Поглощенные туманом - Нана Рай

Она решительным шагом выходит из столовой, оставляя за собой шлейф пряных духов с цветочными нотками. Но Ника успевает заметить ее лицо. Широко распахнутые глаза, слегка приоткрытые губы и слезы, которые беззвучно струятся по щекам. От былой злости не остается и следа. Только щемящая боль. Дверь за Франческой с глухим хлопком закрывается.

Викензо не двигается с места. Стоит, парализованный, бессмысленно уставившись в потолок. Сейчас как никогда в глаза бросается его худоба. Он скорее тощий, будто внутри мужчины живет болезнь и съедает его.

Крик, который следует за тяжелым молчанием, пробирает до костей. Викензо падает на колени и вопит, вцепившись пальцами в волосы, пытаясь выдрать их с корнями. Ника обхватывает себя за плечи, стараясь защититься от его боли, но эмоциональная волна пробивает защиту. Сердце учащается, колотится. Оно давно потеряло равномерный счет.

И так же резко на них падает тишина.

Викензо опустошенно поднимается и бредет прочь из столовой. Ника следует за ним, но интуитивно боится, что он обернется и заметит ее, хотя знает – она не существует в этом времени. Ника – лишь невольный свидетель событий, которые замок решил перед ней открыть.

В этот раз путешествие отличается от предыдущих. Оно дольше, ярче, и до сих пор никто не умер.

Господи, хоть бы так и осталось.

Но мысленным молитвам не суждено сбыться. Франческа Росси умерла 13 октября 1917 года. Через два дня после этой ссоры.

Ника идет знакомыми коридорами, не теряя из виду спину Викензо. Они поднимаются на второй этаж, и вскоре перед ними вырисовывается знакомая кованая дверь с круглым металлическим кольцом. В библиотеке мало что изменилось. Только нет современного освещения, специальных датчиков, которые поддерживают температуру и влажность воздуха. Стефано еще не родился, чтобы сделать это. Комната и правда похожа на библиотеку, а не на архив. Вместо стеллажей привычные книжные шкафы, чьи полки заставлены книгами. Бледный мерцающий свет с трудом охватывает помещение, а запах пыли прочно оседает на легких.

Викензо безразлично проходит мимо книг и идет к дальней стене, на которой высечены рельефные колонны. Ника помнит, как фотографировала их, и еще тогда обратила внимание на странное украшение капителей. Но теперь все вопросы отпадают, когда Викензо с усилием надавливает на среднюю колонну, верхушка которой увенчана львиными лапами. Она неохотно углубляется внутрь, и стена медленно, со скрежетом отъезжает в сторону, образуя арочный проход. Узкие ступеньки убегают вниз по спирали, которая едва освещается горящими факелами.

Ника стряхивает с себя оцепенение и в последний момент успевает протиснуться следом за Викензо, пока дверь вновь не закрылась. Она оказывается в узком винтовом коридоре, заполненном спертым воздухом. Осторожно ступая по ступенькам, грубо выбитым из камня, Ника спускается следом за графом, позабыв про мигрень.

И попадает в потайную комнату графа Карлини. Полукруглое помещение словно заранее спланировали при постройке замка. Хотя у Ники складывается чувство, что Викензо внес свою лепту в архитектуру комнаты, потому что в стене по кругу выдолблены небольшие ниши. Тринадцать штук. И десять из них уже заполнены.

Тошнотворный ком застревает в горле, и Ника прижимает ладонь ко рту, не в силах отвести взгляд от десяти пар человеческих глаз. Женских глаз. Каждая пара плавает в неизвестном желтом растворе, залитом в стеклянную колбу. Все по отдельности. Не хватает лишь трех колб. Трех жертв, две из которых найдут свою смерть через сто лет.

Ника падает на колени. Ее трясет, пот крупными каплями скатывается по лицу. Чувство, что температура поднялась до сорока градусов, и тело горит. Она закрывает глаза, чтобы не видеть этот ужас, но он никуда не исчезает и продолжает стоять перед ее взором.

Десять невинных душ, которые унес Итальянский Потрошитель. И сейчас он сидит перед ней за покосившимся деревянным столом и одержимо пишет в коричневой тетради.

– Все не то, все не то. – Он шевелит губами, и тихие звуки едва долетают до ушей Ники.

Она не может встать. Сидит на холодном полу и чувствует, как камень высасывает из нее последнее тепло.

– Я не успеваю! – кричит Викензо и переворачивает стол.

Он с треском падает на бок, книга разлетается на страницы.

Ника отползает к лестнице. От одержимого взгляда графа она забывает дышать. Если бы он увидел ее, если бы он… Ее глаза оказались бы в одной из пустых колб.

– Хватит, хватит, – всхлипывает она.

В ответ на мольбу предметы смешиваются в черную воронку, поглощая графа и Нику. Словно ее бросают в ледяную реку. Тело сковывает от холода, она не может ни пошевелиться, ни вздохнуть. Легкие Ники сжимаются до размеров изюминки, а сама она находится в центре торнадо из временных событий. И так же неожиданно бешеный смерч выплевывает ее на пол в библиотеке.

Жадный вздох.

Ника скручивается калачиком и кашляет, будто душа хочет вырваться из тела. Боль такая, словно ломают неправильно сросшиеся кости. И когда она вдруг прекращается, обессиленная Ника замирает на полу. Сквозь полуприкрытые веки видит, как потайная дверь отъезжает в сторону и оттуда выбегает жена Викензо.

– Франческа!

Ника видит безумные глаза женщины, обескровленные губы. Франческа резко оборачивается на крик мужа и выставляет перед собой маленький пистолет, который почти скрывается в миниатюрных ладонях.

– Не приближайся ко мне, убийца! – верещит она.

Пятится и натыкается на книжный стеллаж. Ее руки дрожат и держат пистолет так, словно он весит килограммов десять.

Викензо выходит из тайной комнаты. Медленно шагает, боится напугать жену еще больше.

– Франческа, пойми, я делал это ради тебя, чтобы спасти.

– Убивая других женщин? Это ты – шизофреник, а не я!!

– Ты понимаешь, что нет другого способа обойти проклятье. Только продав свою душу дьяволу, я смог бы подарить тебе жизнь. – Викензо опускается на колени и протягивает к жене руки, но она качает головой, морщась от омерзения. Между ними не больше метра, но даже это расстояние кажется огромным.

– Ты убил из‑за меня десять женщин, – ее локти сгибаются и пистолет замирает в нескольких сантиметрах от лица, – и сможешь с этим жить? – Она стонет.

– Франческа, прошу, сегодня тринадцатое октября, отдай мне пистолет. – Глаза Викензо расширяются от страха.

Но женщина вновь качает головой, и ее взгляд теряет осмысленность.

– Я любила тебя, – шепчет она, – каким ты был до того, как сошел с ума из‑за проклятья. Я любила тебя.

Франческа быстро засовывает дуло пистолета в рот и нажимает на спусковой крючок. Глухой выстрел эхом раздается в