Искатель, 2001 №7 - Даниэль Мусеевич Клугер
Пение окончательно убедило Офру в том, что с начальником что-то не так. Надо было принимать меры. Она спросила:
— Сварить тебе кофе?
Натаниэль тяжело вздохнул:
— Свари, свари. — Он посмотрел на часы. — Алекс не звонил? Ты не возражаешь, если я посижу здесь? — Розовски оглянулся, плюхнулся на диван для посетителей и с наслаждением вытянул ноги. — Какая все-таки тесная эта «Субару», — проворчал он. — Теперь ноги будто в колодках.
— Между прочим, там положение кресла регулируется, — сообщила Офра, подавая ему чашку с шапкой из золотисто-коричневой пенки.
Натаниэль с благодарностью принял чашку.
— Ты чудесно варишь кофе, — сказал он. — Особенно сегодня.
— Ты еще не пробовал.
— Достаточно понюхать. — Он наклонился над золотисто-коричневой пенкой. — Божественный аромат. Офра, выходи за меня замуж.
— Проще купить кофеварку, — ответила Офра. Она вернулась за компьютер и на шефа больше не глядела. — Для твоей же пользы.
Натаниэль некоторое время наблюдал за работающей Офрой, а потом поинтересовался:
— Я все пытаюсь понять, а что это ты целыми днями печатаешь? Посмотреть на тебя, так у нас невпроворот работы.
— По-твоему, я должна с голоду умереть? — воинственно спросила Офра. — Печатаю все, за что платят. Студенческие работы, рекламные объявления. Если бы я рассчитывала только на те гроши, которые нерегулярно платишь ты, меня бы давно не было.
Розовски почувствовал что-то вроде раскаяния. Поставив пустую чашку на боковую тумбочку рядом с чайником, он молча проследовал в свой кабинет.
— Ментальность не та… — пробормотал детектив, садясь за стол. — Как она может меня понять, если даже не знает, кто такой маршал Будецный. Да и о гражданской войне наверняка никогда не слышала…
Он выкурил сигарету, от окурка прикурил следующую.
Взял из стопки один чистый лист, положил его перед собой и принялся вычерчивать какую-то странную схему, больше напоминавшую множащуюся Пизанскую башню. Когда лист приобрел сходство с картиной Мондриана раннего периода, скомкал его и выбросил в мусорную корзину. После чего на втором листе изобразил нечто похожее на взбесившуюся планетную систему. Новый шедевр отправился за предыдущим.
Дважды в кабинет заглядывала Офра, но, видя угрюмую физиономию начальника, исчезала, и тогда из приемной до Натаниэля доносился дробный стук клавишей.
Розовски потянул было из стопки очередной листок, но, вспомнив что-то, достал из кармана статью, врученную рабби Давидом.
Статья об изгнании диббука в синагоге «Ор Хумаш» была помещена на первой странице, с фотографиями Юдит Хаскин и рабби Элиэзера. Натаниэль внимательно прочитал ее. Статья в деталях совпадала с рассказом Каплана-младшего, но в ней отсутствовала самая важная, с точки зрения Натаниэля, часть — медицинская. Тем не менее Розовски перечитал статью дважды, а затем, от нечего делать, принялся листать всю газету.
— Офра! — позвал он. — Зайди-ка на минутку…
Офра тотчас появилась в кабинете, села на указанный Натаниэлем стул. Розовски вышел из-за стола, остановился перед девушкой.
— Послушай, что я тебе скажу. Для тебя есть работа.
Офра с готовностью кивнула. В ее изящно подведенных глазах вспыхнули огоньки интереса, но при этом с лица не сходило подозрительное выражение. Розовски никак не мог понять, с чего его секретарь постоянно ожидает от начальника какую-то каверзу. Но факт оставался фактом — при каждом обращении Натаниэля Офра немедленно ощетинивалась, готовая в любой момент отпустить колкость.
— Завтра с утра тебе придется изображать из себя социального работника. Навестишь одну даму, ее зовут Юдит Хаскин. Вот ее адрес. — Натаниэль черкнул несколько строк на листе. — Побеседуешь с ней о жизни, о ее проблемах. Очень милая женщина, сорока лет, с большим количеством детей. Вдова. Правда, у дамы с психикой не все в порядке.
Лоб Офры разгладился — наконец-то подвох. На губах появилась надменная улыбка.
— Понятно, — зловеще протянула она. — Как с психами говорить, так, будьте любезны, Офра! А как с нормальными людьми — подай-принеси!
Натаниэль поторопился объяснить:
— Она действительно больна, но сейчас у нее период релаксации, так что ничего страшного не произойдет. Нужно выяснить в подробностях несколько моментов. Первое: что собой представляет ее семья. Особое внимание обрати на старшего сына — его зовут Игаль. Вообще, было бы желательно узнать, давно ли они живут в Кфар-Барух и не пересекались ли когда-нибудь их пути с семейством Цедек. Только, пожалуйста, будь осторожна, — добавил он, вспомнив о сорванных Игалем со стены траурных извещениях. — Она не знает о смерти рабби Элиэзера. И ты не напоминай. Кто его знает, какова будет реакция… — Розовски вспомнил о реакции госпожи Хаскин на гибель собственного мужа и заранее пожалел Офру. — Думаю, и о смерти Даниэля Цедека говорить тоже не стоит.
Офра хотела что-то сказать, но передумала, молча кивнула и поднялась со стула.
— Когда начинать?
— Чем раньше, тем лучше. Можешь даже сегодня. Хотя нет, сегодня уже поздновато. Завтра с утра. В любом случае, на сегодня ты свободна. Можешь отправляться домой. А я подожду Алекса.
Офра немедленно воспользовалась редким великодушием шефа. Впрочем, Розовски скучал в одиночестве недолго. Не успела закрыться за девушкой дверь, как в кабинет проскользнул мрачный Маркин. На вопросительный взгляд начальника, махнул рукой.
— Ни черта, — сказал он усталым голосом. — Ни черта никто не знает. Пустым местом был твой Пеле. Серой, незаметной мышкой… — Он помолчал немного, потом добавил: — Во всяком случае, в последние пол года… Ну, действительно, живет вместе с матерью. Действительно, вышел из тюрьмы полгода назад. Отсидел две трети срока, освободили за примерное поведение. В течение всего времени заключения практически не имел нареканий. Из увольнительных возвращался минута в минуту. Да, еще: во время отсидки прошел курс лечения от наркомании. Это у него была третья судимость. Выйдя из тюрьмы, встал на учет в институте национального страхования и на бирже труда. Жил на пособие. Плюс пенсия матери. Все. — Он помолчал немного, потом спросил нарочито нейтральным тоном: — Ты был у Каплана-младшего?
Натаниэль кивнул.
— И что? Вернул аванс?
— Нет, Саша, не вернул. Потому что расследование продолжается. И потому меня по-прежнему очень волнует информация о Пеле. В том числе и о том, где он провел тот злосчастный вечер.
— Для раввина злосчастный, — поправил Маркин. — Для Пеле злосчастным был совсем другой вечер. Позавчерашний… Какая информация? Ты мне велел выяснить насчет контактов Цедека и покойного раввина. Ну, они познакомились в этой самой больнице. Больница содержится главным образом на средства каких-то американцев, учредивших фонд помощи наркоманам… Да, так насчет их знакомства именно в больнице нам рассказывал
