Ведьмин ресторан - Ку Санхи
– Альпинизмом?
– Да-да, им. Сын-то мой на первый взгляд нелюдимый, но вообще-то человек добрый. Собирает мои любимые полынь, бузульник, другие горные травы. В прошлом году даже выкопал для меня дикий женьшень размером с палец. Жену свою на руках будет носить. Да вот только ему уже за пятьдесят, а жены все нет…
Старушка внимательно поглядывала на Джин: что-де она по этому поводу думает. Но у Джин стало такое кислое выражение лица, что старушка сникла и сменила тему разговора:
– Там внутри кунжут. Сейчас, говорят, молодежь такое любит, ты попробуй. Так-то я думала сама их съесть на работе, но мне много ли надо. Как мама придет, подогрей их немного и съешьте вместе.
– Спасибо за угощение. Вот только мама уехала в деревню.
– А женщина, с которой ты работаешь, разве не твоя мама? Она еще мрачная такая и всегда в черном ходит…
– Нет, моя мама работала здесь, когда наш ресторан назывался «Жемчужина вкуса», а женщина, про которую вы говорите, просто коллега.
– «Жемчужина вкуса»? Какая такая «Жемчужина вкуса»? – Старушка как будто впервые услышала это название.
– Не берите в голову, – замялась Джин.
Почему-то все соседи и люди, работавшие по соседству, не только ничего не знали про «Ведьмин ресторан», но и не помнили его прежнего названия. Впрочем, нельзя сказать, что они не знали о существовании ресторана, – просто это место словно было окутано туманом забвения. Все вроде бы и знают, что оно есть, но никто не может его вспомнить.
– Я думала, что она твоя мать, потому что вы похожи.
Из вежливости Джин попыталась улыбнуться:
– Пожалуйста, присядьте и подождите немного. Я погрею ваше угощение. С кофе получится очень вкусно.
Джин ушла на кухню, включила пароварку и развернула сверток. Внутри был прозрачный пластиковый контейнер, наполненный большими сонпхёнами из рисового теста и полыни. Их было так много, что в пароварку уместилась только половина. Джин накрыла их крышкой. Выглянув в зал, она увидела, что старушка внимательно разглядывает интерьеры, повернувшись к ней спиной.
– А почему стол всего один?.. И что это за рисунок такой?.. – бормотала она, нагнувшись и рассматривая пентаграмму, которую ведьма начертила на полу белой краской.
Там были изображены разные фигуры, символы и знаки, усиливавшие магическую энергию блюд, подаваемых на стол.
С кухни раздался свист пароварки. Джин открыла крышку, боясь передержать лакомство, и увидела пухлое темно-зеленое тесто, напоминавшее о кроне деревьев или траве после дождя. От сонпхёнов шел пар. Джин выложила рисовые пирожки на тарелку, покрытую салфеткой, и принесла их в зал вместе с кофе. Смотрелось очень неплохо.
– Не устали меня ждать? Запах полыни просто замечательный!
Старушка принюхалась. Ее губы расплылись в совершенно детской улыбке.
– И правда! Я люблю все лакомства из рисового теста, но с полынью и сосновыми иголками – мои самые любимые. Мама часто готовила мне их в детстве. Я ходила на ближайшую гору, собирала иголки и приносила маме, умоляя испечь мне сонпхёнов. Мама возмущалась: «Дурная ты девчонка, у меня даже на обед риса нет, а ты сладостей просишь!» – но нет-нет, а делала парочку и пихала мне в рот тайком от братьев и сестер.
Старушка смотрела на тарелку затуманенным взором. В уголках ее глаз блеснули слезинки.
– Хе-хе, что-то сентиментальна я стала на старости лет. Ешь скорее, пока не остыло. – Она протянула Джин сонпхён.
В этот момент входная дверь открылась, и вошел Кирён. Бросив школу, он регулярно выходил на смены в «Ведьмином ресторане». С тех пор как он присоединился к ведьме и Джин, прошло уже несколько месяцев.
– Это наш работник на полставки. А эта женщина убирается в нашем здании. Будьте знакомы, – представила их друг другу Джин.
– Здравствуйте! – Кирён поклонился пожилой женщине.
– Какой славный парень! – посмотрела та на него с любопытством. – Пригожий да статный. От девчонок, наверное, отбоя нет!
Кирён почесывал затылок, смущенный комплиментами.
Нельзя сказать, что старушка была неправа. За это время он и правда сильно изменился. Раньше он был ниже Джин, но теперь резко вытянулся, так что они сравнялись в росте. Его черты лица стали более резкими, заострились. Пару дней назад Кирён случайно сболтнул, что забыл побриться и подбородок теперь колется.
Возможно, таким образом организм компенсировал быстрый рост, но аппетит у Кирёна стал просто зверский. Парень сел рядом с Джин и схватил сразу два сонпхёна. Она принесла апельсиновый сок, чтобы Кирён не подавился.
Тем временем старушка не отрывала взгляда от Джин, забыв о сонпхёнах, которые так сильно любила.
– Значит, ты, душенька, пока не замужем, да? А молодой человек у тебя есть? – спросила старая женщина, беря Джин за руку.
– Почему вы спрашиваете? – ушла от ответа Джин, чтобы не задеть чувства Кирёна.
– Сынку-то моему пятьдесят три в этом году, а он все еще холостяк. Холостяк, замечу, не вдовец. Вот бы найти ему жену… – Взгляд, которым она окинула Джин, был весьма красноречивым. – Хоть ему и за пятьдесят, но он мужчина активный и сильный. Он ведь ходит в горы, так что поздоровее молодых будет. На вид люди не дают ему и сорока пяти.
– Да, походы в горы очень полезны для здоровья, – деликатно ответила Джин.
Пожилая женщина, внимательно следившая за реакцией девушки, вдруг вздохнула и начала ругаться на сына:
– И что же? Пропадает в этих своих горах все выходные, когда ж ему с женщинами знакомиться! Стеснительный, женщину рассмешить не умеет, зато уж разборчивый-то какой! Если еда не понравится – есть не будет, а если человек не понравится – даже смотреть на него не станет.
Она начала причитать, сетовать на судьбу, винить во всем покойного мужа. Джин не поспевала за быстро меняющимся ходом ее мыслей, поэтому молча слушала.
– Надо мне женить его, пока жива. Он ведь мой единственный сын, и отец у него был одним ребенком в семье, и дед. У него с самого детства такие выдающиеся способности, мог бы генералом стать, да что там, президентом! А теперь что? За всю жизнь не побывал даже мелким начальником, да еще и помрет холостым…
Опять схватив Джин за руку, старушка повторяла на разные лады, что «любви все возрасты покорны» и что ее сын все еще полон сил. Джин пыталась от нее отделаться и убрать руку, но у старушки откуда-то взялась нечеловеческая сила, и она удерживала руку девушки так крепко, что той не удавалось вырваться. Джин чувствовала себя как насекомое в ловушке плотоядного растения.
Старушка нарочито громко вздохнула:
– Да я бы печень свою отдала, лишь бы кто помог
