Внутри - Катрин Корр

— Рада была встрече! Надеюсь, теперь мы будем видеться чаще?

— Непременно.

Опускаю взгляд на тонкую струю воды. Последняя порция мартини, выпитая почти залпом, ощутимо дает о себе знать: струя перед глазами как будто танцует.

Стоит ли рассказать обо всем Насте и испортить ей веселый вечер своими проблемами? Возможно, поговорить бы с ней сейчас мне не помешало, но…

Нет. В другой раз.

Снова споласкиваю ладони и остужаю шею. Перехожу к плечам и отбрасываю за спину длинные каштановые волосы, которые отлично скрывали явный след того, что всё же стоит обсудить с близкой подругой. На скуле, ближе к росту волос, сияет алое с фиолетовой тенью пятно и всё ещё пульсирует кровавая ссадина, которую тональное средство едва ли смогло замаскировать.

И как это могло получиться? Ладно синяк, но ссадина-то откуда взялась?

Заглядываю в сумочку, чтобы достать пудру и корректор, и в этот момент в комнате появляется страстный любовник той жгучей брюнетки.

Поправляя закатанные рукава черной рубашки, он подходит к соседней раковине, а потом легким движением пальцев включает воду. Напор сильный и громкий, как и его энергетика, припечатавшая меня к темной стене. Он тщательно моет руки, словно хирург перед операцией, а его серьезный взгляд излишне внимателен и сосредоточен. На его запястьях кожаные черные браслеты, часы на широком ребристом ремешке, а на груди, усеянной татуировками и черными волосами, переплетения из тонких черных шнурков с серебряной подвеской. Набрав в большую ладонь воды, мужчина наклоняется к раковине и щедро поливает широкую шею.

От него пахнет летней грозой и утренним туманом с легкой дымкой табака. По-настоящему мужской запах. На мгновение я представляю, каково это — быть окутанной им и коснуться самого ядра, где аромат горячий и насыщенный, всеобъемлющий и настойчивый?

Я поздно осознаю, что мужчина смотрит на меня. Расставив руки в стороны, он упрямо глядит на мое отражение в зеркале, позволяя воде стекать по шее и впечатляющему, суровому лицу. Скорее, даже молчаливо-агрессивному. Он похож на тигра, бесшумно поднявшегося из воды.

Спешно перебрасываю волосы на правое плечо, чтобы скрыть синяк и ссадину, и достаю из сумочки компактную пудру, не обращая внимания на шорох слева от меня. Слышу, как открывается автоматическое мусорное ведро и в него летят смятые бумажные салфетки, а потом вдруг моего плеча касается чужая рука. Смотрю сначала в зеркало: мужчина стоит рядом со мной. Потом поворачиваю голову в его сторону и позволяю ему полностью развернуть меня к себе.

Какие необыкновенные у него глаза. Черные опалы с темно-зеленым основанием. Если их коснется солнечный свет, они непременно заиграют непередаваемыми оттенками. В сочетании с прямым и заостренным носом взгляд черных глаз обретает опасную жесткость и в той же степени волнующую притягательность.

Мужчина поднимает руку, и я невольно вздрагиваю, слегка подавшись назад. Но другая его рука, которая всё ещё держит меня за плечо, усиливает хватку. Глядя на его длинные пальцы, зависшие в воздухе, во мне пробуждается волнение, сворачивающее желудок в крепкий узел. Страх неизвестности играет моими мыслями.

Что он собрался делать? Погладить меня? Или нанести удар?

Мужская ладонь приближается к моему лицу максимально близко. Она не касается его, но я чувствую исходящее от нее тепло и невольно млею. Мои губы приоткрываются, и хищный взгляд опускается на них холодным лунным светом в густой ночи. Мужчина отбрасывает назад мои волосы и смотрит на позорный след на моем лице.

— Уходи от него, — говорит низким, с вибрацией, голосом, вернув мне металлический взгляд. — Ударил один раз, сделает и второй.

Его слова обескураживают меня. Стыд возвращает на землю, но только не с небес. Я сейчас как будто в ад заглянула, где небо вечно черное с кровавыми молниями, а повсюду непроходимые лабиринты и огненная бездна.

Отпрянув от незнакомца, больше похожего на правителя подземного мира, сошедшего на землю ради случайного секса в женском туалете, снова перебрасываю волосы на правое плечо и становлюсь перед зеркалом. Это унизительно — выглядеть жертвой даже в глазах случайного незнакомца.

— Я твоего совета не спрашивала. И тебе здесь не место, так что проваливай!

Ищу в сумочке чертов корректор, который неизвестно куда подевался. Поднимаю глаза на зеркало, в отражении которого всё ещё этот мужчина.

— Уходи! — повторяю, чувствуя, как стыд окрашивает лицо в алый.

Издав безмолвный смешок, он выходит из комнаты. Несколько секунд стою, не решаясь пошевелиться. Даже глаза не в силах отвести от двери. То ли опасаюсь, что он вернется, то ли неведомым образом хочу этого.

Когда в комнату заходят веселые девушки и расходятся по разным кабинкам, всё вокруг обретает привычное настроение. Корректор обнаруживается без труда и более-менее маскирует ссадину.

«Пугающий, — думаю я, слегка припудрив скулу. — Надеюсь, больше я этого человека никогда не увижу».

2

— Что могу сказать, вы большие молодцы, и я очень вами горжусь! Впереди летние каникулы, которые, я очень надеюсь, каждый из вас проведет с максимальной для себя пользой. Больше гуляйте на свежем воздухе, тщательно мойте фрукты и овощи и не забывайте про домашнее задание.

Мои ученики — от 19 до 43 лет — дарят мне счастливые улыбки и радостно аплодируют долгожданному отдыху. А ещё вручают большую жестяную банку с песочным печеньем в знак благодарности. Все они испытывают добрую грусть, как и я.

— Влад, — смотрю на самого скромного и доброго ученика, которого в школе прозвали Сладким Медвежонком, — выше нос! Теперь у тебя появится больше свободного времени, которое ты посвятишь своему любимцу.

— И как ты ещё не нашел себе девушку с таким-то очаровательным псом? — подключается Лена, самая взрослая в нашей группе. — Вы вместе — просто магнит для девушек!

— Да ну перестаньте вы! — смущается парень, складывая в рюкзак книгу и тетради. — Какая нормальная девушка обратит внимание на того, кто даже в ресторан её не может пригласить?

— Медвежонок, ты ведь уже хорошо читаешь! Ты быстрее всех нас осваиваешь программу.

— Только она не работает, когда я нервничаю и с меня пот льет в три ручья. У меня не получается и слова прочесть! Буквы становятся мутными, как под водой.

— Это пройдет, — поддерживаю Влада и замечаю в коридоре Веронику. Что она здесь делает в такой важный день? И вообще, у нее сегодня выходной. — Не требуй от себя слишком многого, но и не забывай, что ты можешь перевернуть этот мир, если только очень этого захочешь. Хороших вам каникул!

Забрав книги, тетради и печенье, поправляю волосы и выхожу из класса под аплодисменты.

— Они тебя обожают, —