Карл Любезный - Владимир Васильевич Москалев

— Совершенный пустяк, мадам, клянусь честью. Этот нормандец, большой фат, а может быть, просто глупец, нашел вдруг, что мой камзол более красив, нежели его собственный. По его мнению, рядом со мной он выглядел вовсе неприглядно. В довольно грубой форме он дал мне понять, чтобы я держался подальше от него, а в будущем сменил одежду на более скромную. Я послал его ко всем чертям, и он вызвал меня на поединок. Мы встретились, обменялись несколькими ударами, и я ранил его в плечо. Рана его долго не заживала, но с тех пор он предпочитал не ввязываться в ссору, а, увидев меня поблизости, спешил отойти на порядочное расстояние.

— К сожалению, нередко встречаются подобные недоумки, — обронила Анна. — Они предпочитают выделяться красотой своего платья, нежели своим умом.

Тем временем они выехали из ворот и продолжали путь по дороге в Ле Руль, ведущей к Булонскому лесу. У местечка Сен-Рош, поравнявшись с постоялым двором «Три голубя», они повернули вправо, направив лошадей вдоль колеи, ведущей меж полей и огородов в сторону Позорного столба у подножия холмов с мельницами.

— Что привело вас в Париж, Этьен? — неожиданно спросила Анна. — Таким было желание отца?

Этьену показалось, что он ослышался: она назвала его по имени!

— История обычная и стара, как мир, — отвечал он. — Моему старшему брату показалось, что отец в завещании обделил его землей, и у них началось нечто похожее на войну. Занимать сторону брата и идти против отца я не хотел: глупым и преступным посчитал я это. Стать на сторону отца? Но что это дает? Только наживу себе врага в лице брата. Не выбрав ни то, ни другое, я ушел из дома, а потом продал свою землю в уплату за долги, которых немало наделал мой отец. Среди придворных оказался мой знакомый, он и приютил меня в своем доме на Печной улице. Всего один день пробыл я в Париже и не успел еще толком ничего понять, как увидел вас…

Секунду-другую длилось молчание.

— И что же? — немного игриво спросила Анна. — Я вам понравилась?

— Едва я повстречал вас, как понял…

— Смотрите! — не дала ему договорить Анна де Боже, казалось, даже не слышавшая ответа своего спутника. Она вытянула руку вправо. — Вот оно, то самое место. Здесь Орлеанская дева была ранена стрелой в бедро.

Этьен поглядел в ту сторону. Маленький пригорок, на нем плита и крест. Они подъехали ближе. Что-то написано было на плите, но разобрать слова невозможно: они потемнели, покрылись зеленью. Странно, как он не обратил внимания на это место во время поединка. А сейчас он живо представил себе то, что произошло здесь чуть больше полувека тому назад: со стены, невидимая, летит стрела и впивается Жанне в ногу; она падает, ее подхватывают под руки верные соратники: Жан Дюнуа, Жиль де Рэ…

— Попытка освободить Париж от врага оказалась неудачной, — проговорила регентша, словно угадывая мысли кавалера. — Концом Жанны стало ее пленение бургундцами в сражении при Компьене. После этого они продали ее англичанам.

Прогулка продолжалась. Миновав сады и огороды, они свернули на тропу, идущую параллельно городской стене в сторону Монмартра. Анна остановила лошадь, устремила взгляд на купы каштанов, буков и вязов; меж ними поляны в цветах и травах и петляющий в лугах и по ложбинам прозрачный ручей.

— Здесь мы часто гуляли с Катрин, скакали и бегали наперегонки, пили воду из ручья, собирали цветы и ягоды, а потом лежали в траве, глядели в голубое небо и мечтали о любви, о семье, о детях… — Она не спеша тронула лошадь, повернувшись лицом на северо-восток. — А вы, Этьен? Случалось ли вам мечтать?.. — Она не договорила и внезапно, натянув поводья, указала куда-то рукой. — Смотрите, два всадника! Едут нам наперерез. Что им от нас надо?

Те, о ком говорила Анна, с виду обычные разбойники, и в самом деле подъехали и вызывающе загородили собою дорогу. Только тут регентша и ее спутник увидели, что незнакомцев трое: третий, незаметный издали, сидел за спиной у одного из конных. Все они одеты неброско, но вооружены; на голове у каждого шляпа.

— Гляди, какая удача! — осклабился один из них, нахальным взглядом окинув Этьена и его спутницу. — А мы-то голову ломаем, где достать лошадь для нашего товарища. — Он подъехал ближе и вызывающе воззрился на Этьена. — Приятель, не одолжишь ли нам своего коня? Не поверишь, как тяжело моей бедной лошадке таскать на спине двоих вместо одного. Так уж вышло, что мой друг остался без лошади; история невеселая, да и долго рассказывать, а времени мало. Я бы купил, но нет денег. Ну так как, сговоримся? Очень уж нам твой скакун пришелся по душе.

И он повернулся в седле. Сидевший за его спиной подельник энергично кивнул.

Этьен усмехнулся:

— Говоришь, понравился мой конь? Отрадно это слышать, но как же быть со мной? Вам обоим не мешало бы поразмыслить над этим. Похоже, такой пункт не входил в ваши планы?

— Почему же? Мы подумали и об этом. Сказать тебе, к какому мы пришли решению? Так слушай же. Ты сядешь на лошадь позади своей дамы, обнимешь ее крепко за талию, о чем она, поверь, давно уже мечтает, и вы оба преспокойно доберетесь туда, куда вам надобно.

— Ого! Клянусь троном Люцифера, любопытное предложение! Но вот вопрос: придется ли это по вкусу мне и моей даме? Давай-ка вначале спросим ее.

— Еще чего! — сурово отрезала дама. — Мне вовсе не улыбается такое продолжение нашей прогулки.

— Вот видишь, друг мой, дама не согласна, — насмешливым тоном продолжал Этьен. — Мне очень жаль, что ничего умнее, судя по вашим глупым рожам, вам в голову не могло прийти.

— Представь, эта единственная мысль показалась нам самой правильной, клянусь пятками папы! Так что придется тебе, дружище, слезть с коня, да поторопись, нам не с руки терять время, к тому же мой друг успел заработать себе мозоли на бедрах и ягодицах.

— Чертовски неприятная это штука, спешу доложить, — поддакнул тот, кто сидел за спиной всадника. В тот же миг он соскочил с коня. — Ему хорошо, — кивнул он в сторону седока, — он в седле, а мне, представь, каково? Ну же, дружок, поторапливайся, пока нам не пришла охота завладеть конем твоей дамы, раз уж ты такой несговорчивый.

— Что?! — вскричал Этьен, нахмурившись и положив руку на эфес шпаги. — Мерзавец! А ну, проваливай отсюда вместе со своими приятелями, не то…

— Не то что? — с вызовом подбоченился незнакомец, стоя уже в двух шагах от морды лошади Этьена.