Мой вид красоты(ЛП) - Эш Никки

— Да ладно, — произносит Чейз. — Как будто вы, ребята, не знаете, — усмехается он.

— Знаем что? — интересуется Мила.

— Я позволю им самим рассказать, — предлагает он с ухмылкой.

— Раз ты думаешь, что знаешь, расскажи нам, — насмехаюсь я. Он ни за что не...

— Отлично, Алек обрюхатил Лекси.

Все ахают, а Алек хватает журнал с кофейного столика и бьёт им Чейза.

— Ты беременна? — спрашивает папа, его широко раскрытые глаза устремляются прямо на мой всё ещё плоский живот. Я начала немного прибавлять в весе, и моя одежда сидит на мне по-другому, но детского бугорка у меня пока нет.

— Да, — отвечаю я всем. — Я на двенадцатой неделе беременности.

— Я так и знала, — заявляет Джорджия. — Не могу поверить, что ты пыталась скрыть это от меня, — она искоса бросает на меня полушутливый взгляд.

— Мы хотели подождать до двенадцати недельной отметки, — объясняю я.

— Да, да, — она встаёт и обнимает меня. — Поздравляю.

— Вау, — восхищается мама. — Я стану бабушкой!

Все вскакивают и обнимают нас… Ну, все, кроме моего отца и Мейсона. Теперь они стоят у стены, рядом друг с другом, скрестив руки на груди.

— Ты сошёл с ума? — нервно спрашиваю я отца.

— Нет, — отвечает он, и слёзы наворачиваются ему на глаза. — Я просто пытаюсь понять, когда, чёрт возьми, ты превратилась из моей маленькой девочки, которая размазывала краски по стенам и ненавидела мальчиков, в жену, а теперь и в мать.

Мейсон фыркает.

— Если бы я не любил Алека так сильно, как сейчас, я бы пригрозил надрать ему задницу за то, что он обрюхатил мою крестницу.

Оба мужчины выходят вперёд и заключают меня в объятия, каждый поздравляет меня.

— Мы действительно взволнованы, — признаюсь я им.

— Эй, Лекс, — вдруг произносит Макс. — Лекс, ты должна это увидеть.

Я отстраняюсь от отца и Мейсона и подхожу к Максу, который достаёт свой телефон. Он протягивает его мне, и когда я читаю, что там написано, то отшатываюсь в шоке.

— Что случилось? — спрашивает Алек, забирая у меня телефон. — Черт возьми, — бормочет он, когда читает, что там написано.

— Что там? — спрашивает мой папа.

— Джейсона нашли мёртвым под пирсом, а Эйдена арестовали, — отвечаю я ему. — Нам нужно в участок.

— Лекс, ты беременна, — заявляет Алек. — Тебе нельзя нервничать. Пожалуйста, детка, успокойся. Мы с этим разберёмся.

— Эйден спас меня, — огрызаюсь я, хватая сумочку и направляясь к двери. — Если бы он не нашёл меня, я могла умереть. Мы нужны ему. Сейчас же.

— Ему нужен адвокат, — вступает папа. — Я позвоню своему. Поехали.

Мы приезжаем в участок одновременно с адвокатом, которому позвонил мой отец. Мы рассказываем ему об Эйдене и о том, что он бездомный и, скорее всего, страдает аутизмом, и что у него никого нет.

— Я хочу убедиться, что он будет защищён, — прошу я его.

Адвокат разговаривает с полицейскими, которые затем соглашаются позволить нам вернуться и повидаться с Эйденом.

— Он не арестован, — информирует нас офицер, когда мы идём по коридору. — Женщина, на которую напали, подтвердила, что Эйден спас её, но нам нужно, чтобы он рассказал нам о том, что произошло, чтобы мы могли это записать. Тогда мы сможем его отпустить.

Я вздыхаю с облегчением, благодарная, что Эйден в безопасности.

— Я пойду поговорю с ним.

— Лекси, — произносит Эйден, когда я переступаю порог. — Я хочу домой. Мне нужно домой. Приятный мужчина, который приносит мне тако, скоро будет там, — на Эйдене зелёные очки, но, когда я вхожу, он снимает их.

— Я прослежу, чтобы ты получил свои тако. Ты можешь рассказать мне, что случилось?

— Если меня там не будет, он не узнает где я, — настаивает он, озабоченный только своими тако.

