Волчица, покорившая хаос - Ами Д. Плат
— Какой же ты дурачина.
— Это я-то?! На прошлой неделе я нашёл ошибку в твоих подсчётах в лавке! Хорошо, что проверил.
Я не могла перестать улыбаться.
— Мы пропустили торжественное шествие, каннуси разозлится.
Старый жрец проводил обряды в храме Аматэрасу. Я любила этот храм по ночам, когда внутри не было ни одной живой души и я могла почувствовать связь с богиней. Храм находился в отдалении от деревни, и каннуси всегда старался собрать побольше народу в праздник, чтобы провести ритуалы очищения, призвать и встретить ками. Деревенские жители всегда с удовольствием участвовали и в подготовке, и в самом мацури, чувствуя общность и единение.
В детстве меня буквально гипнотизировал строгий порядок мацури: беспрекословная очерёдность, выверенные движения жреца, точный ход танца. Круговорот жизни. Покровительство богини. Ритмичная музыка. Благовония.
И всё равно я предпочитала тишину ночи, когда казалось, что богиня слышит меня одну. Парящие крыши среди сосен, свет луны, свежий ветер на коже, запах зверя и земли.
— Пойдём танцевать?
Коити хотел пропустить официальную часть и отправиться сразу в пучину хаоса — туда, где музыка звучала ещё громче, а люди беззаботно кружились в танце, благодаря богиню за защиту и хороший урожай.
— Давай убежим?
— Нас будут искать.
— Брось, кому мы там нужны?
Коити послушно пошёл за мной. Мы вышли к реке, где закат подкрашивал облака, а они рисовали на воде рыжие и алые узоры. Это напомнило нашу поездку вдоль Жёлтой реки, и мне стало грустно. Снова не уберегла. Но, с другой стороны, ответственность лежала и на нём.
— Коити-кун, почему ты не предложил мне сбежать?
— К… кун? Сбежать? Куда? Что на тебя нашло?
Он покраснел, как маленький. Сейчас осень, значит, Коити ещё не знает, что отец собирается его продать.
— Коити, ты бы хотел жить в другой деревне вдвоём со мной? Может, даже в городе? Бросив наши семьи и забыв о них навсегда? Начать жизнь с чистого листа?
Я во все глаза глядела на него, пытаясь залезть в душу, достучаться до самых потаённых уголочков.
— Не думаю, что смог бы забыть братьев, хоть они и разъехались. И отца тоже…
— Ты слишком добр к ним. Они не заслуживают.
— Не говори так, Миюки, — сказал он укоризненно. — Все люди заслуживают доброго отношения. Да и чем бы мы занимались?
— Работали бы в лавке, Кобаяси-сан нас всему научила. — Я осеклась и подумала, что нужно навестить старую торговку, пока есть возможность.
Возможность? Что-то я позабыла, зачем сюда пришла. Мы сидели так долго, что затекли ноги. Почему я предлагала Коити сбежать? Вот он застыл напротив меня, тихий осенний вечер окутывал нас. На улице ещё тепло, на мне странное чёрное кимоно. Откуда оно взялось?
— Пойдём завтра на рыбалку? — как ни в чём не бывало спросил Коити.
Я придвинулась к нему ближе и положила голову на плечо.
— Конечно, пойдём.
Покой уносил все мысли прочь. Можно каждый день своей жизни сидеть вот так, на берегу реки перед сном, дышать свежим чистым воздухом, любоваться тем, как яркие облака заполняют пустоту небосвода. Мы переплели пальцы, и я почувствовала, как Коити занервничал. Возбуждение и стыд смешивались — я знала это, потому что внутри меня они тоже были, тлели как угольки. Но Коити чувствовал всё яснее и резче. Разве не должна я бояться сильнее, впервые касаясь мужчины? Или такое уже случалось? Я ведь не могла забыть?
— Коити…
Он облизнул губы. Влажный блеск манил прильнуть к ним.
— Миюки, — выдохнул он, повернулся ко мне и замер в нерешительности.
Он всегда был таким — нежным, скромным, чутким, умным, а теперь… Что теперь? Почему я об этом думаю? Почему в голове всплывает какой-то другой Коити — крепкие плечи, руки, голос чуть хриплый, больше не улыбается, глаза печальные, словно на многие месяцы из его жизни пропали радость и смысл, словно его мучили, изводили, на бледной коже мозолистых рук появились новые шрамы.
— Идём танцевать?
Его возглас вырвал меня из задумчивости: Коити подскочил и потянул меня за руку обратно в деревню, куда уже вернулась процессия танцующих. Нарядные люди кружили в сумасшедших танцах, кричали как звери, вскидывали руки к небу, повсюду мелькали украшения, яркие флажки и фонарики. Коити закружил и меня.
Всё слилось в серую пелену, я потеряла ориентацию в пространстве и упала.
Поднялась.
Передо мной высилось гигантское здание из стекла и бетона. В зеркальных панелях отражались другие такие же сухощавые строения. Исчезло небо, зелень, остались лишь эти огромные давящие коробки. Мимо спешили люди в странных серых костюмах, и только на мне красовался чёрный наряд, одолженный Алисией. Я последовала за потоком людей в раздвижные двери.
Лица казались знакомыми и почти одинаковыми: чёрные волосы до плеч у женщин, совсем короткие у мужчин, ни бороды, ни усов ни у кого. Я шла медленно и всматривалась, но черты становились всё менее различимыми. Белые воротнички рубашек, серые лацканы пиджаков. И лица — лиц уже почти не было видно.
Я поднялась в зал, где стояли отгороженные низкими перегородками столы. Люди сидели, перебирали бумаги, говорили, но слова превращались в гул. Куда я попала?
— Миюки-сан, займите своё место!
Рядом со мной стоял невысокий человек. Я различала лишь его тёмные брови, подрагивавшие на безучастной маске лица. Он подтолкнул меня вперёд, и я села за свободный стол.
— Миюки-сан, вы витаете в облаках. Извинитесь и принимайтесь за работу!
— Миюки-сан, пойдёте обедать?
Голос Коити. Он протягивает мне коробочку с бэнто, внутри рисовый колобок и обжаренные сосиски.
Работа? Обед? Я огляделась: всё расплывалось. Люди казались тенями самих себя. Конечно, Страна Теней. Коити предлагал еду, я чувствовала, что должна отказаться. Но сил прямо сказать «нет» у меня не было, поэтому я просто робко мотнула головой и попятилась назад.
И в этот момент что-то произошло. Воздух загустел, в ушах зазвенело. Ближайший ко мне серый безликий человек вдруг обрёл лицо — и оно было ужасным. Его рот искривился и распахнулся, словно у Кутисакэ-онна, а потом застыл кровожадной маской. Следом за ним и остальные окончательно потеряли человеческий вид. Я споткнулась, упала, побежала ещё быстрей. Нужно было выбраться оттуда, как можно скорее увидеть чистое небо!
Я бежала по улицам, где небоскрёбы уходили так далеко вверх и подступали так близко друг к другу, что я начала задыхаться. Казалось, воздух выкачали из города. Я снова
