Мой вид красоты(ЛП) - Эш Никки

— Но...

— Нет, — заявляет Алек. — Никаких «но». Ребёнок, которого ты носишь, наш. Конец истории. Мы поедем домой, подготовимся, а затем отправимся на выпускной Джорджии. А потом, когда всё закончится, мы поедем к твоим родителям на ужин в честь выпускного. Сегодня вечером я заключу тебя в объятия, и мы поговорим о нашем будущем...

Слёзы вновь подступают к моим щекам. Моё тело сотрясается от рыданий.

— На следующей неделе мы поженимся в присутствии наших друзей и семьи, и когда мы будем готовы, то объявим, что ждём ребёнка. И через семь месяцев мы будем рады появлению этого ребёнка на свет. Мы будем любить его и защищать, и он будет нашим, — в глазах и тоне Алека сквозит такая уверенность, что мои руки покрываются мурашками.

— Но что, если он не...

— Он наш, — медленно выговаривает Алек эти два слова.

— Я не могу позволить тебе...

— Что ты не можешь позволить мне сделать? Любить ребёнка, который является частью тебя? Невинного ребёнка, в жилах которого будет течь твоя кровь. Когда мне было восемь лет, я встретил Мейсона, и с того момента, как он переехал в дом моей мамы, он полюбил меня, как родного. И знаешь почему? Потому что я был сыном своей мамы, а он любил её. Он относился ко мне как к своей плоти и крови, так же, как и к моей сестре, хотя на самом деле она его дочь. Так же, как и твой папа относится к Джорджии, а твоя мама – к тебе.

Слёзы текут по моим щекам. Я плачу так сильно, что не могу говорить. Я икаю между всхлипываниями, и мне трудно дышать.

— Я знаю, но ты заслуживаешь лучшего, чем это.

— Чего я заслуживаю, так это тебя, — настаивает Алек. — Чего я хочу, так это тебя... хорошую, плохую и не красивую. Я хочу всего этого с тобой. Жизнь не всегда прекрасна, Лекс, — он протягивает руку и заправляет прядь волос мне за ухо. — Иногда всё просто ужасно. И именно в такие моменты нам хочется сдаться, спрятаться, чтобы не иметь с этим дела. Например, когда умер мой отец… Я ничего так не хотел, как погрязнуть в своём горе. Но именно благодаря таким ужасным временам мы способны оценить прекрасное. То, что могло с тобой случиться, вероятность того, что этот мудак мог тебя изнасиловать, действительно чертовски ужасна, но, детка, в тебе растёт здоровый ребёнок, и если это не чертовски прекрасно, то я тогда не знаю, что может быть прекраснее.

Алек придвигается ближе и обнимает меня. Я закрываю глаза и вдыхаю его свежий аромат, сразу успокаиваясь, а моё тело расслабляется. Не знаю, о чём я думала, убегая от Алека. Он – вторая половина меня. Мой путь. Моё прошлое. Моё настоящее. Моё будущее. Мой навсегда.

Алек берет мою руку в свою и надевает кольцо обратно.

— Никогда больше не снимай его. Вот где ему самое место и где оно должно оставаться.

Он целует меня в макушку, и я вздыхаю ему в грудь, чувствуя, что могу дышать впервые с тех пор, как узнала дату зачатия. Но потом я вспоминаю, что сказала мне доктор...

— Доктор О'Нил, мой акушер-гинеколог, сказал, что в Калифорнии, даже если я смогу доказать, что Джейсон изнасиловал меня, но если он отец, то он может бороться за права на ребёнка, — я не могла поверить в то, что она сказала, поэтому проверила информацию, когда выходила из её кабинета, и она оказалась права. В Калифорнии несколько раз мужчины, которых судили и признавали виновными, позже получали что-то вроде возможности посещать ребёнка.

— Этого не случится, — заявляет Алек. Он приподнимает мой подбородок, и я смотрю на него. — Этот ребёнок наш, и никто никогда не узнает ничего другого.

Глава 29

Алек

Лекси беременна, и она сбежала, потому что испугалась, что я не смогу любить её и ребёнка, которого она носит, если окажется, что он не мой. Я ненавижу то, что у неё оказалось недостаточно веры в нашу любовь, в меня, чтобы понять, что я никогда не перестану любить её, и я бы умер за этого ребёнка в её животе. Но в то же время я понимаю её. Она была напугана. Она всё ещё напугана. То, через что она прошла и продолжает проходить, чертовски травмирующе. Она до сих пор не знает, что произошло в ту ночь, когда на неё напали, и, скорее всего, никогда не узнает. И теперь она носит ребёнка, который, возможно, был зачат из ненависти, а не из любви. Но я имел в виду то, что сказал – никто никогда об этом не узнает. Настолько, насколько все будут знать, что этот ребёнок наш, созданный из любви. И этот засранец, Джейсон, никогда не узнает, что Лекси беременна или что ребёнок может нести его ДНК. Я, чёрт возьми, позабочусь об этом.

