Оракул с Уолл-стрит 8 - Алим Онербекович Тыналин
— Другой источник? — переспросил я.
— Сны, видения, интуиция, — Морган пожал плечами. — Или, возможно, что-то более экзотическое. В конце концов, мир полон загадок, которые наука еще не может объяснить.
Кю появился как призрак, долил чай в наши чашки и снова исчез. Я заметил, что слуга двигается почти беззвучно. Либо это феноменальная подготовка, либо что-то еще.
— Мистер Морган, — сказал я прямо, — вы говорите так, как будто сами обладаете особыми знаниями.
Морган рассмеялся. Звук был мелодичным, но в нем слышались странные обертоны:
— А разве не так? Разве мои инвестиционные решения не кажутся вам предвидящими? Разве я не появился в нужное время в нужном месте, чтобы перехватить ваши сделки?
— Вы следили за мной?
— Изучал, — поправил Морган. — Как изучают интересный экспонат в музее. Ваши методы, ваши связи, ваши особенности.
Он достал из ящика стола тонкую папку и положил на столик. Внутри фотографии. Я выходящий из банка, я в компании людей Лучиано, я на встрече с Рузвельтом.
— Впечатляющее досье, — признал я.
— Неполное, — возразил Морган. — Я так и не смог понять главное. Откуда у двадцатидвухлетнего стажера знания, которыми не обладают даже самые опытные финансисты Уолл-стрит?
Ключевой вопрос висел в воздухе. Я мог либо признаться, либо продолжать играть роль.
— Может быть, вы переоцениваете мои способности, — сказал я осторожно.
— Возможно, — Морган откинулся назад. — Но тогда объясните мне следующее. Почему вы так уверенно избегаете инвестиций в определенные сектора? Почему создали столь необычные связи с нетрадиционными деловыми кругами? Почему ваша стратегия выглядит так, как будто вы готовитесь к событиям, которые еще не произошли?
Морган демонстрировал глубокое понимание моих действий. Либо он был гениальным аналитиком, либо тоже знал будущее.
— А что, если я задам вам тот же вопрос? — контратаковал я. — Ваше появление в Америке, ваши методы, ваши знания об экономических циклах… Все это тоже выглядит так, как будто вы знаете, что произойдет.
Морган замолчал, изучая мое лицо. В комнате стояла тишина, нарушаемая только тиканьем напольных часов в углу.
— Возможно, мы оба необычные люди, — сказал он наконец. — Возможно, у нас есть общие интересы.
— Какие именно?
— Выживание, — просто ответил Морган. — И процветание в условиях, которые большинство людей считают катастрофическими.
Он встал и подошел к окну, глядя на площадь Коплей:
— Мистер Стерлинг, я предлагаю вам партнерство. Не поглощение, не конкуренцию, а сотрудничество.
— На каких условиях?
— Разделение сфер влияния. Я сосредотачиваюсь на европейских операциях и крупной промышленности. Вы на финансовых схемах и нетрадиционных связях. Взаимный обмен информацией. Координация действий в критические моменты.
Предложение было разумным, но я чувствовал подвох:
— А что с текущими проблемами? Мистер О’Брайен вчера выдвинул определенные требования.
Морган повернулся ко мне, его глаза сверкнули:
— О’Брайен горячая голова, но управляемая. У меня есть способы повлиять на ирландское сообщество. Через определенные европейские связи.
— Какие связи?
— Ирландское республиканское движение получает финансирование из различных источников, — уклончиво ответил Морган. — Если эти источники переориентировать, мистер О’Брайен станет гораздо более сговорчивым.
Морган намекал на связи с ИРА или другими ирландскими радикальными группами. Это объясняло его уверенность в возможности решить проблему с О’Брайеном.
— Почему вы это предлагаете? — спросил я прямо. — В чем ваша выгода?
Морган вернулся к креслу, его движения были грациозными как у кошки:
— Мистер Стерлинг, в грядущие времена будет место только для самых адаптированных. Тех, кто понимает реальные правила игры. Вы демонстрируете такое понимание. Было бы расточительно уничтожать вас как конкурента, когда можно использовать как союзника.
— И если я откажусь?
Морган улыбнулся, и в этой улыбке было что-то хищное:
— Тогда мы продолжим играть по старым правилам. Конкуренция, взаимное уничтожение, борьба за ресурсы. Но предупреждаю, у меня значительные преимущества в этой игре.
Угроза была завуалированной, но ясной. Морган показывал силу, но предлагал альтернативу.
— Мне нужно время подумать, — сказал я.
— Конечно, — Морган встал, показывая, что встреча закончена. — У вас есть шесть дней до истечения ультиматума О’Брайена. Я даю вам столько же. После этого ситуация может осложниться.
Он проводил меня к двери:
— Мистер Стерлинг, последний вопрос. Если бы у вас была возможность начать жизнь заново, зная то, что вы знаете сейчас, что бы вы изменили?
Вопрос прозвучал как прямой намек на перерождение или путешествие во времени.
— Наверное, был бы более осторожен в выборе врагов, — ответил я двусмысленно.
— Мудрый ответ, — Морган кивнул. — До свидания, мистер Стерлинг. Надеюсь на продуктивное сотрудничество.
Дверь закрылась за мной, оставив больше вопросов, чем ответов. Джонатан Рид Морган был либо гениальным и эксцентричным финансистом, либо таким же посланцем из будущего, как и я. Его знания, методы, даже манеры говорили о человеке, который знает больше, чем должен знать житель 1931 года.
Но доказательств не было. И этого человека с хамелеонскими глазами и холодной улыбкой нельзя недооценивать, независимо от того, откуда он пришел.
* * *
Поезд Boston Maine Railroad номер триста девяносто два отходил от Южного вокзала Бостона в одиннадцать вечера.
Мы заняли купе первого класса, но расслабиться не удавалось. Две встречи за пару дней, с О’Брайеном и Морганом, кардинально изменили расстановку сил.
Теперь я зажат между тремя могущественными противниками: ирландскими радикалами, загадочным финансистом и постоянной угрозой со стороны чикагской экспансии.
— Босс, — О’Мэлли проверил замки дверей купе, — этот Морган производит странное впечатление. Слишком много знает, слишком уверен в себе.
— Согласен, Патрик. Но пока неясно — друг это или враг, — я смотрел в окно на мелькающие огни небольших городков. — Главное, что он предложил помощь в решении проблемы с О’Брайеном.
Маллоу сидел напротив, сложив пальцы большим узлом:
— Мистер Стерлинг, если этот человек действительно может повлиять на ирландцев, это меняет всю ситуацию. Но какую цену он за это потребует?
— Вот в этом и вопрос, — я достал из кармана визитную карточку Моргана. — Пока он говорит о партнерстве и разделении сфер влияния. Но у меня ощущение, что его истинные цели гораздо масштабнее.
Поезд набирал скорость, увозя нас от туманного Бостона к огням Нью-Йорка. За окном мелькала ночная Новая Англия: фермы, леса, редкие станции с мерцающими фонарями. Четыре часа
