Цена искупления - Анна Бигси

Рената настороженно приподняла бровь.

— Перейдем уже на «ты».

— Хорошо, — улыбнулась она и жестом пригласила гостя присесть.

Рената быстро накрыла на стол, поставила хлеб, нехитрую закуску. В комнате стало уютнее и светлее от мягкого, тёплого освещение. Степан невольно ощущал, как с каждым ее движением, с каждым сказанным словом что-то в его душе начинает оживать.

— Надеюсь, вам понравится, — неуверенно сказала она, ставя перед ним тарелку.

— Уверен, понравится, — ответил Степан, глядя ей прямо в глаза. — Пахнет вкусно.

Ели они в тишине, но тишина эта была наполнена чем-то особенным: теплом, спокойствием, простотой момента. Степа внимательно наблюдал за Ренатой, замечая каждое движение, каждую улыбку и вздох. Он вдруг ощутил, что эта квартира, в которой он прожил много лет, никогда ещё не казалась ему такой живой и настоящей, как сейчас.

— Здесь стало хорошо, — неожиданно для себя произнес он вслух.

Рената подняла глаза, слегка удивленно посмотрев на него, и снова улыбнулась. На мгновение ее взгляд задержался на нем чуть дольше обычного, и Степа почувствовал, как сердце пропускает удар.

— Спасибо, — сказала она тихо. — Для меня это много значит.

Он не стал отвечать, только молча кивнул, не желая нарушать этот момент. В душе его разливалось тепло, и он понимал, что это чувство ему не знакомо. Он боялся признаться себе в том, что хотел бы, чтобы этот вечер никогда не заканчивался.

Дом постепенно наполнялся уютом. Запах простой, но вкусной еды витал в воздухе, мягкий свет лампы создавал теплую атмосферу. Тишина была приятной, совсем не напряженной. Ренате казалось, что так просто не бывает. Муж был другим: постоянная критика, недовольство, даже ужин превращался в поле боя. А здесь.… здесь совсем иначе.

Рената сделала глубокий вдох, собираясь с духом:

— Степ, можно я спрошу?

— Конечно, — он насторожился, но взгляд оставался спокойным.

— Здесь, в квартире... я видела детскую. У тебя есть ребёнок?

Он замолчал, опустив глаза, лицо стало серьёзным и напряженным.

— Не срослось, — наконец коротко произнес он, избегая ее взгляда.

Рената ощутила, как ее сердце сжалось от понимания, что коснулась чего-то личного, очень болезненного.

— Извини, я.… полезла не в свое дело.

Степан задумчиво смотрел в тарелку, потом поднял на Ренату тяжелый взгляд.

— Моя жена умерла, — он тяжело вздохнул. — Она была беременна. Я…. хотел, чтобы все было готово к его появлению. Но сына не будет. Никогда.

Рената почувствовала, как на глаза навернулись слёзы. Это было гораздо хуже, чем она могла представить.

— Прости меня, Степа.… я не знала…

Она подняла руку, прикрывая рот, не зная, что сказать.

Степан посмотрел на неё мягко и печально, словно смирился со своей болью.

Он молча покачал головой, а она уже не сдерживала эмоций. Горькие слёзы текли по щекам, и ей было больно за этого сильного, спокойного человека, который так много пережил. И впервые за долгое время Рената осознала, что рядом с ней человек, способный испытывать боль, а не причинять её другим.

Степан видел её слёзы и чувствовал, как в груди растет комок, давящий на горло. Её эмоции, её сочувствие, всё это было таким неподдельным, таким искренним, что он почувствовал себя уязвимым, открытым перед ней. Словно на мгновение он забыл, что привык носить броню, защищающую от внешнего мира.

Степа медленно поднялся, инстинктивно шагнув к ней ближе, словно его тянуло к теплу, исходящему от неё. Осторожно и нерешительно, он протянул руку и коснулся плеча Ренаты, чувствуя, как дрожь проходит через ее тело.

— Рената, не надо плакать, — сказал он тихо, голос звучал сдавленно и нежно. — Это не твоя вина. Всё нормально.

Она на мгновение замерла, а затем отстранилась резко и инстинктивно, словно обожглась.

— Прости, — тут же прошептал он, отступая назад и поднимая руки, словно сдаваясь. — Я не хотел тебя напугать.

Рената быстро отвела взгляд, щеки её вспыхнули от неловкости.

— Нет, это я…. Просто неожиданно…

Степан ощутил, как всё внутри сжимается. Он словно снова замкнулся, закрывшись от нее и от самого себя. В голове возникли сомнения, страхи и чувство стыда за собственную импульсивность.

— Мне пора, — пробормотал он, глядя куда-то в сторону. — Ещё раз извини за всё это….

— Степ…. — начала она, но он уже быстро собирал свои вещи.

— Всё в порядке, правда. Мне… лучше уйти, — его голос звучал ровно, но напряженно.

Не глядя на нее, он прошел в прихожую.

Ренате стало страшно. От того, что он сейчас уйдет и больше они не увидятся. Страх этот инстинктивный, совершенно не контролируемый.

— Степ, подожди, — окрикнула она, пытаясь догнать его. — Я тебя прошу, остановись.

Степа замер лицом к двери, крепко сжимая ручку.

— Не уходи, пожалуйста, — едва слышно прошептала Рената. — Не надо вот так….

— Я не могу остаться, — выдавил из себя Степан. — Ты мне нравишься.... как женщина.

Он нашел в себе силы обернуться и посмотреть в лицо Ренаты. В ее глазах было ответы на все не высказанные вопросы. Степа все понял, покачал головой и вышел, захлопнув за собой дверь. Ступая по лестнице вниз, он чувствовал, как тяжело бьётся его сердце. Что-то болезненно и отчаянно кольнуло в груди, он снова убеждался в том, что не способен быть ближе, чем это позволено его собственным внутренним демонам.

Рената ещё несколько секунд стояла, как громом пораженная, а потом аккуратно присела на пуфик. Слова Степана эхом отражались в сознании, но не вызывали ни паники, ни неприятия. Удивление. Недоумение. Даже растерянность. Рената оказалась совершенно не готова к такому повороту и не знала, как реагировать на признание спасателя. Особенно учитывая новые вводные.

Глава 23

Сигнал тревоги прозвучал резко и пронзительно, мгновенно приводя спасателей в полную готовность.

— Срочный вызов! Трое детей, предположительно десять-двенадцать лет, залезли в канализационный люк и пропали. Родители подняли тревогу, — сообщил Захар, быстро оценивая собравшуюся команду. — Степан, Ян, Клим и Майя быстро в машину. Максим на связи и медпомощь.

Уже через десять минут спасатели прибыли на место. Родители перепугано стояли у открытого люка, у матери одного из ребят текли слёзы.

— Не волнуйтесь, мы найдем их, — спокойно заверил Захар, кивнув своей команде. — Клим, подготовь веревки, фонари, газоанализатор и защитные