Запретное желание принцессы Амелиты - Виктория Цветкова
— Кажется, принцесска, ты очень нравишься этим мухам, — не смог не съязвить Марс. — Наверное, сроду не пили такой сладкой кровушки!
Я рывком распахнула тяжелую, сколоченную из некрашеных досок дверь и буквально запрыгнула внутрь. Осмотрела большой зал, заставленный грубыми столами и лавками. Кажется, здесь собрались за кружками пива все жители городка. Все разговоры тут же оборвались. Местные сердцееды оживленно загалдели и повскакали на ноги.
— Красотка! Ух ты! Рыженькая!
Тут за моей спиной выросли Марс и Алес, и аборигены обреченно рухнули обратно по своим местам.
Я неловко переступила, брезгливо созерцая заплеванные опилки под ногами, в которых тонули мои сапожки. В горле запершило от неприятного, резкого запаха, которым пропиталась распивочная.
Но как ни ужасен был трактир, слава Шандору, здесь не было ни одной мухи! Даже удивительно, но эти чудища не посмели последовать за мной внутрь. Наш багаж сгрузили у стойки бара. Чувствуя наживу, к нам подскочил толстяк-хозяин в полосатом жилете, надетом прямо на голое тело. Вытирая руки о длинный грязный фартук, он, не умолкая, расхваливал комнаты и свое заведение.
— Золотой с каждого в сутки, прекрасный лорд. Лучшая комната по эту сторону границы!
По тому, как замерла публика за столиками, было ясно, что о таких суммах здесь и слыхом не слыхивали, и нас нагло дурят.
— Ты решил, что перед тобой богатые простаки, мошенник? — зарычал Марс.
Хозяин оценил твердый взгляд золотых глаз и затрясся, а цена мгновенно слетела на три четверти. Осмотрев темные клетушки без окон, вход в которые был с открытой галереи второго этажа, мы дружно решили, что они и этой суммы не стоят.
— А где купальня? — нерешительно спросила я, разглядывая лежащие на полу пыльные циновки. Признаков кровати не наблюдалось, комната была совершенно пуста.
— Вам нужно помыться, госпожа? Во дворе есть сарай, где стоит целая бочка воды. Пойдемте, покажу, — с готовностью откликнулась вертлявая девчушка, которая внесла мои вещи. Сейчас она вертела в руках сумку, с каким-то детским восторгом рассматривая модную аппликацию.
— Э, нет, спасибо. Может быть, позже. А где же кровать? Я хотела бы немного отдохнуть.
Мне указали на пол: вот, мол, располагайся прямо на голых циновках хоть вдоль комнаты, хоть поперек. Нет, пожалуй, поперек не получится, иначе, я проломлю ногами тонюсенькую циновочную перегородку и попаду в чужую комнату.
Я вылетела на галерею и рванула соседнюю дверь.
— Алес! Куда мы попали? Я не могу спать на полу!
69 Поцелуй солнца
— На полу? А чего ты хотела, малышка? — Брат рылся в сумке с вещами, но при моем появлении отвлёкся. Рассмотрев мою пылающую, возмущенную физиономию, он усмехнулся и развел руками. — Приключения, они такие. Здесь, по меркам жарких стран, еще роскошно. Вот как-то мы с Роэнном заночевали в заброшенной хижине высоко в горах, так в середине ночи вынуждены были спалить это гнездо ядовитых сороконожек и цапстрохов, к тхаровой матери! А тут даже твоих любимых оводов нет.
Я зашипела от ярости, но возмутиться не успела. В коморку заглянул Марс.
— Что случилось? Ой, принцесска, кажется, у тебя веснушки появились… Ты из-за этого так завелась?
— Что⁈
Я подхватилась и пулей вылетела вон. Марсу пришлось отпрыгнуть с дороги. Вдогонку летел хохот моего жестокого братца, который еще в детстве издевался над этой бедой большинства рыжиков. И почему из нас двоих именно Алесу достались и чудесные блондинистые волосы, и безупречная кожа, и почти неограниченный резерв магии с уникальными даже для некроманта способностями? Сплошная несправедливость!
Влетела в комнату и, напугав служанку, которая все еще рассматривала причудливые узоры и сверкающие камешки на многочисленных карманчиках, вырвала сумку и зарылась в нее, ища ручное зеркальце. Искомый предмет нашелся на самом дне, и я с отчаянием убедилась, что Марс не солгал.
Нос и щеки покрывали рыжие конопушки. Ы-ы-ы!
Я снова занырнула в сумку в тщетной надежде обнаружить отбеливающий крем от «Принцессы». Но нет, память не подвела: симпатичная баночка из белой глины с задорной золотой короной на крышке осталась на туалетном столике. И почему мне не пришло в голову захватить ее?
Знаю почему: не до того было из-за как громом ударившего известия об Ильхарде. Я вздохнула и еще раз посмотрелась в зеркало. Прав был брат: житейские трудности действительно отвлекают от печальных воспоминаний. В том смысле, что делают существование невыносимым, оттого мысли о погибшем уже не вызывают такой горечи. Как там сказано в пророчестве о приходе демонов на Андор? «И живые да позавидуют мертвым»? Вот-вот, словно про окрестности Тиза сказано!
Закралась даже кощунственная мысль, что Ильхарду в некотором роде повезло: он не увидит меня такой. Нет, ну а как иначе? Мне не забыть восхищения в его глазах… Что бы я увидела в этих прекрасных голубых очах сейчас? Жалость, в лучшем случае.
Я схватилась за голову и застонала.
«Светлые девы, совсем сдурела! Нет, лучше бы Ильхард выжил! Ради этого, я согласна остаться конопушчатой до конца жизни! — Я молитвенно сложила руки. — Пожалуйста, Светлая Тея, сделай так!»
Служанка примостилась на корточках в углу коморки, терпеливо дожидаясь приказаний. Девчушка лет пятнадцати, она изучала меня большими, сверкающими от любопытства глазами.
Я невольно задержала взгляд на ее смуглой, медного оттенка коже. Ей не мешало бы умыться, а так — ровный, красивый тон без изъянов.
Тут кое-что пришло мне в голову.
— Послушай, милая, а нет ли у вас здесь средства для того, чтобы убрать с кожи веснушки?
Девушка непонимающе уставилась на меня, но затем во взгляде появилось понимание.
— Вы об этих странных отметинах у вас на лице, госпожа? Никогда таких не видела!
«Ы-ы-ы! Хырова чешуя, какой ужас!»
— Пойду, мамку спрошу. Может, она какую травку ведает. Она знахарка местная.
Я кивнула, и служанка выскользнула из комнаты. Вскоре юная посланница вернулась и, застенчиво комкая передник, сообщила, что травок для отбеливания кожи ее мать не знает, но можно попробовать припарки и компрессы из мочи ханна. Должно подействовать.
— Э… нет, спасибо. Я еще не настолько отчаялась.
Через некоторое время в дверь коморки осторожно поскреблись, и в щелку несмело заглянул ди’Зорр. При виде моей поникшей фигуры, он скроил сочувственную мину, но глаза насмешливо сверкали.
— Огонек, пойдем вниз. Обед готов.
