Леонид Брежнев. Опыт политической биографии - Виктор Деннингхаус

празднования памятных революционных событий до показательных судебных процессов над «врагами народа» и выборов. Как известно, главными функциями ритуала являются стереотипизация поведения его участников и охрана их от ошибок. Следование ритуалу исключает «неясные» ситуации, дает возможность его участникам «сохранить лицо», не проявлять инициативу, следуя неписаным правилам. В итоге вырабатываются единообразный кодекс поведения, общие память и картина мира.

Специалисты отмечают, что в самой системе обрядов любой культурной традиции условно можно выделить «главный» ритуал. Например, в традиционном обществе – это календарный обряд, который совершается на стыке старого и нового года и «разыгрывается» основной прецедент – творение мира. При этом ритуал актуализирует структуру бытия, придавая ей в целом и ее отдельным частям подчеркнутую символичность, а также служит гарантией безопасности и процветания коллектива. Другие ритуалы в таком случае – трансформации основного ритуала[1212].

Брежнев и праздничные ритуалы

Главной публичной формой репрезентации советской власти являлись государственные праздники, среди которых первое место, несомненно, отводилось празднованию победы Великой Октябрьской социалистической революции, знаменовавшей собой построение нового мира, свободного от капиталистической эксплуатации[1213]. Однако, начиная с брежневской эпохи, это первенство постепенно переходило к празднованию Дня Победы в Великой Отечественной войне, окончательно утвердившись в этом качестве уже в современной России. Большинство исследователей сходится во мнении, что резкое повышение символического значения празднования Дня Победы начиная с 1965 г. отвечало приоритетам брежневской политики, направленной на расширение поддержки Брежнева среди фронтовиков и повышение его авторитета в армии[1214].

Как утверждает М. Рольф, «официальные праздники охватывали в 1960–1970-е годы гораздо более широкие круги общества, чем это было в 1930-е годы»[1215]. Несомненно, в этом была большая заслуга Брежнева. Именно при нем окончательно сформировался «канонический набор» советских государственных праздников: Новый год, 8 марта – Международный женский день, 1 мая – День международной солидарности трудящихся, 9 мая – День Победы, 7 ноября – годовщина Великой Октябрьской социалистической революции и 5 декабря (затем – 7 октября) – День Конституции СССР. Причем два праздника стали нерабочими днями при непосредственном содействии Брежнева: 9 мая с 1948 г. был будним днем и только в 1965 г., в ознаменование 20-летия Победы, объявлен выходным. 8 мая того же года Указом Президиума Верховного Совета СССР праздничным нерабочим днем было объявлено также 8 марта. Брежнев лично поддержал инициативу сотрудника отдела печати МИД В.А. Александрова, не смутившись заявлениями о потенциальных потерях экономики [1216].

Л.И. Брежнев и П.Е. Шелест направляются к Могиле Неизвестного Солдата для возложения венка

Киев, 22 декабря 1967

Фотографы В. Егоров, П. Хоренко

[РГАКФД]

В то же время Брежнев традиционно держался тактики «золотой середины», сознательно отказываясь от чрезмерных, с его точки зрения, новаций. Так, осенью 1972 г. он «положил под сукно» пространную записку своего многолетнего ближайшего помощника В.А. Голикова, в которой предлагалось к 50-летию СССР учредить «праздник образования СССР»[1217]. Генеральный секретарь ЦК КПСС с подозрением относился к непривычным праздничным мероприятиям, которые могли таить в себе различные опасности. В конце декабря 1975 г. он склонялся к тому, чтобы отказаться от проведения Олимпиады-80 в СССР, указывая: «…кроме колоссальных расходов, в этом деле есть и такой вопрос, что из опыта проведения подобных олимпиад в прошлом могут быть разного рода скандалы, которые могут очернить СССР <…> А в отношении Советского Союза думаю, что наши враги постараются»[1218].

Л.И. Брежнев у Вечного огня в зале Воинской славы на открытии памятника-ансамбля «Героям Сталинградской битвы» на Мамаевом кургане

Волгоград, 15 октября 1967

Фотограф В. Бородин

[РГАКФД]

Подобную осторожность Брежнев проявлял и при решении вопроса о гимне Советского Союза[1219], который особенно остро встал в преддверии принятия новой Конституции СССР в 1977 г. До этого, начиная с 1956 г., гимн (музыка композитора А.В. Александрова) исполнялся без слов, поскольку в них имелся, по выражению М.А. Суслова, «налет культа личности Сталина». Далее тянуть уже было нельзя. 25 апреля 1977 г. Брежнев записал в «дневнике»: «Вместе с Конституцией решить о гимне»[1220]. Спустя три недели, 19 мая 1977 г., с непосредственной подачи Брежнева Политбюро ЦК КПСС приняло решение сохранить музыку гимна, сопроводив ее практически старыми словами С.В. Михалкова и Г. Эль-Регистана, лишь немного измененными Михалковым[1221].

То, что Брежнев с большой ответственностью относился к устройству праздников и своей роли в них, отражают страницы его рабочего дневника. Многочисленные, регулярно встречающиеся пометки и рассуждения показывают, какое значение имели для него подготовка и проведение праздничных ритуалов. Так, сразу после освобождения Хрущева от обязанностей первого секретаря ЦК КПСС и члена Президиума ЦК КПСС Брежнев подробно расписывает порядок проведения 19 октября 1964 г. торжественной встречи космонавтов на Красной площади: «Ильичеву – Андропову, Пономареву, Громыко – [подготовить] выступл[ения] [на] митинге <…> Еще раз оговорить порядок встречи космонавтов, кому докладывать <…> На мит[инге] выступ[ает] Б[режнев] – на приеме К[осыгин] <…> Провести 40–50 минут[ную] демонстр[ацию] – зачем нам умалять это великое дело. Хорошо организовать[!] 2 часа – начало митинга – тыс. 40 мит[ингующих] и 40 т[ыс]. демонстрантов»[1222].

Торжественная встреча на Внуковском аэродроме экипажа космического корабля «Восход». Слева направо: А.И. Микоян, В.М. Комаров, Б.Б. Егоров, Л.И. Брежнев, А.Н. Косыгин, К.П. Феоктистов

19 октября 1964

Фотограф Л. Носов

[РГАКФД]

«Ильичеву – Андропову, Пономареву, Громыко – выступл[ения] митинг…» Записи Л.И. Брежнева

19 октября 1964

[РГАНИ. Ф. 80. Оп.1. Д. 978. Л. 32]

Несмотря на провозглашение на октябрьском пленуме 1964 г. принципа коллегиальности управления, Брежнев фактически с момента прихода к власти весьма ревниво относился к своей роли главного участника подобных церемоний. По свидетельству занимавшего тогда пост председателя ВЦСПС В.В. Гришина, обострение отношений между первым секретарем ЦК КПСС Брежневым и председателем Совета министров СССР А.Н. Косыгиным стало явным уже в мае 1965 г. при подготовке проведения в Москве праздника Дружбы народов. Оба политика не могли определиться, кто же будет принимать от участников «эстафеты мира» письмо к «руководителям страны». Спор на заседании Президиума ЦК КПСС сильно рассердил и обидел Брежнева и закончился тем, что «послание мира» на глазах у тысяч советских граждан (на стадионе им. Ленина в Лужниках) было публично передано Гришину[1223].

А.Н. Косыгин встречается с учеными Сибирского отделения АН СССР. Слева направо: академик А.П. Окладников, первый секретарь Новосибирского обкома КПСС Ф.С. Горячев, академик А.А. Трофимук, председатель Новосибирского облисполкома А.И. Зверев, А.Н. Косыгин