После развода. Первая жена - Екатерина Руслановна Кариди
- Как вы меня завали? – спросила она.
- Простите, госпожа Анна, - у женщины был характерный акцент. – Если вам не нравится…
- Не страшно, можете называть меня так, - обронила Аня. – Что-то еще?
Еще не все распоряжения всемогущего хозяина до нее довели?
- Донна, - женщина незаметно подалась вперед и чуть склонила голову набок. – Вы не улыбаетесь. Может быть, вы плохо себя чувствуете, позвать вам врача?
Возможно, у женщины были благие намерения. А может, и нет. Достаточно было вспомнить, как ее теперь уже не бывший муж спросил: «От кого у тебя ребенок? Это он, твой врач?». Он же патологический собственник и ревнивец. Аня видела, как он без колебания может застрелить любого. Не хотелось, чтобы кто-то пострадал из-за нее.
- Я в порядке, - ответила Аня. – Не нужно врача.
- Хорошо, донна.
Женщина ушла. А у нее…
Как называется состояние сжатой пружины? Ведь терпеть можно только определенного момента. Сколько еще будут продолжаться эти непонятные игры хозяина?
В конце концов, Аня ушла одеваться.
Одежды ей нанесли много. От самых дорогих брендов, эксклюзивные коллекции. Она коснулась одного из платьев, пощупала ткань. Опять мелькнуло дежавю.
Безумно дорогой одеждой и украшениями он заваливал ее, и когда развелся с ней и она стала «должницей». С той лишь разницей, что ей за это надо было отрабатывать. Чего он захочет от нее сейчас?!
На одну секунду, только на одну, мелькнуло в памяти прошлое, те моменты, когда они были вместе. Не нужно. Не. Нужно.
Аня отложила ту тряпку. И выбрала из всего, что ей принесли, самое простое. Легкое летнее платье сталистого оттенка. Без рукавов, прямое, с маленьким воротничком-стоечкой. Четырехмесячная беременность еще не была сильно заметна, она могла позволить себе такой силуэт.
Под него светлые босоножки на устойчивом каблучке.
Никаких украшений. Только чистые волосы собрала в пучок и все-таки чуть-чуть подкрасила ресницы. Больше ничего. И без того щеки и нос успели покраснеть на солнце, а губы припухли.
И все, она была готова.
На минуту раньше, чем за ней зашли.
- Донна, - оглядела ее та, кого Аня про себя окрестила старшей. – Вы прекрасно выглядите.
И показала жестом:
- Прошу.
Снаружи уже ждал Владимир. Увидев его, Аня неожиданно для себя успокоилась. Хотя до этого момента злость и неуверенность бродили в ней, подтравливая изнутри. Телохранитель бросил на нее быстрый взгляд и тут же отступил в сторону. Однако Аня успела отметить типично мужское одобрение. Мелочь, но прибавило уверенности. А если она сейчас идет в клетку со зверем, выражаясь образно, то уверенность ей пригодится.
Они уже миновали внутренний дворик-патио, прошли всю аркаду и спустились с террасы в промежуточный холл. И вот там.
Огромный экран во всю стену. По нему транслировали новости. Что-то о политике и противостоянии в мире бизнеса. Кадры с той несостоявшейся свадьбы, перекошенное лицо Прохорова особенно отчетливо было видно. И еще заявление Демидова, что на него и его супругу готовилось покушение.
Аня невольно застыла.
глава 14
Все это время она была лишена любой возможности общения с внешним миром. Какое там телевидение или интернет, у нее не было даже телефона. А тут такое? С чего вдруг такая «щедрость»? К горлу подкатил огненный клубок.
Она медленно выдохнула.
- Донна, - тихое напоминание. – Господин Демидов ждет вас.
Всего на секунду еще Аня задержалась перед экраном и пошла дальше, игнорируя все это. Но пружина протеста в душе сжалась еще больше. Быстрый взгляд промелькнул у женщины, сопровождавшей ее, у нее даже вырвался невольный жест.
Внутри кипел гнев, но Аня спросила холодно:
- Какие-то проблемы?
- Нет, донна, все хорошо.
Нужно было пройти через еще один холл и выйти на террасу. Там был сервирован стол на двоих. У края ограждения, заложив руки в карманы брюк, стоял он, ее муж, смотрел на море. Услышав шаги, обернулся. Его тяжелый обжигающий взгляд сразу прикипел к ней, на мгновение Ане показалось, что даже воздух между ними поплыл маревом. Потом он пошел к столу.
- Ты пришла, - проговорил негромко.
Низкий голос чуть подрагивал, отдавался вибрацией у нее под ложечкой. А нервы натянуты, как струны натянуты нервы. Аня кивнула и подошла ближе.
И только сейчас заметила, что рядом с ее прибором лежит новенький смартфон. У нее стиснулось горло. А Демидом отодвинул для нее стул и помог сесть. Все это молча. Но как будто обтекая ее со всех сторон своей силой, заставляя остро чувствовать его.
Он всегда так делал в то время, когда они еще были мужем и женой. Эти ритуалы ухаживания, заставлявшие ее чувствовать себя добычей в лапах хищника. Даже когда носил ее на руках и целовал ноги. И во время секса. Во время секса особенно.
Это здорово заводило тогда. Заводило обоих.
Сейчас он хочет показать, что ничего не изменилось? Как будто не было развода, его невесты, с которой он, скорее всего, спал (или не только с ней), и тех четырех месяцев, когда она была заперта под охраной в том доме?!
«Нет, - подумала Анна про себя. – Врешь».
Молча села за стол, дождалась, пока он медленно прошел вдоль длинного стола и сел напротив. Только тогда она взглядом показала на смартфон и спросила:
- Почему?
Что-то промелькнуло в его потемневших глазах, какое-то мрачное облако. Потом он знаком велел подавать. Аня думала, так и не ответит, но Демидов сказал:
- У тебя снова есть возможность связываться с внешним миром. Можешь делать это без каких-либо ограничений.
Вот так, подарок с барского плеча? Начали подавать на стол, еда изумительно выглядела, а пахла еще лучше.
- Попробуй это, - он показал на какое-то блюдо.
Но Ане было не до еды, она подалась вперед.
- Я хочу знать, почему сейчас? До того я четыре месяца прожила в полной изоляции.
Наверное, вышло резче, чем хотелось бы, но ей было плевать. Он все это время смотрел на нее и вертел в руке вилку. Внезапно отбросил ее и сказал:
- А тебе не приходит в голову, что не сделай я этого, тебя бы просто затравили?
Ей стало смешно.
- Значит, заботился обо мне?
У него дернулся кадык, болезненная судорога пробежала по лицу, наконец он проговорил:
- Я делал все что мог. Это война, Аня. Жестокая война. Ты сама
