Вся история Петербурга. От потопа и варягов до Лахта-центра и гастробаров - Лев Яковлевич Лурье

В целом в 1860-е и 1870-е годы, по мнению исследователей, экономическое положение и большинства помещиков, и большинства крестьян ухудшилось.

Все это имело непосредственное отношение к жизни в столице Российской империи. Сюда хлынуло, с одной стороны, разорившееся дворянство, чтобы устроиться на службу, с другой стороны — крестьяне-мигранты, понимавшие, что им не прокормить себя и свои семьи трудом на земле. Население города резко стало расти.

Великие реформы продолжались все 1860-е годы и захватили начало 1870-х годов. В 1863 году некоторую автономию получили университеты: они теперь могли сами выбирать себе ректоров.

В 1864 году ввели самоуправление в губерниях, а в 1870-м — в городах. В Петербурге появление выборной думы не повлияло положительно на состояние города, но привело к большему разнообразию и некоторой вседозволенности в застройке. В 1865 году смягчили цензуру. Самой удачной оказалась судебная реформа: появился суд присяжных, процессы стали гласными и состязательными. С 1864-го до 1917 года в России существовала лучшая система правосудия за всю ее историю. Наконец, последним важным изменением стало введение всеобщей воинской повинности и отмена рекрутчины. Вместо того чтобы держать большую армию даже в мирное время, стали формировать резерв из тех, кто прошел срочную военную службу.

Николай I, как выяснилось, с некоторой точки зрения откладывал реформы небезосновательно. Большинство современников, за исключением либеральной интеллигенции, части бюрократии и относительно немногочисленного торгового сословия, в Великих реформах Александра II почти мгновенно разочаровались, во всяком случае в освобождении крестьян. Все смешалось в доме Облонских, Раскольников отправился убивать старуху-процентщицу, Настасья Филипповна бежала от приставаний богатого помещика. Наступил социальный хаос.

Положение крестьян едва ли стало легче. Дворяне чувствовали себя как директора советских предприятий после распада СССР — не могли найти своего места в новой реальности. На поверхность вылезли новые миллионеры без родословной и репутации, которые скупали себе особняки рядом с дворцами знати. Стива Облонский в романе Льва Толстого «Анна Каренина» чувствует себя униженным, делая попытку устроиться в правление банка некоего Болгаринова. Считается, что под этим именем в книге выведен кто-то из братьев Поляковых, хорошо известных нуворишей того времени.

Это не значит, что реформы вовсе не породили никакого прорыва или ощущения эйфории. Кто-то сумел использовать новые возможности, чтобы баснословно разбогатеть. Императорский двор жил в неслыханной роскоши.

В 1871 году Франция проиграла войну с Пруссией, которая в результате превратилась в Германскую империю. Французские актрисы и шансонетки повалили в Петербург. Деньги, роскошь, богатые покровители, относительный либерализм нравов — все было в русской столице. Каждый уважающий себя гвардейский офицер обзавелся французской любовницей.

Культура переживала небывалый расцвет. В мире музыки появилась сначала «Могучая кучка», а потом и Петр Ильич Чайковский. Иван Тургенев, Федор Достоевский и Лев Толстой написали свои главные романы, которые прославили русскую литературу на весь мир. Художники-передвижники отбросили строгие академические каноны и сделали живопись способом говорить на острые для общества темы.

Почти сразу после 1861 года возникли две полулегальные оппозиционные группы, недовольные реформами по противоположным причинам. Так как в стране отсутствовали парламентские учреждения и политические партии, центрами вольнодумства стали прежде всего толстые журналы.

С одной стороны, это был «Современник» и позже «Отечественные записки» под редакцией Николая Некрасова. До ареста главным политическим обозревателем «Современника» был Николай Чернышевский, ставший иконой русской интеллигенции на долгие годы. Чернышевский считал, что реформы недостаточны и крестьянам следовало отдать всю землю. Он хотел введения Конституции, высшего государственного закона, и не местного самоуправления, а общегосударственного.

Власть не проявила лояльности к тем, кто решился остро ее критиковать. Всего через несколько лет после освобождения политзаключенных времен Николая I Николая Чернышевского арестовали, обвинили в разжигании революционных настроений и на без малого двадцать лет отправили в ссылку в Сибирь.

Вторым центром оппозиции стал московский журнал «Русский вестник», редактировавшийся Михаилом Катковым. К «Русскому вестнику» были близки так называемые почвенники, считавшие ошибкой не только Великие реформы, но и весь исторический путь развития России начиная с Петра Великого.

Две самые крупные фигуры среди почвенников — Федор Достоевский и видный юрист, обер-прокурор святейшего Синода Константин Победоносцев. С их точки зрения, Россия должна была оставаться абсолютной монархией — ведь именно царь выражал интересы русского народа, в том числе крестьянства. Главной идеологией страны почвенники считали православие.

Посередине между «Отечественными записками» и «Русским вестником» располагались относительно немногочисленные либералы, одним из виднейших представителей которых был Иван Тургенев. Их печатным органом был журнал «Вестник Европы».

Идея социального равенства, одним из первых выразителей которой стал Чернышевский, получила довольно массовую поддержку. Основной силой протеста стала учащаяся молодежь. Для них лозунги более справедливого распределения богатств были важнее принципа разделения властей, звучащего слишком теоретично. Радикальные революционные организации возникали и подвергались репрессиям с невероятной скоростью. Первая из них, «Земля и воля», поддержала восстание в Польше в 1863 году и была разгромлена после его поражения. Кружок «Ишутина — Каракозова» организовал первое покушение на Александра II в апреле 1866 года и тоже исчез. За ним последовали «Народная расправа» во главе с Сергеем Нечаевым и многочисленные объединения последователей первого русского анархиста Михаила Бакунина.

В середине 1870-х годов среди молодых революционеров все популярнее становилась мысль об объединении усилий с людьми, которые, казалось бы, больше всего страдали от несправедливости царского режима. Мальчики-студенты и девочки-курсистки мечтали о том, чтобы, подобно Емельяну Пугачеву в XVIII веке, устроить крестьянское восстание, подняв на знамена идеи Чернышевского.

Началось так называемое «хождение в народ». Мужики ученой молодежи не доверяли, видели в них ряженых и жаловались начальству. Агитаторов часто арестовывали, но это не меняло их намерений, а только закаляло.

Оставшиеся на свободе и вновь примкнувшие к народникам революционеры впервые в русской истории стали переходить на нелегальное положение, жить по поддельным документам на конспиративных квартирах, порывая всякие отношения с близкими. Так возникла вторая организация под названием «Земля и воля». Ее члены пытались создать тайные крестьянские общества с помощью оседлой пропаганды, то есть поселившись в деревне надолго.

В 1878 году землевольцы скорее стихийно, без заранее продуманного плана, перешли к индивидуальному террору против представителей властей. Вера Засулич стреляла в генерал-губернатора Петербурга Федора Трепова. Сергей Кравчинский убил на Михайловской площади шефа жандармов Николая Мезенцова.

К концу царствования Александра II при дворе существовали две партии. Одна из них, которую иногда называли «партия Мраморного дворца», объединяла окружение младшего брата Александра Константина Николаевича и