Жуков. Танец победителя - Сергей Егорович Михеенков
Не посрамим же их славного имени и мы – православные, родные им и по плоти, и по вере. Отечество защищается оружием и общим народным подвигом, общей готовностью послужить отечеству в тяжкий час испытания всем, чем каждый может. Тут есть дело рабочим, крестьянам, учёным, женщинам и мужчинам, юношам и старикам. Всякий может и должен внести в общий подвиг свою долю труда, заботы и искусства.
Вспомним святых вождей русского народа, например, Александра Невского, Дмитрия Донского, полагавших свои души за народ и родину. Да и не только вожди это делали. Вспомним неисчислимые тысячи простых православных воинов, безвестные имена которых русский народ увековечил в своей славной легенде о богатырях Илье Муромце, Добрыне Никитиче и Алёше Поповиче, разбивших наголову Соловья-разбойника.
Православная наша церковь всегда разделяла судьбу народа. Вместе с ним она и испытания несла, и утешалась его успехами. Не оставит она народ свой и теперь. Благословляет она небесным благословением и предстоящий народный подвиг.
Если кому, то именно нам нужно помнить заповедь Христову: «Больше себя любве никтоже имать, да кто душу свою положит за други своя». Душу свою полагает не только тот, кто будет убит на поле сражения за свой народ и его благо, но и всякий, кто жертвует собой, своим здоровьем или выгодой. Нам, пастырям Церкви, в такое время, когда отечество призывает всех на подвиг, недостойно будет лишь молчаливо посматривать на то, что кругом делается, малодушного не ободрить, огорчённого не утешить, колеблющемуся не напомнить о долге и о воле Божией. А если, сверх того, молчаливость пастыря, его некасательство к переживаемому паствой объяснится ещё и лукавыми соображениями насчёт возможных выгод на той стороне границы, то это будет прямая измена родине и своему пастырьскому долгу, поскольку Церкви нужен пастырь, несущий свою службу истинно «ради Иисуса», а не ради хлеба куса, как выражался святитель Дмитрий Ростовский. Положим же души своя вместе с нашей паствой. Путём самоотвержения шли неисчислимые тысячи наших православных воинов, полагавших жизнь свою за родину и веру во все времена нашествий врагов на нашу родину. Они умирали, не думая о славе, они думали только о том, что родине нужна жертва с их стороны, и смиренно жертвовали всем и самой жизнью своей.
Церковь Христова благословляет всех православных на защиту священных границ нашей родины.
Господь нам дарует победу.
Патриарший местоблюститель смиренный Сергий, митрополит Московский и Коломенский».
Узнал ли Жуков об обращении к православному воинству митрополита Сергия в тот же день или позже или вовсе не узнал и не читал этих проникновенных слов, историю войны и народного одоления это уже не изменит. Но совершенно определённо следует сказать: всю войну, от первого её часа до последнего, Жуков, к какому делу ни приставлял бы его Верховный Главнокомандующий, действовал так, как будто Сергий Старгородский обратился в тот день именно к нему и на него, как на полководца, и на его несокрушимые полки возложил всю тяжесть ратной ноши и всю величину страдания ради грядущего подвига.
И если даже соскоблить самой строгой скобёлкой пафос, то суть всё же останется: Сталин всю войну посылал своего верного Илью Муромца на самые трудные, порой безнадёжные участки битвы – то под Киев, то в Ленинград, то в район Ельни, то под Москву, то снова под Киев, то на Днепр и, наконец, на Варшаву и Берлин.
Глава пятая. Контрудар, который не удался
1
В мемуарах свою миссию на Юго-Западном фронте маршал очертил лишь бледным пунктиром, бегло. Что же кроется за этой явной недоговорённостью?
Из «Воспоминаний и размышлений»: «Примерно в 13 часов мне позвонил И. В. Сталин и сказал:
– Наши командующие фронтами не имеют достаточного опыта в руководстве боевыми действиями войск и, видимо, несколько растерялись. Политбюро решило послать вас на Юго-Западный фронт в качестве представителя Ставки Главного Командования. На Западный фронт пошлём Шапошникова и Кулика. Я их вызвал к себе и дал соответствующие указания. Вам надо вылететь немедленно в Киев и оттуда вместе с Хрущёвым выехать в штаб фронта в Тернополь.
Я спросил:
– А кто же будет осуществлять руководство Генеральным штабом в такой сложной обстановке?
И. В. Сталин ответил:
– Оставьте за себя Ватутина.
Потом несколько раздражённо добавил:
– Не теряйте времени, мы тут как-нибудь обойдёмся.
Я позвонил домой, чтобы меня не ждали, и минут через 40 был уже в воздухе. Тут только вспомнил, что со вчерашнего дня ничего не ел. Выручили лётчики, угостившие меня крепким чаем с бутербродами».
Этот эпизод похож на вымысел. Быть может, вынужденный, по причине того, что действительную последовательность событий автор мемуаров просто забыл. Или была причина утаить свою встречу со Сталиным в этот день между 14.00 и 16.00? Эта встреча происходила исключительно в кругу военных: Жуков, Шапошников, Тимошенко, Ватутин. Из семи членов Ставки Верховного Главнокомандования, созданной в этот день, на совещании присутствовали трое. Обсуждались, конечно же, военные вопросы. Какие именно?
Никто из участников этого совещания не рассказал о нём ни в мемуарах, ни в интервью журналистам и писателям. Ватутин погиб. Тимошенко промолчал. Шапошников умер в марте 1945 года, не дожив до мемуарной эпохи. Остаётся Жуков. Что же он утаил и почему?
По всей вероятности, приказ срочно вылететь на Юго-Западный фронт Жуков получил именно в те часы и именно в кабинете Сталина. Там и тогда была сформулирована конкретная для него задача. Судя по тому что из Ставки и Генштаба в войска шли одна за другой директивы наступательного характера, этими же настроениями были охвачены и участники совещания.
2
С началом войны Киевский Особый военный округ был переименован в Юго-Западный фронт. Четыре общевойсковые армии, различные части фронтового подчинения. Непосредственно по линии демаркации были развёрнуты 5-я армия генерала Потапова[81], 6-я армия генерала Музыченко, 26-я армия генерала Костенко и 12-я армия генерала Понеделина[82]. В резерве фронта: 36, 37, 49-й стрелковые и 9, 15, 19, 24-й механизированные корпуса, а также 14-я кавалерийская дивизия. Войска были расположены в глубину в два эшелона. Южный фланг Юго-Западного фронта прикрывала 9-я армия – три стрелковых корпуса, один кавалерийский и один механизированный. На Крымском полуострове и в
