Патриот. Смута. Том 4 - Евгений Колдаев
Потанцуем.
Здесь же нужно еще быть осторожным, чтобы не покалечить и не убить учителя. Думает ли он сейчас о том же? Убьет и его толпа растерзает. Это уж точно. Мои служилые не стерпят. Так что — до первой крови, как и договаривались. Иначе нельзя. Ни мне, не ему.
Еще один выпад, подшаг.
Франсуа, да ты заманиваешься меня в ловушку.
Следил за его ногами, в последний момент ушел вбок. Лицо его стало удивленным. Не ожидал, что я распознаю уловку. Он сам сократил дистанцию, увел руку вниз, чтобы встретить меня на ответном подшаге.
Еще укол. Маневр. Вращение кисти и рассекающая атака. Я вновь ушел.
— Нападайте, месье. — Ухмыльнулся он. — Что же вы.
Не болтай.
Я крутанул мулинет, чтобы сбить его с толку. Вывернул руку, и резко уйдя влево, нанес удар. Он парировал. Рубанул в ответ. Сталь звенела о сталь, высекая искры. Клинки добрые, подвести не должны.
Мы затанцевали.
Наращивали скорость, быстрее и быстрее. Рубили друг друга и отбивали защитой. Здесь играть, как это было с казаком Богданом нельзя. Противник слишком опытен, тоже может резко выйти и атаковать раньше. К тому же в уколах ему проще достичь цели.
Но, это было красиво. Уверен, со стороны выглядело как яростный обмен ударами. Хотя по факту — лишь примерка фехтовальщиком друг к другу. Понимание скорости и возможностей.
Я продолжал бить сверху справа, возвращаться в приму, бить снова. Раз-два. Раз-два, как на первых тренировках по фехтованию.
Француз дернулся, но не так быстро, как хотел.
Сменил тактику, попытался сделать укол, обозначил. Крутанул финт и вместо груди клинок пошел в бедро. Но моей ноги там уже не было. Хрена лысого ты меня так надуришь. Слишком просто, хотя красиво.
Сместился, ударил сбоку в ответ.
Он, не успевая парировать, отскочил, затем вновь резко сократил дистанцию, выходя на секущий удар. Звал меня в атаку, вытягивал, но я был холоден. Не лез и не поддавался на провокации. Укол! Теперь уходить уже было нужно мне. Сбил клинок, идущий в плечо терцией. Ударил наотмашь без шансов попасть.
Вновь защита.
Обмен ударами, подшаг, отшаг. Резкий выпад француза. Моя рука еле успела уйти в октаву. Чуть подкрутил корпусом. Рубанул сверху. Вновь отшатнулся от его клинка.
Он был хорош, но все же не идеален.
Запыхался, уставал, темп держать удавалось все сложнее. Быстрой победы не было. А я использовал британский стиль фехтования от защиты Альфреда Хаттона. Тратил меньше сил.
Поэтому злость начала бушевать в нем.
Слишком самоуверен, слишком напыщен. Считал здесь нас всех неумехами. Что, удивлен? Франсуа. Столкнулся с человеком, который прочел и отработал те книги по фехтованию, о коих он еще и не знал. Они будут написаны через столетия.
Мы обменялись еще несколькими ударами. Финты, попытки дотянуться, поймать меня. Все мимо.
Француз отступил, покачал головой. Глаза его были злы.
Вновь встал в позицию.
Лицо его из веселого и самодовольного стало напряженным. А я оставался холоден. Настала моя очередь. Но, не увлекаться, теснить, давить, ждать. Чего? Момента и ошибки. С таким противником только так.
Атаковал резко, ударил слева. Сделал финт, выкрутил кистью, перенаправил клинок. Франсуа успел отбиться. Парировал. Теперь я атаковал еще раз уже снизу. Вновь финт рука резко ушла вверх, неся клинок в плечо. Он отшатнулся.
Обман!
Последовал выпад, но я был готов. Вот и ошибка.
Ушел корпусом чуть вбок, клинок шпаги пролетел мимо. А я сделал быстрый подшаг и оказался прямо рядом с противником. Вне зоны укола. Лицо его исказилось в удивленной гримасе. Такому не учили, пока нет. Слишком опасно. Да… Франсуа, ты же не в курсе. Я еще и в рукопашной без оружия весьма неплох.
Левая рука моя схватила его правое запястье. Все кончено.
— Закончим без крови. — Улыбнулся я.
Говорил холодно, хотя в груди горел огонь. Я тоже порядком устал и был измотан. Поединок стоил мне невероятных усилий и концентрации. Француз был отличным мастером. Дерись мы до смерти, пожалуй, было бы даже проще. Подловил бы его и рассек. Но здесь нужно было сделать все красиво. По уму.
Удалось.
Я стоял рядом с ним. Мы оба тяжело дышали. Взмокшие от боя и всплеска адреналина. Лезвие моей сабли лежало у него на бедре. Миг и я мог рассечь мышцу, свалить, вывернуть руку и заколоть лежачего.
Причем француз сделать ничего не мог. Его оружие отведено влево и вверх.
— Ты… Дьявол. — Прошептал он. В глазах было невероятное удивление. — Как… Как?
В этот миг доселе молчавшая толпа, что окружала нас — взревела.
— Воевода! Ура! Слава!
Я отпустил его, отошел на шаг, слегка поклонился.
— Спасибо за хороший бой. Ты пока лучший, с кем мне приходилось биться.
— Я… Я… француз заикался. Ты!
— Говори, Франсуа де Рекмонт. Что не так? Я же одолел тебя в честном бою.
Усмехнулся довольной улыбкой.
— Я… Я убивал людей за деньги. Я бретер, за что и изгнан. — Он говорил, с трудом переводя дыхание. — Во Франции только три клинка. Понимаешь, три! Они примерно равны моему. И то, мы заключили сделку. Никогда не биться друг с другом. Не проверять, кто лучше в реальном бою. Нас даже прозвали четыре всадника. Но… Но… — Он смотрел на меня.
Сокрушенно покачал головой.
— Что, Франсуа?
— Эта техника, эти движения. Твоя сабля хуже моего клинка в поединке. И все равно. Ты победил меня. Кто ты? В этих землях не может быть… Кто учил тебя?
— Имена ничего не скажут тебе. — Я улыбнулся. — Скажем так. Бог дал мне эту науку.
— Господи помилуй. Спаси меня, дева Мария.
Он перекрестился по-своему, очень скудно. Начал повторять слова молитвы.
Я перехватил эфес сабли левой рукой.
— Слава русскому оружию! — Выкрикнул на своем великом и могучем.
Перекрестился размашисто. Это должно было усилить эффект от моей победы. Поднял голову высоко, смотря на небо. Стоя боком к восходящему в Поле солнцу. Смотрел на север.
— Спасибо господь, что направил длань мою.
Повторил крестное знамение.
— Мне, мне… — Франсуа продолжал недоумевать.
Я вновь перешел на иноземный.
— Спасибо за бой, Франсуа. Тренируй моих людей, учи русский язык. Здесь, в этом диком краю, как ты его назвал, тебя ждет много открытий. И это, лишь первое.