— Я обещаю тебе, что позабочусь, о том, чтобы он узнал, но мне нужно, чтобы ты рассказал мне, что произошло, чтобы ты мог вернуться домой.

Эйден разочарованно вздыхает.

— Злой сёрфер не любил её. Он не любил девушку, — отвечает парень, качая головой. — Я говорил ему, что он должен любить девушку, как любит тебя твой муж, но он не слушал. Он накричал на меня и ударил, как когда-то меня бил парень моей мамы. Я сказал ему, что драться нехорошо, но он продолжил бить меня. Он причинил мне боль, Лекси, — Эйден хмурится и указывает на синяк, образовавшийся у него под левым глазом, и моё сердце разбивается. Если бы Джейсон был всё ещё жив, клянусь, я бы сам нашла способ убить его.

— Затем полицейский накричал на меня и сказал, что я должен покинуть свой дом и прийти сюда. Я сказал ему, что не причинял ей вреда, — продолжает Эйден. — Я говорил ему, что должен быть дома и съесть свои тако. Могу я сейчас пойти домой и съесть свои тако?

Часть меня надеяться, что Эйден каким-то образом намекнёт своими словами, действительно ли Джейсон изнасиловал меня, но для Эйдена это не важно. На самом деле он не понимает, что такое половой акт, только то, хороший ты или плохой. Он может казаться взрослым, но он видит вещи как ребёнок.

— Да, — отвечаю я ему. — Ты можешь пойти домой и съесть свои тако.

Эйден улыбается.

— Спасибо, Лекси, — он заключает меня в медвежьи объятия. — Я люблю тако.

— Я знаю, что любишь.

Он встаёт и снова надевает очки, понятия не имея, что спас не только меня, но и другую женщину. Я никогда не узнаю, как далеко зашёл Джейсон, но что я точно знаю, так это то, что, если бы Эйдена там не оказалось, всё могло быть ещё хуже. Джейсон оставил бы меня умирать, и, если бы Эйдена не оказалось там прошлой ночью, ту женщину тоже могли оставить умирать. Вместо этого она в безопасности в больнице, и Джейсон больше никогда не поднимет руку на другую женщину без её разрешения.

Эйден садится в машину с моим отцом, Алеком и мной. Всю дорогу до пляжа он говорит о том, что хочет пойти домой и съесть свои тако, не заботясь о том, что его дом — это чёртова палатка под пирсом. Не понимая, что он герой.

Когда мы добираемся до пляжа, он идёт со мной к киоску с тако.

— Привет, Эйден, — приветствует его Грег, владелец киоска с тако. — Я приносил тебе твои тако, но тебя не было, — он протягивает ему коричневый пакет с едой.

— Полиция заставила меня уйти, — отвечает ему Эйден. — Я не уйду снова, пока они не заставят меня уйти снова. Ты принесёшь мне тако завтра?

— Да, — отвечает он. — Я принесу тебе тако завтра.

Грег грустно улыбается мне, очевидно, зная, что произошло, поскольку это было во всех новостях.

Я иду с Эйденом к его палатке, и он садится на то же место, что и всегда, и начинает есть свои тако. Я ненавижу, что мне приходится оставлять его здесь, но я всё ещё понятия не имею, как ему помочь.

— Скоро увидимся, хорошо? — говорю я ему, не желая уходить, но зная, что папа и Алек ждут меня.

— Ладно, пока, Лекси.

Глава 32

Лекси

Неделю спустя

— Что ты делаешь? — перекрикивает Алек пожарную сигнализацию, пока я вытаскиваю подгоревший до хрустящей корочки хлеб из тостера и выбрасываю его в мусорное ведро.

— Я пыталась приготовить тосты! — кричу я в ответ, вытирая слёзы с лица.

Алек протягивает руку и нажимает кнопку, выключая сигнализацию.

— Лекс, мы уже говорили об этом. Ты сожжёшь это место дотла, если будешь продолжать пытаться готовить всякую хрень.

Он оборачивается и, увидев, что я плачу, заключает меня в объятия.

— Детка, что случилось? Это просто подгоревший тост.

— Это не просто подгоревший тост, — кричу я. — Как я должна буду кормить своего собственного ребёнка, если я не могу даже поджарить хлеб?

Алек смеётся.

— У нас ещё много времени, прежде чем тебе нужно будет готовить для ребёнка. К тому же, разве младенцы не едят из бутылочки, пока им не исполнится года четыре?