Вся история Петербурга. От потопа и варягов до Лахта-центра и гастробаров - Лев Яковлевич Лурье

думе заседали известные в своем деле горожане: архитекторы Николай Бенуа, Цезарь Кавос, Иероним Китнер и Павел Сюзор; историк Михаил Семевский; адвокат Евгений Кедрин. Они боролись как могли с «трактирной партией», но переломить ситуацию долгое время не получалось. Даже государственная власть видела, что с городским бюджетом происходит что-то постыдное. В результате в 1903 году правила избрания в городскую думу в очередной раз изменились. Несколько увеличилось количество избирателей. Вместо трех курий остались две. В составе думы появилось больше дворян и интеллигентов.

В 1911 году по инициативе Петра Столыпина его шурин сенатор Дмитрий Нейдгардт провел ревизию петербургского самоуправления. Изъяли 25 пудов документов. Арестовали гласных Виктора Дандре и Николая Романова, городского архитектора Евгения Вейнберга. Дандре брал взятки за строительство трамвая и моста Петра Великого. Николай Романов — за строительство Троицкого моста. Вейнберг экономил на сооружении набережных.

После этой истории в 1913 году ситуация наконец-то радикально переломилась. «Трактирщики» оказались лишены большинства в городском представительстве. Вероятно, что случилось это слишком поздно. Отвратительное состояние городского хозяйства несомненно стало одной из причин революционных событий, произошедших в Петербурге сначала в 1905-м, а потом в 1917 году.

Бесконтрольный город

Когда в Европе разразился связанный с урбанизацией кризис, стало очевидно, что необходимо искать новые подходы к управлению развитием городов. Они становились больше и сложнее. Директивное планирование не в состоянии было учесть все детали. Нужно было, чтобы в понимании и решении проблем города хоть каким-то образом участвовали сами жители и профессиональные институции.

Прирост населения сделал совершенно неотложным строительство дорогой и сложной инфраструктуры. Без водопровода невозможно было поддерживать гигиену в многоквартирных домах. Из-за большого числа жителей в отсутствие центральной канализации реки и подземные воды быстро загрязнялись нечистотами, что в свою очередь провоцировало эпидемии и дефицит чистой питьевой воды. Увеличение размеров мегаполисов, появление на их окраинах индустриальных районов требовало создания системы внутригородских пассажирских перевозок.

Огромную роль в том, как складываются города, приобрели частные компании: они строили дома и заводы, организовывали сети общественного транспорта и часто инженерную инфраструктуру. Нужно было научиться довольно тонко направлять эти процессы — так, чтобы не душить инициативу, но в то же время и задавать ей общее русло развития.

Петербург к этому оказался совершенно не готов. Большую негативную роль сыграло то обстоятельство, которое когда-то позволило Петру I и его последователям на престоле легко насаждать свою волю в том, что касается устройства столицы. В отличие от городов, основанных в Средние века в Европе, и даже от Москвы здесь никогда не было укорененного местного сообщества, традиции коллективного принятия решений, связанных с организацией жизни. Все до поры до времени определял император — иногда единолично, иногда пользуясь профессиональной помощью как инструментом реализации своих идей. Город, где с самого начала жили не всегда добровольные переселенцы, мало у кого вызывал теплые чувства, желание его обустраивать.

Когда наступила эпоха капитализма, логика тотального контроля постепенно обратилась в свою противоположность. Значительная часть полномочий комитета, который занимался регулированием города, после реформы 1873 года перешла к городской думе. Она, как мы сказали, не решала большинства стоящих перед ней задач. Административный аппарат был эффективен в системе командного управления, а к принятию сложных решений, поиску компромиссов оказался неспособен.

Единственная сфере, где происходило планомерное развитие — социальная. Дума выделяла средства на финансирование учреждений здравоохранения и народного просвещения. В начале XX века на деньги городского бюджета содержали семь детских больниц, 28 больниц для лиц обоего пола, четыре специально-мужские больницы и 11 специально-женских, 17 амбулаторий для приходящих, то есть поликлиник, и 330 училищ.

Между тем Строительный устав, регулировавший градостроительную деятельность, в том числе и в Петербурге, со временем все больше упрощался. Видимо, от ограничений избавлялись, считая их бюрократическим препятствием для экономического роста и строительства новых домов, которых всегда оказывалось недостаточно для того, чтобы обеспечить всем горожанам хотя бы приемлемые условия жизни.

Результатом стало то, что столица застраивалась очень быстро и стихийно, в то время как развитие инфраструктуры происходило невероятно медленно, а иногда не происходило вовсе.

Пионером развития городской инфраструктуры в XIX веке был Лондон. В нем уже в начале XIX века пять частных компаний занимались строительством и обслуживанием водопроводов. В 1829 году одна из этих компаний, Chelsea Waterworks, построила уникальную для того времени систему очистки воды песком, аналоги которой применяются до сих пор. После 1852 года ее использование стало обязательным.

Проблема фильтрации воды стояла особенно остро, потому что грязь и нечистоты сбрасывали в городскую реку. Непосредственно из Темзы забор воды не происходил, но отсутствие центральной канализации приводило к тому, что совершенно любая вода в Лондоне кишела бактериями. В 1850-е годы ученый Майкл Фарадей проводил нехитрый эксперимент: бросал в Темзу белый листок бумаги, чтобы убедиться в том, что он сольется с зелено-коричневым цветом воды еще до того, как полностью прикоснется к ее поверхности. Река служила источником неприятных запахов и заразы. В конце 1850-х годов проблемы наконец-то стали решать, занявшись строительством знаменитой теперь лондонской системы канализации.

В Париже строительство водопровода и канализации были частью плана реконструкции города, затеянной императором Наполеоном III и бароном Османом в середине 1850-х годов. В 1870-е годы протяженность парижских канализационных труб составляла уже 600 километров. К 1914 году 68 % парижских квартир оказались подключены к центральной канализации.

В Берлине, близком к Петербургу по численности населения, водопровод начали строить в 1852 году, канализацию — в 1873-м.

Водопровод в Петербурге собирались запустить силами частного акционерного общества в 1863 году. Первая попытка оказалась не вполне удачной, система почти сразу сломалась и начала работать полноценно только спустя три года. В 1870-е годы вода попадала по трубам в квартиры на левом берегу Невы, Васильевском и Петербургском островах. К концу XIX столетия к водопроводу подключили почти две трети столичных квартир. Проблема однако заключалась в том, что вода долгое время не очищалась, то есть от главной напасти мегаполиса — эпидемий — водопровод не спасал. Дело в том, что нечистоты и мусор горожане отправляли в деревянные выгребные ямы, через которые то и другое проникало в подземные городские воды. Другая же часть отходов по каналам для отвода дождевой воды и напрямую попросту выливалась в реки, которые источали чудовищные запахи и превратились в рассадник болезней. Только в 1889 году на воду поставили английские фильтры, однако они не подошли к местному климату. Начиная с 1913 года воду в Петербурге стали обеззараживать хлором.

Что касается центральной канализации, то ее до революции так и не