Лавка страха - София Яновицкая
Спустя десять лет они все так же дружили. Были последние летние каникулы перед выпускным классом для Гали и Беллы и предпоследние — для Веты. Беллина мама, объявившаяся после долгих лет молчания, слала ей настойчивые письма — звала переехать к себе, в большой город, где есть институты и ее «могут пристроить в инженерный». Белла отмахивалась — она придумывала волшебные сказки, фантастические истории о приключениях и смельчаках одну за другой, на ходу записывая их в школьные тетрадки. И собиралась все их пережить сама. Какой тут инженерный?
Вета считалась самой красивой девочкой в городе, и все ее мечты вращались вокруг того, чтобы о ней узнал и весь остальной мир. Она готовилась уехать в Москву и стать актрисой, участвовала в школьных пьесах и коллекционировала мальчишечьи сердца.
У Гали такой коллекции не было, а вот мечта тоже была. В отличие от Веты, тайная и тщательно ото всех оберегаемая — но не от лучших подруг, конечно. Влюбиться, выйти замуж и завести целую кучу детей — семь ну или в крайнем случае пять. Она точно знала, какие у малышей будут имена, что она будет готовить на праздники, какие занавески повесит в доме и, главное, как крепко они с мужем будут любить друг друга.
Но однажды Белла услышала шепот, произносящий ее имя. Она не испугалась — в книгах такое часто бывало. Она отправилась навстречу приключению. Шепот привел ее к башне, так и стоящей запертой. Тот, кто шептал, знал о ее сказках и мечтах. Знал о том, что иногда она боится, что ее мечты не сбудутся. Он будто бы знал все про нее. И самое главное, обещал помочь — если только она сумеет его освободить. Белла провела в разговорах с ним несколько ночей и узнала, что слышат шепот не все, а только избранные. Тогда-то она и спросила, могут ли услышать его ее лучшие подруги и сможет ли он помочь и им. Ее собеседник, казалось, только обрадовался. Если Белла выпустит его, он поможет всем. Для этого она всего лишь должна искренне желать освободить его и иметь при себе самую важную для нее вещь.
Сначала Галя и Вета ей не поверили — все это было слишком похоже на очередную Беллину выдумку. Но Вета представляла себя на афишах у кинотеатров, Галя думала об однокласснике, который не обращал на нее внимания, — и потом, если это просто игра, они всегда смогут подразнить Беллу и вместе посмеяться. Они отправились в гости к Белле с ночевкой. Дождались, пока Беллин отец уснет, и поднялись в башню. Открыли дверь ключом, вытащенным заранее из его стола, и зашли внутрь.
В башне все было так же, как в их детстве, разве что пыли прибавилось. Огромный портрет Беллиного отца на стене. Практически опустевшие шкафы — книги, включая ту, с почерневшими страницами, куда-то исчезли. Пол в башне оказался крепким — легенда об опасных прохудившихся досках с треском разлетелась. Но в тот момент все это было неважно. Потому что все втроем услышали шепот. Он не был похож на человеческий голос — ни взрослого, ни ребенка, ни мужчины, ни женщины.
— Я хочу выпустить тебя, — произнесла Белла.
Оставшееся от мамы колечко — оно давно уже подходило по размеру, но она так и носила его на цепочке — вдруг превратилось в ключ. А в раме портрета появилась светящаяся замочная скважина.
Белла вставила ключ и повернула. Вета дрожала от нетерпения, а Галя, обхватив себя руками, вдруг подумала: а правильно ли они поступают? Но спросить об этом вслух она не успела. Спрятанная за портретом дверь открылась. Из нее вышел маленький мальчик в белой рубашечке. Светлые кудри и румяные щеки делали его похожим на ангела, но вот глаза… Они были до странного черными.
— Чудненько, — весело воскликнул мальчик и перекинул из одной ладошки в другую глянцевое красное яблоко. Оно удивительно походило на те, что росли на волшебном дереве в саду у Галиных и Ветиных родителей.
Белла и Галя встревоженно переглянулись, стараясь не смотреть на мальчика. Им стало жутко. Вете тоже было не по себе, но в воображении все еще маячила киноафиша с ее лицом на ней.
— А ты правда поможешь с нашими мечтами? — Она посмотрела мальчику в глаза и вскрикнула.
Белла и Галя подняли взгляд на мальчика и больше не смогли отвести его. Черные дыры на месте его глаз завораживали, затягивали в бездонный омут. Они больше не могли ни пошевелиться, ни зажмуриться, ни даже моргнуть.
— О да, я помогу, — заверил мальчик и вдруг расплылся в чересчур широкой улыбке. — Помогу избавиться от них навсегда.
То, что произошло с каждой из девочек в следующую минуту, они так и не рассказали никому. И даже не обсуждали друг с другом. Посреди кошмара вдруг зазвучал ангельский голос мальчика.
— Сейчас все закончится, — ласково пообещал он.
Перед ними возникло красное яблоко. Оно притягивало взгляд. Оно избавляло от страха. Чем дольше они смотрели на него, тем дальше отступали ужасы. Но вместе с ними утекало что-то еще. Мальчик высасывал из них что-то, что делало их самими собой.
Они едва заметили, как в башню ворвался Беллин отец. Все было как в тумане — вот он выбивает из руки мальчика яблоко, выталкивает их за дверь, на лестницу, и выскакивает сам. Вот кричит что-то неразборчивое — о том, что он хозяин, что дает мальчику кров, но тот никогда не выйдет за пределы башни. На перьевой ручке, которую Беллин отец всюду носил с собой, выросла резьба, как у ключа, а замочная скважина на двери башни засветилась. Злобный визг мальчика и яростные толчки в дверь продолжались все то время, что Беллин отец запирал дверь башни. А потом смолкли, как будто ничего и не было.
Оцепенение спало с трех подруг только тогда, когда Белла взяла в руки любимую книгу приключенческих историй, Вета — старую афишу, выклянченную в кинотеатре, на которую она приклеила свою фотографию, а Галя — мамину фату, которую мечтала надеть на собственную свадьбу. Оцепенение отпустило… но ничего из этих вещей больше не казалось им самым важным.
На следующий день Белла застала отца
