За пеленой дождя - Анна Карлссон
— Ты не знаешь, — прошептала я Ирке в самое ухо, чтобы никто другой не мог подслушать откровение, которое иногда не давало мне покоя. — Я же взятки беру…
Ирка вытаращила глаза:
— И кто их тебе дает?
— Родители, кто же еще. Правда, всегда конфетами, — мне хотелось доказать, что я не совсем потерянный человек и не отличаюсь от других.
— Меньше бы ты конфет трескала, было бы лучше, — она похлопала меня по животу. — Правда, ты в последнее время заметно похудела. Взяток что ли больше не дают?
— Сейчас мне не до конфет.
— Послушай меня, — Ирка снова перешла к излюбленной теме, — бросай ты своего драгоценного. Пока молодая — найдешь себе мужичка, будешь счастлива. Не твоего полета этот гусь, оставь его…
Вот и мама мне всегда говорила, что мы с ним разного полета. Но мужичка я решительно не хотела. Ирке же была благодарна за правду. Для чего еще нужны друзья, если не для того, чтобы сказать то, что думаешь прямо в лицо. Наверное, я бы так не смогла — смелости бы не хватило.
После Иркиных откровений стало совсем печально. Я же думала, что моя экономия на себе будет оценена по достоинству. Представляла, как муж когда-нибудь скажет, какая я молодец. Наверное, этого мне не дождаться. Слова подруги не выходили из головы. Пролистывая воспоминания прошлого, я часто находила подтверждение ее слов. Зато теперь все стало на свои места. Много лет задавалась вопросом, как можно любить такую жабу, как я, и теперь поняла, что ни о каких чувствах и речи быть не могло. Глупая, влюбленная и ничего не требующая тетка, превратившая свою жизнь в полотерство и стряпню. Неизвестно, что лучше, — знать правду и потерять в жизни смысл или не знать, но зато неплохо себя чувствовать. Теперь, наверное, я выбрала бы второе.
* * *
Последнее время я ощущала себя очень странно. Не проходило чувство, что сердце сковал железный обруч и сжимал его. Звон в голове тоже не прекращался. Особенно пугали меня ночи. От тишины вокруг звон становился настолько громким, что не давал спать. Казалось, что только закрою глаза и погружусь в сон, то больше не проснусь. Ночи подряд я проводила без сна. Хорошо, что Женечка спал отдельно. Можно было не беспокоиться о том, что своими причудами помешаю ему отдыхать.
На работе на меня смотрели с подозрением. Очевидно, мой вид наводил начальницу на разные мысли. Может, надо было рассказать о проблемах, свалившихся на меня, только казалось, что не поймут. Все только и знают, что советовать развестись. А что потом? Кому я нужна?
Женечка, казалось, не замечал ничего, что происходило со мной. Зачем ему нужно было что-то замечать. Тогда надо было бы как-то реагировать на происходящее. Выяснениями и копанием с легкостью можно нарушить устоявшийся быт и стабильность в семье, даже если она мнимая.
В разговоре с мамой я пыталась заикнуться о разводе. Ее ответ полностью подтвердил мои собственные мысли.
— Не городи чепуху! — тут же услышала в ответ. — Такого мужчину, как Женечка, днем с огнем не сыскать. Молодой, красивый, зарабатывает опять же. Да кто тебя захочет в жены взять? Ну, гульнул человек, сделал ошибку. Так с кем не бывает? А ты не зацикливайся, сделай вид, что ничего не произошло. Сама подумай, кто ему, кроме тебя, будет обеды да ужины готовить, обстирывать, да выглаживать сорочки? Другой такой дуры во всем свете не найти. Кому ты нужна, скажи на милость? Тоже мне принцесса с ежом на голове да пятидесятым размером одежды. Сиди, молчи и будь благодарна, что такой мужчина рядом с тобой живет.
А я и была благодарна, только от этого было не легче. Однажды стало совсем невмоготу. Пошла на прием к врачу. В поликлинике сделали кардиограмму, померили давление, послушали, посмотрели на флюорографию и провозгласили меня полностью здоровой, посоветовав побольше гулять и пропить курс витаминчиков. Может, и правда, обычный авитаминоз?
Вскоре, кроме шума в голове, появились новые, незнакомые ранее звуки. Словно кто-то нашептывал слова, смысл которых было не разобрать. Появилось ощущение, что этот кто-то постоянно находится рядом со мной, чаще за спиной. Я оглядывалась, но никого не видела. Иногда могла ощущать, что летаю уже без зелья. Просто парю низко над полом, легкая, невесомая. Только полетов этих, кроме меня, никто не замечал. Появились первые сомнения, что со мной не все в порядке. Рассказывать кому-то о том, что со мной происходит, не хотелось. Я боялась, что меня упекут в психушку, а в это время Женечка приведет домой Галину. Представляя, как она будет спать с ним рядом, я готова была на все, чтобы только мои страхи не превратились в реальность.
От отчаяния или просто потому, что молчать было невозможно, я поделилась своими страхами с Иркой. Сначала получалось держать себя в руках, но потом я так разошлась, что почти себя не помнила. Плакала, рыдала, жаловалась на мужа, что никогда раньше не делала. Его тайную подругу обзывала такими словами, что сама удивлялась, что знаю подобное. Ирка подливала в рюмки водку, пытаясь меня хоть как-то успокоить. Но если понесло, так уж не угомониться. Я выплакала ей всю мою жизнь с ее сомнениями, отчаяниями и страхами.
Немного подумав, Ирка сказала, что есть у нее знакомый доктор, который способен мне помочь. Сказала, что и не таким, как я, помогала, поэтому мне не о чем беспокоиться.
В первый раз за долгое время я спала хорошо. Может, от водки, а может, от надежды, что мне помогут.
Ирка слов на ветер не бросает. Вечером следующего дня, имея в кармане заветный адрес, я отправилась к доктору, в компетенции которого не сомневалась.
Принимал доктор в новом, еще пахнущем недавним ремонтом, частном медицинском центре. Ирка сказала, что при таком обилии клиентов ему скоро придется открывать собственную клинику. Я сразу смекнула, что это означает только одно — хороший специалист. Еще она сказала, что люди месяцами ждут приема. По протекции подруги мне долго ждать не пришлось. Меня согласились принять в неурочное время, когда рабочий день в клинике был окончен. Но, это, скорее, делало мне честь. Словно я была какой-то важной персоной, для которой доктор специально организует прием.
На двери кабинета, где обычно принято вешать табличку с фамилией доктора
