На перекрестках встреч: Очерки - Людмила Георгиевна Зыкина
Мысль написать о Норвегии возникла под впечатлением встречи М. С. Горбачева с премьер-министром Норвегии, председателем Норвежской рабочей партии Гру Харлем Брундтланд, состоявшейся в Кремле в декабре 1986 года.
Собеседники договорились о продолжении диалога, о поддержании конструктивных, содержательных связей как на государственном, так и на партийном уровне – между КПСС и Норвежской рабочей партией.
– У нас в отношении Норвегии нет никаких злых намерений, – говорил Генеральный секретарь нашей партии. – Симпатии к ее народу в пашей стране давние. И холодок, который наблюдается в отношении Норвегии к Советскому Союзу, не имеет никаких оснований.
Действительно, норвежская земля, давшая миру Грига и Ибсена, Нансена и Амундсена, помогавшая русским военнопленным залечивать раны от зверств гитлеровских палачей в дни Великой Отечественной войны, не может и не должна служить почвой для антисоветизма, конфронтации, недоверия.
Будучи в Норвегии в 1983 году, я встречалась с оленеводами севера и земледельцами юга страны, студентами университета в Осло и шахтерами Киркенеса, рыбаками Танангера и судостроителями Ставангера… Их симпатии – на стороне всех миролюбивых народов. В этом я убеждалась не раз за время моего пребывания в скандинавской стране, организованного обществом «Норвегия – СССР». Может быть, истоки дружбы между двумя странами – в самой истории. Ведь еще в прошлом столетии деятели культуры и искусства двух государств обменивались визитами и вели оживленную переписку. Например, Лев Толстой и Бьёрнстьерне Бьёрнсон. Два писателя нашли общий язык, и их переписка вошла в анналы истории. В доме-музее известного норвежского писателя, поэта и драматурга я видела портрет Толстого, его книги с пометками на полях. Наверно, не случайно Энгельс отмечал, что за последние два десятилетия прошлого века Норвегия пережила такой подъем литературы, каким не может похвастаться ни одна страна, кроме России. Надо сказать, что именно в эту пору в Норвегии шла ожесточенная борьба за независимость и во главе этого движения стоял не кто иной, как Бьёрнсон. Народ, имеющий давние демократические традиции, победил: в 1905 году страна обрела независимость, расторгнув унию с соседними государствами, существовавшую более четырех столетий.
В Норвегии приятно удивило меня обилие памятников и памятных мест, напоминающих о совместной борьбе народов наших стран с фашизмом. В Осло, на Западном кладбище, на сером обелиске с фигурой советского воина высечена трогательная надпись: «Норге таккер дэрэ!» – «Норвегия благодарит вас!» Это памятник доблестным советским воинам. Их фотографии бережно хранятся во многих домах норвежцев.
– Оккупация обошлась норвежскому народу в 15 миллиардов крон, тысячи патриотов погибли в застенках гестапо, – заметил сопровождавший нас представитель прессы, когда наша делегация оказалась на лесистой вершине одного из холмов Холменколлена, пригорода норвежской столицы, – И разумеется, военные приготовления, которые берут начало в штабе вооруженных сил НАТО, здесь совершенно неуместны…
Осло запомнился ратушей, которая была торжественно открыта в 1950 году, когда отмечался юбилей – 900-летие со дня основания города. Это огромное здание, облицованное красным кирпичом, очень своеобразно и интересно по архитектуре. Две ее широкие башни видны из любой части города. Многочисленные деревянные и живописные панно, выполненные по мотивам скандинавской мифологии, вделаны в кирпичные стены ратуши. У входа конная статуя основателя Осло – короля викингов Харальда Хардроде. Все скульптурные группы и рельефы из гранита или дерева, а также монументальные росписи говорят о стремлении мастеров воссоздать в художественных образах историю родины, воспеть ее природу и свой трудолюбивый народ.
Центральный зал ратуши высотой двадцать один метр. В нем много настенной живописи хорошо известных в стране художников – колористов и декораторов. На втором этаже, в одном из самых парадных залов города, регистрируют браки.
– Имеет ли эта церемония отношение к фигуре девушки над главным входом? – спросила я гида.
– Думаю, что имеет, ибо скульптура эта – символ равноправия женщин страны. У нас они не любят подчиняться мужчинам и во всем усиленно подчеркивают свое равенство. В одежде, манерах поведения, даже походке.
– И так же истово курят, и так же обожают спорт?
– Да.
– А в кафе и ресторанах кто платит за обед или ужин?
– Каждый сам за себя.
– Что же, у мужчин и женщип одинаковая зарплата?
– Нет. Женщинам платят значительно меньше.
…В Королевском парке всегда многолюдно. Находясь здесь, посетители подкармливают всевозможными лакомствами доверчивых диких уток, черных и певчих дроздов, синиц и белок. Но самое большое впечатление произвело на меня посещение парка Фронгер. Никогда и нигде я не видела такого сосредоточия интереснейших скульптур, выполненных рукой гениального мастера. Их автор, Густав Вигеланн, отдал им свою жизнь.
Вся композиция состоит из трехсот фигур, в каждой из которых символически отражается единственная тема: человеческая жизнь от рождения до старости.
– Если учесть, – прояснял гид, – что на каждую гранитную группу затрачивались полтора года, что обелиск высотой в семнадцать метров весит двести семьдесят тонн и что Вигеланн только ему одному отдал пятнадцать лет жизни, – можно представить себе, какой титанический труд вложен в создание всей композиции. Вигеланн был не только прекрасным каменотесом, но и отличным архитектором, скульптором, резчиком по дереву, кузнецом…
Музей Эдварда Мунка – один из немногих примеров современной архитектуры Норвегии и прекрасный образец современного музейного здания. Работы этого крупного норвежского живописца и графика – одного из основоположников европейского экспрессионизма, в творчестве которого легко обнаруживаются следы пессимистического отношения к жизни и человеку, занимают все экспозиционные залы. Художник прожил долгую жизнь и оставил солидное художественное наследие – свыше тысячи работ маслом, более четырехсот рисунков и акварелей, пятнадцать тысяч гравюр. Воспитанная на произведениях искусства другого характера, я, к сожалению, не нашла в его твореньях того, что согревает сердце и душу…
Особый интерес вызвали у меня музеи викингов, корабля «Фрам» и «Кон-Тики». Они дают представление об отваге норвежских мореходов, их высоком мастерстве. «Фрам» – легендарный корабль, связанный с именами Нансена и Амундсена, – стоит в натуральную величину под крышей, как дом, и в его каютах и трюмах можно осмотреть вещи, ставшие реликвиями великих походов в Арктику и Антарктику. Дух самоотверженных исканий, сопровождавший изучение и освоение вечных льдов и снегов, конечно же, объединяет русский и норвежский народы. Ведь никто так много не сделал для открытия далеких ледовых земель и материков, как мореплаватели и ученые России и Норвегии.
Побывала я и на могиле Эдварда Грига. Великий музыкант и его жена похоронены в скале у подножия Тролль-хаугена в живописных окрестностях Бергена, где он жил. На одном из серых кусков скалы – скромная надпись всего в три слова: «Эдвард Нина Григ».
Убранство Дома-музея Грига говорит о
