Меняя формат Судьбы - Татьяна Александровна Алюшина
Спали Дарья с Вольским каждый в своей комнате и кровати, как бы ни хотелось им провести эту ночь вместе и повторить всё то, что у них так феерично получилось днём.
А утром всех подхватили и закрутили дела-заботы и хлопоты следующего дня.
– Спасибо вам огромное, Любовь Андреевна, – поблагодарила Даша заведующую, захотевшую проводить её до выхода из больницы, – что снова разрешили мне провести свой частный приём у вас в отделении. К сожалению, мне всё ещё никак не удаётся устроить и наладить наше проживание здесь. Вернее, прекрасный дом мы уже нашли, но наши вещи в буквальном смысле «застряли» в разрушенном доме, из которого мы эвакуировались, и пока достать их нет никакой возможности. А вы лучше всех знаете и понимаете, что раз уж мы начали с Настенькой реабилитационный курс, то прерывать его никак нельзя.
– Да что вы, Дашенька! – воскликнула Любовь Андреевна, расчувствовавшись. – Это мы должны благодарить вас сердечно: вы такое огромное дело делаете для наших деток, добиваясь поразительных результатов и столь стремительной положительной динамики. – И поделилась своими переживаниями, покрутив расстроенно головой: – Инга Николаевна наша, конечно, неплохой неонатолог, но увы, не имеет того уровня квалификации и специализации, как у вас. Ромочка наш – чудесный мальчик, сильный, здоровенький, и такая тяжёлая родовая травма. Инге с его заболеванием не справиться. И, что самое страшное для любого врача, ведь знаешь, что есть доктора, способные помочь, исправить… Но здесь таких специалистов не найти. Это очень тяжело. И сколько таких деток за мою практику через наш центр прошло, которым мы своими силами не в состоянии были помочь… – помолчала она, вздохнув тягостно и выдохнув. – Ромочкины родители, вы же знаете, Дашенька, уже смирились с тем, что его травматизация необратима и ребёнок вряд ли будет нормально ходить. И тут вы! Как чудо, честное слово! Словно кто-то сверху услышал их и наши молитвы. И эта ваша поразительная методика и, даже не знаю, как это назвать и обозначить, – чудо какое-то ваших рук, не иначе! И Машеньке лучше стало всего после двух ваших занятий! А Оленька?.. Да что там! – махнула рукой Тихая, явно сдерживая и перебарывая нахлынувшие на неё эмоции. – Нам невероятно повезло, что вы приехали в наш город, согласились поработать в свой отпуск с нашими детишками и дать уроки нашему неонатологу. – И, тяжко вздохнув, задала риторический вопрос: – Где найти врачей вашего уровня и класса, чтобы в районных больницах или в краевых было хоть по одному специалисту?
– Нигде, Любовь Андреевна, – глубоко вздохнула следом за заведующей Дарья над больным и для неё вопросом. – Только вырастить и выучить. И никакого иного пути. Увы. Ну, не всё так печально, – подбодрила она заведующую, – ваша Инга Николаевна, например, имеет вполне хороший потенциал, чтобы стать крепким специалистом. Просто она неопытная пока, да и освоить параллельные специальности надо бы. Но чему смогу научить в столь короткий срок, научу, а дальше от неё зависит.
– Это-то да, – покивала Тихая, соглашаясь с Дарьей, и, поблагодарив ещё раз, поспешила попрощаться: – Отдыхайте, Дашенька, вижу, что вы устали. До послезавтра.
Выйдя через проходную, Дарья медленно побрела вдоль забора, окружающего территорию детской больницы, в сторону набережной, пытаясь определиться между двумя желаниями. Первое: вызвать такси, добраться побыстрей до Николаевки, залечь в ванне и наконец-то расслабиться и отдохнуть – настолько она устала от многочасовой работы и напряжения, что чувствовала буквально все свои ноющие мышцы, особенно спины и рук.
И второе желание, откровенно противоречащее первому: пройтись хоть немного вдоль моря, неспешно прогуляться и подышать. После урагана установилась совершенно дивная погода: на море – практически полный штиль, выровнявший его поверхность до состояния медленно покачивающейся голубой слюды, от которой отражались весенними зайчиками яркие, слепящие солнечные блики, а высокое, бездонное небо безоблачно синело, и воздух стал сладким, свежим, наполненный весенними ароматами – красота умиротворяющая и спокойствие необычайное.
Ну вот, что называется, и выбирай.
Только окончательно определиться с желаниями Дарье так и не удалось…
Погрузившись в размышления, она не смотрела на дорогу, вдоль которой шла, и не отслеживала движение машин. Потому-то, когда понтовый серебристо-блескучий джип «Вольво», выскочивший словно бы из ниоткуда, противно завизжав тормозами, с разгона заехав своими огромными правыми колёсами на тротуар, остановился рядом с ней, Дарья не успела даже отскочить. Она лишь остановилась, застигнутая врасплох настолько агрессивными, непонятными и опасными манёврами большого автомобиля.
С водительского сиденья джипаря выскочил мужик, каким-то прямо-таки акробатическими скачками, буквально в два шага, оказавшись рядом с замершей в недоумении Дарьей, жёстко ухватил её за локоть одной рукой, второй с силой ткнул чем-то металлическим ей в рёбра и угрожающе прорычал прямо в ухо:
– Не дёргайся! Быстро села в машину!
И толкнул Дашу к дверце пассажирского переднего сиденья.
И, словно подстёгнутая испугом и жёстким поведением неизвестного, запустившими, видимо, какие-то особые механизмы и «протоколы» в сознании, память Дарьи выкинула ей воспоминание о том, где и при каких обстоятельствах она видела прежде эту машину и этого мужика – и поразительно ярко и чётко, будто высвеченная лучом мощного прожектора, встала перед её мысленным взором картинка той ситуации.
– Открывай дверь! – просипел придушенно в ухо девушке мужик, явно находящийся в ненормально возбуждённом состоянии.
Обескураженная Дарья даже не попыталась спорить с захватчиком, отчётливо понимая, что в таком агрессивном состоянии никакие резонные аргументы он просто не способен воспринимать, а скорее лишь разозлится пуще прежнего и неизвестно, что ещё способен будет сотворить, поэтому она молча открыла дверцу джипа.
– Садись! – прокричал следующий приказ мужик.
«И что дальше? – промелькнула у Дарьи мысль. – Ну, сяду, ты побежишь вокруг машины, чтобы занять водительское место, а я в этот момент выскочу».
Но оказалось, что мужик не до такой уж степени неадекватен, как думалось Дарье с перепугу, а вполне контролирует свои действия, просчитывая их наперёд. И, подтолкнув Дарью вперёд, в момент, когда она встала ногой на высокий порожек машины, он буквально затолкал её на сиденье, захлопнул за ней дверь салона, заблокировал с пульта управления и побежал к водительскому месту.
А Дашка чуть не заплакала от досады, так она рассчитывала выскочить и так надеялась на эту единственную возможность убежать. Но какой бы растерянной от недоумения, раздосадованной до слёз и напуганной она ни была, за те пару-тройку секунд, пока её похититель не сел в машину, практически на автомате Дарья успела достать свой телефон, включить диктофон и снова сунуть его в карман.
Щёлкнула разблокировка дверей, мужик очень резво, по-спортивному ловко вскочил на сиденье за рулём, одновременно с хлопком дверцы стартуя с
