Сдавайся, это любовь… - Евсения Медведева
– Люсь, – Аня строго посмотрела на меня, взяла тонометр и отработанным жестом начала измерять моё давление. – Ты дурочка. Если бы ты сняла свои шоры, то увидела бы, как он на тебя смотрит. Курочки… Чибисова! Ты зажралась, понимаешь? Этот породистый жеребчик сотворил чудо. Его живчики подарили тебе ребёночка.
– А если…
– Никаких «если»! – Аня довольно закивала, оценивая результат на дисплее тонометра. – Вы у меня с Ветерком родите здоровых деток. А если надо, я вас наручниками прикую к больничной койке.
– Ну что ты сравниваешь тёплое с твёрдым? Ника своего Дония со школы любила. Бродила за ним, как лунатик. А потом и мужиков себе похожих выбирала. А Чибисов? Вот ты его знаешь? Я – нет, – мотала головой, чтобы убедить не столько Лисицыну, сколько саму себя. – Не знаю! Что он любит? На что у него аллергия? Какой у него график? Чёрт, я даже про родителей его ни черта не знаю!
– Узнаешь, милая. Непременно узнаешь, потому что нутром чую, что вас он уже не отпустит. Нельзя всех мерить по Баранову. Нельзя! А теперь снимай портки, я тебя осмотрю нормально. Итак, у нас почти шесть недель, мамочка, поздравляю.
– Мамочка… – выдохнула я, послушно раздеваясь. – Меня Витька уже лет пять Мусей называет.
– Ничего, мамочка…. Ничего… – Анечка, шлёпнула по запястью перчаткой, коварно улыбнулась и кивнула в сторону смотрового кресла.
Эта гадюка всю душу из меня вытрясла, а ещё подругой называется. Кровь выкачала, по всем докторам провела, а перед кабинетом УЗИ ждать заставила.
Телефон разрывался от входящих звонков. Особенно негодовал Керезь, беспокойно ожидающий решения по усыновлению. Дел было миллион, мыслей – ещё больше. Только сейчас я себе напоминала дуршлаг, сквозь который льётся всё, на что я сейчас никак не могу повлиять. Всё, что я хотела делать в этот момент – гладить свой живот и шептать, что все будет хорошо.
Быть может, Анька права? У материнства нет возраста, нет своевременности. Это как любовь. Она взрывается в тебе миллионом атомов, заселяет душу, сердце, легкие, и ты уже, сам того не желая, дышишь другим человеком.
И я дышу.
Украдкой поглядывала на дверь кабинета, за которой тридцать минут назад скрылась Лисицына, и начинала закипать от нетерпения увидеть свою малышку.
Сама спорила с Кириллом, а теперь говорю точно так же, будто факс получила с полом будущего ребёнка. Да там срок-то – шесть недель всего! Там, наверное, точечка с гулко бьющимся сердцем, не больше. Ой, лишь бы билось…
– Слышишь, малыша? Ты там держись! Мать сейчас попаникует немного, а потом вновь всё в свои руки возьмёт.
Мне было страшно.
Пугало все: неправильный анализ, страшный диагноз, первый скрининг, уход Чибисова, возможный переезд в его квартиру, очередное замужество. А все же он странный… Другой бы давно уже сбежал, когда столкнулся с водопадом проблем, сопровождающих меня в виде бывших мужей, истеричного любовника, наглого сына-подростка и внепланового залёта.
– Нет-нет, малыша… Ты – не залёт. Ты – моё чудо, – тихо шептала я, смахивая слёзы. – Чудо…
– Вашему ребёнку отец не нужен? – горячая ладонь опустилась на моё колено, и я еле успела проглотить рвущийся вопль. Вскинула голову и чуть в обморок не рухнула от близости Чибисова. Он по-хозяйски перебросил руку мне через плечо, обнял и прижался губами к виску. – Ты хотела на УЗИ пойти без меня?
– Да я уже без тебя ничего не хочу… – выдохнула и с удовольствием обмякла в его руках. – Тебе же там нужно сажать преступников, оберегать покой граждан от них самих…
– Чибисова, ты вроде-бы умная, а почему-то не хочешь услышать то, что я говорю тебе, – сжал пальцами меня за подбородок, повернул и практически впился взглядом. – Ты – моя женщина. И ребёнок тоже мой. Или у тебя есть сомнения?
– С твоим появлением в моей жизни секса стало больше, а других партнёров ты выжил сам. Поэтому даже первоклашка справится с этой задачей, Кирилл Петрович. Могу сомневаться в себе, но в том, что это твой ребёнок, я даже не сомневаюсь. Упёртая, как и папочка.
– Никаких партнеров, Люсёчек. Только я!
– Слушаюсь, товарищ майор…
– Чибисова! – нарочито громко и ликующе произнесла Анька, да так, чтобы весь мир это слышал. Подруга высунула голову из двери кабинета, дразня сонливостью, и подмигнула Кириллу. Она что – спала? Мирно дрыхла, ожидая Чибисова, пока я изнывала от неизвестности в коридоре? А когда она шире открыла дверь, то стало ясно, что в кабинете кроме неё никого не было. Эта гадина специально сидела тут в одиночку? Да это же сговор чистой воды!
– Ты с ним, да? – шикнула я, проходя мимо подруги.
– Нет, ЧИ-БИ-СО-ВА. С ним – ТЫ!
– Дамы, меня на всех хватит, не ссорьтесь, – Кирилл обнял меня ещё крепче, легонько подталкивая к кушетке возле аппарата УЗИ.
– Восемь свиданий! – шипела я, буквально сдирая с себя юбку. – Слышишь, Чибисов? Восемь! Я аннулирую свидание.
– Тогда я аннулирую поцелуи твоего вареничка.
– Хорошо, что темно, иначе все увидели бы, какая я красная от смущения, – хихикала Анька. – Ну? Родители, давайте посмотрим на ребёночка?
– Давай, малыша, – Чибисов с восторгом потирал руки, смотря в большой экран на стене. – Помаши папке ручкой.
– Какая ручка? И вообще, может, это мальчик? Сердечко, Ань… Серде…
Договорить я не успела, потому что тишина кабинета взорвалась громким сердцебиением. Я не дышала. Не двигалась. Сжимала руку Кирилла, боясь открыть глаза. Время превратилось в густую сладкую патоку, растекающуюся по венам. И лишь горячие поцелуи любимого мужчины напоминали, что я жива, и что это всё правда.
Пробил броню. Пробил…
Глава 43
Чибисов
