Моя стая-семья и не только - Евгения Кимовна Романенко
Дракоша прожил с нами год, потом ещё год со мной и сыном. Ему было два года, когда я упросила знакомого отвезти нас на море. Всё-таки я решила выпустить варана на свободу. Он вырос большим, сильным, недобрым и неласковым. Он стал взрослым вараном, хищником. А у меня рос сынишка — несмышлёныш.
Когда мы выпустили его там же, где и нашли два года назад, Дракоша растерялся. Он лежал пузом на горячем песке и медленно поводил головой по сторонам. Язык, раздвоенный как у змей, усиленно пробовал воздух. И вдруг он исчез! Вот прямо на глазах: был ─ и нет его. Только столбик взбитого песка показал, куда исчез Дракон.
Так закончилась моя первая и последняя близкая встреча с признанным королём наших степей и пустынь, вараном.
Как мне жалко было с ним расставаться! За два года я полюбила этого пустынного крокодила. Хотя он сам не очень-то проявлял любовь, но блаженно жмурился и тихонько шипел, когда я его гладила.
«Вольному ─ воля! ─ так сказала моя бабушка, видя, как я переживаю. ─ Если любишь по-настоящему ─ отпусти, когда придёт время».
Воспитание Чунга
Оказывается, и у нас дома бывает тихо! Фантастика, но вся стая дружно улеглась спать. Магнитные бури что ли, действуют? Только маленький Чунг носится из комнаты на улицу и обратно. Топочет, как ёжик, но молча. Скучно ему.
На каких-то пять минут я потеряла его из виду. Вернее, уже пять минут он не шныряет по комнате. Решив, что неугомонное дитя тоже улеглось спать, я продолжила свои дела.
И вдруг, в самой тихой тишине раздался бешеный визг собаки. Моей собаки, а именно, ветерана Кузьмы. Так он не визжал даже маленьким щенком. Я чуть не снесла дверной косяк, выбегая на улицу. Первая мысль: машина сбила! Но звука мотора не было до этого слышно.
Кузьма стоит, поджав хвост и прижав уши. Тоже не его поза. Глаза, как плошки, а в них и ужас, и боль, и обида.
─ Да что случилось?
Кузьма жмётся ко мне и смотрит обиженно на маленького Чунга. А тот, не поняв, почему такой переполох, продолжает попытки достать зубами самое дорогое, что есть у кобеля!
Вся стая залилась в лае, спросонок не разобравшись в чём дело. Заметались по двору, ища чужого человека.
Сграбастав Чунга на руки, присев перед Кузьмой, я начала разъяснительную беседу для малого и старого. Надо сказать, что Чунгу повезло, что на зуб ему попались бубенцы Кузьмы, а не соседского Балу.
Постепенно стая успокоилась, Кузьма, хоть и с оглядкой, но лёг на место. Уж не знаю, сможет ли он уснуть этой ночью? Чунг был водворён в комнату, под присмотр мамы Айки. И вновь у нас дома наступила тишина. Надолго ли?
─ Ох, Чунг, кончится когда-нибудь терпение у старших, и получишь ты трёпку по-взрослому. И не посмотрят, что мал ростом. Стая учит жёстко, хоть и любя. И жаловаться ко мне не бегай! У вас в стае свои правила и законы. Я только могу следить, чтобы в семье был мир и любовь, чтоб были сыты и, главное, здоровы. Как могу, буду защищать вас от злых людей, и любить. Просто любить, потому, что вы есть!
Вот такую длинную речь я произнесла маленькому Чунгу. Надеюсь, что хотя бы половину он успел услышать, пока не уснул!
Ссора и мир
Чтой-то неладное творится в нашем дворовом государстве. Сестрёнки Панда и Чайка объявили друг другу войну!
Борьба за место на кровати, за то кого я поглажу первой, кому первой выскочить в двери. По любому поводу, да и без него, они рычат и скалятся друг на друга. А недавно всё вылилось в настоящую драку. Такую, где шерсть клочьями.
Стая, недоуменно глядя на дерущихся, отошла подальше. Айка увела малыша Чунга на Дальний участок двора. Мал ещё смотреть на такое. Кузьма, хоть и старый участник собачьих драк, и то наблюдает с недоумением. Когда он дрался с другими кобелями, это понятно ─ за внимание дам. Но две стерильные девчужины ─ это странно!
Только после ковша воды мне удалось растащить сцепившихся сестёр. Мокрые, злющие, рычащие, они, отчаянно брыкаясь у меня в руках, пытались достать друг друга.
Хоть и невелики ростом, но тяжелы девчонки. Руки одеревенели, пока я за шкирку удерживала обеих. Прошло немало времени, пока они покорно повисли у меня в руках. Опустив их на пол, шлёпнула обоих под зад веником, разогнав по разным углам.
Что с ними случилось? Гормоны заиграли? Но говорят, что у стерильных таких проблем нет! А они обе стерильны. Может магнитные бури?
Через час обе девчужины лежали на кровати, но по разные стороны от меня. Посверкивая глазами и порыкивая друг на друга, но уже без агрессии. В стае опять воцарился мир.
Правда, тётушки смотрят на молодых хвостатых амазонок недоверчиво, но в общем мирно. А я испугалась! Честное слово, испугалась, как не боялась в жизни. И не самой драки (и не такое видела), а того, что вдруг стая тоже начнёт выяснять отношения так же. У меня на всех не хватит ни рук, ни веников!
Нет, это я зря! В нашей стае-семье по-прежнему дружба, любовь, ватрушки.
* * *
Семья завтракает возле веранды. Дома тишина и покой. После ночной смены тянет в сон. Тем более, что опять идти в ночь на работу. Я проснулась от утробного ворчания где-то возле уха. Опа! Нашёлся мой туфля! Я искала его всю весну. Сейчас его с упоением догрызает Панда. Вот так, внагляк, на полу у кровати. Ругаться и взывать к совести поздно.
Напротив стоит Чайка. Чёрный нос ходит ходуном. Ну как же, башмаки, китайского происхождения, так вкусно воняют!
─ Панда, сестричка, дай и мне погрызть.
Чайка подсовывается ближе, в надежде забрать вкуснющий башмак. Панда, не вступая в спор, просто легла на него своей костлявой (не в коня корм) тушкой и ехидно разулыбалась: «Попробуй, забери! Я ведь не зря возле мамы легла. Ты при ней драться не будешь!».
Чайка всё поняла. Через пару минут, тащит мой давным-давно похороненный галош той же фирмы.
─ Сестрёнка, махнёмся?
Махнулись не глядя. У меня под ухом, на низких оборотах, заработали уже два трактора. Под их урчание я опять уснула. Где вторые экземпляры обуви, знает только стая. А вот принцип «ты мне ─ я