Я въезжаю на территорию нашего жилого комплекса, и Лекси паркуется рядом со мной. Я пытался убедить её оставить машину, но она хотела покончить с этим и поехать на ней домой прямо сейчас, поэтому я последовал за ней домой. Нам нужно забежать домой и быстро переодеться, а затем отправиться на выпускной Джорджии. Мы вряд ли успеем к началу, но, по крайней мере, мы будем там, и сестра Джорджии будет рядом, когда она выйдет на сцену.

Вылезая из грузовика, я оглядываю комплекс новыми глазами. Это место не совсем подходит для семейной жизни. Он примыкает к оживлённой дороге. Большинство жильцов – студенты колледжа и молодые пары. Здесь есть парк, но он примерно в полумиле вниз по улице. Когда мои родители купили мне здесь квартиру в подарок к окончанию пожарной академии, это место было идеальным, но теперь...

— На что ты смотришь? — Лекси подходит ближе ко мне и оглядывается, пытаясь понять, на что смотрю я.

— Нам нужно купить дом. Это место не предназначено для семьи, — я беру её руку в свою и подношу к губам, чтобы поцеловать костяшки пальцев. Её кожа тёплая и мягкая и пахнет ванильным средством для умывания. Я скучаю по исходящему от неё запаху океана. Прошло много времени с тех пор, как она занималась сёрфингом, и я думаю, что с появлением ребёнка ей придётся подождать с возвращением ещё немного.

— Я хочу купить дом на берегу моря, — говорю я ей. — Так что ты сможешь заниматься сёрфингом на частном пляже. Я не хочу, чтобы ты возвращалась на тот пляж, — я не хочу, чтобы она даже приближалась к тому месту, где может быть Джейсон.

— А как же Эйден? — спрашивает она.

Конечно, она о нём заботиться. У Лекси такое большое сердце, и из неё получится потрясающая мама.

— Мы придумаем, как ему помочь, — обещаю я ей. — Перевезём его с этого пляжа в безопасное место.

— Спасибо тебе, — благодарит она, вставая на цыпочки, чтобы поцеловать меня.

Мы приезжаем на выпускной Джорджии вовремя и радуемся за неё, когда она выходит на сцену. Пока мы там, Лекси говорит мне, что не уверена, хочет ли она вернуться к учёбе. Она не уверена, чем хочет заниматься, но знает, что ей не терпится стать мамой. Я говорю ей, что у неё ещё достаточно времени, чтобы во всём разобраться. Я зарабатываю более чем достаточно, чтобы прокормить нас, а на деньги, оставленные мне отцом по страховке жизни, я могу купить нам дом, чтобы создать нашу семью.

***

Следующая неделя пролетает незаметно. Когда я дома, мы тусуемся со всеми, кто приехал в город на выпускной и свадьбу. А ночью, когда мы одни, лежим в постели, прижавшись друг к другу, и говорим о нашем будущем, о ребёнке, о нас самих. Лекси читала, что после двенадцатой недели мы должны объявить всем о беременности, поэтому мы планируем сообщить всем в это время. Она не сказала об этом даже своей сестре, что меня удивляет. Я думаю, что она все ещё осознает реальность того, что она действительно беременна и через семь месяцев у неё родится ребёнок.

Когда я на работе, мы переписываемся и общаемся по видео. Я вижу по её глазам, что она напугана. Думает, будто я могу передумать, и скажу о том, что сожалею о своих словах, о своём обещании. Она ждёт, что я скажу ей, что не смогу этого сделать. Но этого никогда не случится. Я люблю Лекси и женюсь на ней. Шансы на то, что этот ребёнок на самом деле не мой, невелики. Если он и изнасиловал её, то только один раз, по сравнению с десятками случаев незащищённого секса у нас за всё это время. Конечно, это могло произойти и с одного раза, и если он действительно изнасиловал её, то ребёнок, которого она носит, может нести его ДНК, но этот ребёнок, независимо от его группы крови, мой. Он будет носить мою фамилию, и мы оба будем любить его. С того момента, как любимая сказала мне об этом, у меня не было в этом ни малейших сомнений.