сан-Франциско.

О’Мэлли нервно шагал по комнате, поглядывая в окно.

— Представьте заголовки, — продолжал Морган с наслаждением. — «Банкир-гангстер терроризировал Нью-Йорк». «Коррупционная сеть в высших эшелонах власти». «Как один человек купил половину городской администрации». Вы станете самым ненавистным человеком в Америке.

Я почувствовал, как пот выступает на лбу. Морган рисовал картину полного краха, не только моего, но и всех, кто был со мной связан.

— А ваши друзья из Комиссии, — добавил он, — думаете, они простят вам такую неосторожность? Когда их имена появятся в газетах рядом с вашим, они объявят на вас охоту.

— Сколько у меня времени? — спросил я.

— У вас двадцать четыре часа, мистер Стерлинг. Ровно сутки, чтобы принять единственно разумное решение. — В голосе Моргана появились стальные нотки. — После этого вы станете самым разыскиваемым преступником Америки. ФБР, полиция, Синдикат, все будут охотиться за вами.

— А гарантии?

— Мое слово джентльмена, — торжественно произнес Морган. — При добровольной капитуляции вы получите новую личность и возможность начать жизнь заново где-нибудь в тихом провинциальном городке. Возможно, преподавать экономику в местном колледже.

Картина была яркой. Тихая профессорская жизнь вместо власти и влияния в финансовой столице мира.

— Свяжемся завтра в это же время, мистер Стерлинг, — закончил Морган. — Надеюсь на ваше благоразумие.

Гудки в трубке означали, что разговор окончен. Я медленно повесил телефон и посмотрел на О’Мэлли.

— Слышал?

— Каждое слово, босс. — Ирландец сжимал приклад автомата так, что побелели