(Не)желанная. Я тебя не отпущу - Лия Ришар
В больнице неплохо. Добродушные медсестры и лечащий врач. И кормят довольно хорошо. А ещё мне уже намного лучше, если не считать душевной боли и тоски по Вадиму. Но я не думаю об этом. По крайней мере — стараюсь не думать, чтобы больше не нервничать.
Поглаживая совсем ещё плоский живот, я представляю, каким будет малыш. Гадаю, мальчик или девочка? Перебираю в голове имена, которые мне нравятся и делаю все, лишь бы не возвращаться к своим воспоминаниям.
Конечно, в больнице не разгуляешься — заняться особо нечем. Даже прогуляться не отпускают. Телефоном я пользуюсь с осторожностью — не захожу в мессенджеры и социальные сети.
Даже сестрам не пишу. Понимаю, они волнуются, но пока что у меня нет другого выхода. Я не могу их подставлять — ведь отец будет спрашивать у них обо мне в первую очередь. Конечно, они не проболтались бы о том, где я, но лучше им не знать. Отец сразу поймёт, что они врут. И накажет.
Дверь в палату открывается и я оборачиваюсь, увидев светловолосую девушку с голубыми глазами. Приветливо улыбнувшись мне, она осматривается и, придерживая свою небольшую сумку, проходит к свободной кровати.
— Привет, меня зовут Диана.
— Привет, — наблюдая за тем, как моя новая соседка по палате садится на кровать, отзываюсь я. — Ника.
Дверь снова открывается и в палате появляется уже знакомая мне врач. Я узнала ее имя — Надежда Владимировна. Окинув меня и Диану своим добрым, чуть сощуренным взглядом, она скрещивает руки на груди.
— Ну что, познакомились, подружки? — деловито интересуется она. — Теперь тебе будет не скучно, Ника. Скоро будем вас капать, никуда не уходить. Диана, — Надежда Владимировна насмешливо смотрит на девушку, — скажи мужу, чтобы возле больницы особо не светился. Девочки на посту уже придумывают план, как его украсть.
Широко распахнув глаза, Диана звонко смеется и отмахивается.
— Его у меня постоянно кто-то хочет украсть, я уже привыкла.
Покачав головой, женщина улыбается и оставляет нас одних. И в этот момент я понимаю, что теперь мне вряд ли будет скучно в больнице.
Глава 36
Вадим
Я собираюсь в офис, когда мне звонят из охраны. Кинув взгляд на телефон, я вытираю лицо полотенцем и отвечаю на звонок.
— Вадим Александрович, приехал Агапов, — докладывает мне охранник. — Впускаем?
— Что ему надо? — сухо интересуюсь я.
— Срочный разговор, — сообщают мне.
— С псами не разговариваю, — с этими словами скидываю звонок и, закрыв глаза, подавляю в себе приступ ярости.
До сих пор не дает покоя эта семейка. Хули ему надо? Приехал уговаривать, чтобы не разводился с его дочкой? На столько не хочется терять свои бабки?
А придется. Я сделаю все, чтобы ободрать его до трусов.
Не успеваю отойти от раковины, как мне снова звонят. И на этот раз уже сам Петр. Закатив глаза, я стискиваю зубы.
— Тесть, — улыбаюсь, все-таки ответив на звонок. — Как делишки? Надеюсь, у тебя есть подушка безопасности? Она тебе очень пригодится в ближайшее время.
— Оставь свои колкости, Вадим, — льется из динамика мягкий голос Петра. — Нам нужно поговорить. Это срочно.
— Я уже тебе все сказал, — сменив тон, резко отвечаю я. — Помнишь, куда тебя послал? Надеюсь, ты не заблудился.
— Речь пойдет о Веронике, а не о разводе, — пропустив мои слова мимо ушей, сообщает Петр. — Я хочу поговорить.
Набрав в лёгкие побольше воздуха, я медленно выдыхаю. И, на секунду сжав губы, киваю самому себе.
— Жду.
Отложив телефон, резким движением поправляю ворот рубашки и спускаюсь вниз. Затем открываю входную дверь, скрещиваю руки на груди и мрачно смотрю, как машина Петра заезжает во двор.
Как только она останавливается, отец Ники выходит на улицу и торопливо шагает в мою сторону. Он выглядит, как и всегда — собрано и опрятно. Но что-то выдает в нем беспокойство. В зеленых глазах отражается досада, которую Агапов пытается скрыть за мягкой улыбкой.
— Здравствуй, Вадим, — подходя ко мне, говорит он. И даже руку протягивает, но я ее не пожимаю.
— Говори, — велю, внимательно следя взглядом за каждой его эмоцией.
Маска спокойствия слезает с лица Петра. И теперь он смотрит на меня выжидающе и хмуро.
— Где моя дочь? — спрашивает на полном серьезе.
И я, подняв брови, смеюсь. Так весело, будто он только что не вопрос задал, а рассказал анекдот.
— Ты у меня спрашиваешь? — отсмеявшись, интересуюсь я.
— Да, — невозмутимо подтверждает Агапов. — Где она? Вернулась к тебе? Или ты что-то ей сделал, а?
Я смотрю на него и не могу понять, что он несет. Действительно пытается найти Нику или только делает вид, чтобы снова меня провести?
— С чего ей быть у меня? — поднимаю бровь я. — Мы разводимся, ты ещё не понял? Сам же ее забирал.
— Я не забирал, — сквозь зубы отвечает Петр.
— Что это значит? — хмурюсь я.
— Ее не было, — нехотя признается он. — Когда я приехал… не нашел ее.
Я смотрю на него так, будто вижу в первый раз. Петру удалось меня удивить, но я не спешу ему верить. Все еще предполагаю, что это все очередной план. Хотят выиграть время, чтобы решить свои проблемы.
— Что значит, не нашел? — спрашиваю я. — Не провалилась же она сквозь землю.
— Я хочу проверить дом, — выпаливает вдруг Петр.
— Чего? — изумляюсь я. — А не пошел бы ты на…
Но он не дает мне договорить — пихнув меня плечом, проходит мимо и резво шагает по коридору.
— Вероника! — орет на весь дом, глядя то в одну сторону, то в другую. — Выходи! Немедленно!
— Ты с ума сошел, Петр? — догоняю его я. — Сказал же, нет ее здесь!
— Откуда мне знать? — кинув на меня короткий взгляд, отзывается он. — Может, ты ее где-то запер?
— Не путай меня с собой, папаша, — сквозь зубы отвечаю я. И, резко взмахнув рукой, добавляю: — давай, ищи. Даю пять минут. А потом вали отсюда и не возвращался, понял?
Петр заглядывает на кухню и в зал, поднимается на второй этаж, открывая одну дверь за другой. Все это время я задумчиво за ним наблюдаю. Неужели, Ника действительно сбежала?
— Вероника, дочка, — ласково зовёт ее Агапов. — Выходи, родная. Мы уедем домой! Где же ты?
Хлопнув дверью спальни, он выругивается и поджимает губы.
— Маленькая стерва, — шипит под нос. — Правда задумала от меня скрыться? Думает, не найду ее?
— Как ты понял, твоей дочери у меня нет, — говорю я. — Давай, на выход. И больше чтоб тебя здесь не было.
Петр
